Иржи Грошек - Файф-о-клок
Она посмотрела на небо – безоблачное, после чего на меня – неудачного и нехотя отвечала:
– Обычно с русскими за границей я разговариваю на английском языке… Чтобы не привязывались… Но вы меня заинтересовали… Что значит «из какой эскадрильи?»
– Сам не знаю! – честно признался я. – Наверное, нагрузился как бомбардировщик!
Я указал на пустые кружки из-под пива, но мои оправдания она пропустила мимо ушей, скорее всего от недостатка веских аргументов в виде использованной посуды.
– Не валяйте дурака! – посоветовала она. – Извольте отвечать за свои поступки… Сколько раз были женаты?.. На каких блондинках?.. И почему пристаете к незнакомым девушкам?..
Она забавно строила предложения, как будто старшина-филолог. «Ра-а-авняйсь!.. Сми-ирно!.. Здравствуйте, товарищи предложения!..» – «Гав-гав-гав-гав!»
– А если к вам пристают англичане, – принялся размышлять я, – вы на каком языке с ними разговаривате?
– Где вы видите англичан? – заинтересовалась девушка.
И действительно… За стойкой бара орудовал африканец, рядом сидел я… Но полудурок – это не раса, а, можно сказать, национальное меньшинство. Во всяком случае, меня надо беречь от вымирания. Возрождать собственную письменность, следить, чтобы я с кем попало не скрещивался… Я даже оглянулся по сторонам с целью перепроверить – не наблюдает ли Маша за моими попытками возродить письменность…
– А что вы так озираетесь? – удивилась девушка. – Как будто хотите составить мне конкуренцию?
Я поперхнулся пивом и заявил, что эта шуточка не имеет продолжения. В отличие от наших отношений, которые успешно развиваются и скоро пойдут в школу. Я просто ищу подходящее учебное заведение…
– А-а-а… – догадалась девушка. – Вы опасаетесь фотогеничной блондинки!
– Какой такой блондинки? – на всякий случай уточнил я.
– Которая загорает сейчас с биноклем, – пояснила девушка. – Во-о-о-он там, на пригорочке…
– Это не бинокль, – предположил я. – Это осколки ее фотогеничности.
Однако не стал оборачиваться, чтобы помахать ручкой. Эка невидаль – блондинка! Может, она крашеная, а я буду тут с каждой дурой раскланиваться…
– Кажется, ее зовут Машей? – заметила девушка.
Ну надо же какое зрение! И масть разглядела, и прочее…
– А вы кто такая? – полюбопытствовал я. – Интерпол или экстрасенс?
– Обыкновенная стерва, – призналась девушка. – Люблю понаблюдать за чужими трудностями… А тут их полный комплект: фотоаппарат и блондинка… Что еще надо для полноценного отдыха?.. Кстати, у вас обеденный перерыв или пленка закончилась?..
– Пленка, – признался я. – А мой комплект действительно сидит на пригорке? Не хочу лишний раз оборачиваться…
Девушка рассмеялась.
– Я пошутила, – сказала она. – Но как, вашу мамашу, взрослые мужчины попадают в такие ситуации?! Рассказывайте…
– А вам для статистики? – осведомился я.
– Для «Шварцкопфа»! – пояснила девушка. – Может, я перекрашусь в блондинку ради эксперимента…
Собственно говоря, рассказывать было нечего… Чтобы попасть в щекотливую ситуацию, много ума не надо. А тут я специально проводил кастинг. Дал объявление, что нашему рекламному агентству требуются фотомодели. Перед тем как отправиться в отпуск. Развесил присланные фотографии на дверях своего кабинета, взял дротик для дартса, с перышками, и стал выбирать модель для отпуска. Чуть секретаршу не угробил. А надо стучаться, блин, в кабинет, может, у меня совещание.
– Ну что еще? – недовольно спросил я у секретарши.
– Все то же самое! – отвечала она, помахивая свежими фотографиями.
– Крепи оборону родины! – распорядился я и указал на дверь.
Она прилепила там фотографии и вышла, без инструкций. Все равно я разгуливал по кабинету в пиджаке и бермудах. То есть верхняя часть – официальная, а снизу – банкет… Машу я вышиб с третьей попытки. Перед этим поразил два дверных косяка, но ехать с ними в отпуск, честно говоря, постеснялся. Тогда я прицелился как следует и угодил в Машину фотографию.
– Первое место? – уточнила секретарша.
– Угу! – подтвердил я. – Блондинка! И что характерно – девяносто-шестьдесят-на-девяносто! Если судить по анкете…
– Ну, это не главное, – пожала плечами секретарша. – Главное, что попали!
– С третьей попытки! – вальяжно сообщил я.
– Ого! – обзавидовалась секретарша моим достижениям и принялась набирать телефонный номер блондинки…
Маша примчалась буквально через полчаса. С безумными глазами, потому что ей было предложено немедленно отправляться на Крит для рекогносцировки.
– Вы видели рекламный ролик батончика? – спросила у нее секретарша.
Я тихо сидел в приемной и прикрывался глянцевым журналом.
– Какого именно батончика? – деловито осведомилась Маша. Секретарша покосилась в мою сторону, и я кивнул – мол, можно втюхивать дальше, потому что живая Маша отвечала заявленным параметрам.
– Рекламу батончика «Баунти», – пояснила секретарша специально для идиоток, которые не понимают, что за такие батончики любое рекламное агентство разденется в полном составе и окунется во льдах Северного Ледовитого океана.
– Будем снимать тридцать четвертую серию! – добавила отсебятину секретарша. – Первая-то совсем поистрепалась!
– На кинокамеру-у-у?! – взвизгнула Маша как умалишенная.
Секретарша снова покосилась в мою сторону, а я отрицательно покрутил башкой. Делать мне больше нечего, как тащиться в отпуск с кинокамерой! Ишь чего удумала! Уж лучше с двумя косяками…
– Съемка будет рабочая! – заявила секретарша. – На фотоаппарат! Чтобы оценить перспективу!
Я трижды кивнул за глянцевым журналом.
– Ага! – сообразила Маша.
– Ага! – подтвердила секретарша. Я отложил в сторонку глянцевый журнал, аккуратно прокашлялся, и меня представили как главного специалиста по перспективам.
– Каждое попадание – в десятку! – зачем-то добавила секретарша.
На самом деле рекламное агентство принадлежало мне со всеми потрохами, но лучше перед моделями об этом не распространяться. Потому что останутся одни потроха, если нарвешься на супермодель. А это не редкость в нашем мужском бизнесе.
– Итак, – подытожила секретарша. – Сдавайте загранпаспорта! Вылет в следующую пятницу! Рейс Петербург—Афины! Проживание в отеле «Афродита»! Желаю крепкого здоровья и успехов в работе!
Так я очутился на Крите с Машей… Но я никак не рассчитывал, что она изнасилует меня вместе с фотоаппаратом… Нудист-работоголик!
– Да-а-а… – оценила девушка мой рассказ. – Иногда я сижу и думаю, мол, какая ты дура, Анна Владимирова… Восемнадцать лет, шатенка и не замужем… А теперь понимаю, что, может, все к лучшему…
– А кто такая Анна Владимирова? – полюбопытствовал я.
Потому что засомневался относительно возраста. Конечно, встречаются разные акселератки, но их выдают глаза. Которые зыркают по сторонам безо всякого смысла. Взрослая женщина оперирует взглядами по вертикали. Сверху вниз – если мужчина в пальто, и снизу вверх – после сорока лет. Как будто взвешивает – сколько тебе осталось валять дурака. И если не посмотрела во второй раз, то значит – всё! Взвесила.
– Анна Владимирова – это я, – пояснила девушка. – А восемнадцать лет – это гипербола.
– Тогда, может быть, прогуляемся? – предложил я.
– Странная взаимосвязь, – пожала плечами Анна. – Однако… Давайте прогуляемся… По побережью…
Как настоящий джентльмен, я имел при себе – кошелек и шорты. Все остальное нам встретилось по дороге. Но, честно говоря, Анна заблуждалась относительно побережья. По ее романтическим соображениям, надо было брести по мокрому песку, распугивая крабов, и чувствовать, как щекотится море. Однако я цинично настаивал, что только прибрежные кабаки могут носить гордое имя побережья. Там и пиво, и крабы, и прочие романтические закуски. Одни названия чего стоят – «Зурбаган», «Кегельбан». Мы устроились на террасе посреди этого списка и заказали себе «поэтическое вдохновение». Это когда без бутылки текилы не разберешься, что на тарелку набросано…
– Вот из ё нэйм? – попробовал уточнить я, тыча в тарелку ножом и вилкой.
– Костас! – расплылся в улыбке официант.
– Да? – удивился я. – А мне показалось, что это осьминог!
Тут я принялся пересчитывать у «костаса» щупальца – «ван, ту, фри, фо, файф» – и стал буксовать на цифре «севен», потому что забыл, как будет по-английски «восемь».
– Севен, севен, севен… – продолжал бормотать я, покуда официанту не надоело.
– Эйт! – подсказал он.
Однако я по-прежнему не понимал, откуда такое количество лап на одной тарелке.
– Сиамские близнецы, что ли? – предположил я.
– Ван момент, плиз! – отозвался официант. – Май бразе спик раша!
– Вот?! – переспросил я.
– Его брат говорит по-русски, – пояснила Анна Владимирова, которая не вмешивалась в греко-английские беседы, а тихо помирала от смеха. – Сейчас нам предоставят русскоговорящего подавальщика!
