Элиот Шрефер - Тусовка класса «Люкс»
– Все надоело, – сказала Таскани.
– Она заботится о тебе, – сказал Ной, сам не зная, до какой степени он говорит правду.
– Чушь. Она просто боится, как она будет из-за меня выглядеть. Все ее клиенты – родители моих знакомых, «мир так тесен!» – и что бы я ни делала, это каким-то боком ее задевает. Так она говорит. Она, наверное, и заботится обо мне только из-за этого.
– Ух ты! Это серьезное обвинение. Ты уверена?
Таскани подняла глаза на Ноя. Ресницы у нее были как тюремные решетки. Казалось, она вот-вот скажет ему что-то жестокое и глубоко прочувствованное. Но, закурив, она растрепала волосы, и теперь ее больше занимала игра с белокурыми прядками.
– Да ладно. Давайте лучше математику делать.
Ной был удивлен и слегка озабочен: впервые кто-то из его учеников торопился заняться математикой, вместо того чтобы задвинуть ее куда подальше, даже когда экзамен был на носу.
Формула для вычисления площади поверхности куба 6s2. Если у человека три рубашки, пять пар брюк и два ремня, значит, у него тридцать возможных перемен одежды. Если за час Карлос доставил двадцать семь пицц, девять он доставит за двадцать минут.
– Мужа нашей горничной зовут Карлос, – заметила Таскани, – странно, она же филиппинка.
– Не припомню, чтобы я ее видел.
– Она нелегалка, – сообщила Таскании.
– А.
– Никогда не встречалась с небелыми, – продолжала Таскани.
– Вот как?
– Нет, я, наверное, я должна, то есть, я хочу сказать, все должны…
Ной набрал в легкие воздуха.
– Ну, я не думаю, что здесь следует говорить о долге, было бы немного странно, если бы ты считала это своей обязанностью.
– Ну да, конечно. Надо признать – мне просто нравятся белые парни. Такая уж я. Люблю белых парней в отглаженных рубашках. А еще иногда латинос в отглаженных рубашках.
В голосе Таскани было что-то чуть ли не извиняющееся. Ной посмотрел на свой свитер, под которым не было рубашки, и, стиснув зубы, решил, что непременно исправит это упущение. Похоже было, шестнадцатилетняя Таскани одной левой уложила своего двадцатичетырехлетнего преподавателя.
– Понимаю, – сказал Ной.
– Да, такой у меня тип.
– А где ты с ними знакомишься?
– Мало ли. Вот вы как знакомитесь с девушками? В баре, в клубе.
– Они покупают тебе выпить?
– Иногда. И вот странность, я вроде как не хочу, чтоб они мне покупали выпить, но потом все-таки соглашаюсь, и как-то так получается, что я теперь вроде связана с этим парнем, а он, может, чокнутый. Так что я стараюсь сама себе брать выпивку.
Бегун из Плезантвиля, пробегая по восемь миль в час, доберется до границы графства Вестчестер за полчаса. Сумма внутренних углов октаэдра равна 1080 градусам. Если из двадцати женщин на вечеринке четырнадцать блондинки и двенадцать надели туфли на высоком каблуке, значит, как минимум шесть из них – блондинки на высоких каблуках.
«Я хочу раздвинуть тебе ноги и попробовать, какая ты вкусная».
На следующей неделе Таскани собиралась к врачу и не могла заниматься в обычное время, поэтому они с Ноем договорились встретиться в один из промежутков, когда у нее будет свободное время, в библиотеке школы Мурпайк.
***«Это место считается спокойным, но там занимаются и другие дети, и вы двое не сумеете сконцентрироваться, да и, кроме того, я думаю, что это просто недопустимо, так что почему бы вам просто не прийти попозже? Невзирая на время, просто приходите, и все» (голосовая почта от доктора Тейер).
Занятие с Таскани приходилось перенести на действительно поздний час – сейчас его расписание было под завязку забито занятиями со старшими учащимися. Хотя СЭТ можно было сдавать несколько раз, на последнем году учебы он предлагался выпускникам примерно раз в месяц – не так много высших учебных заведений соглашались выдерживать крайние сроки. Занятия с младшими, у которых СЭТ должен был состояться только через год, не доставляли особенных хлопот. Он поехал в Верхний Вест-Сайд к Кэмерон (у нее был неудачный день; во время диктанта она не переставала жаловаться, что главная роль в школьной постановке «Цыгана» досталась скучной, глупой, бесцветной, бессмысленной Марибет Колберт), потом взял такси до Ист-Сайда, где у него была встреча с новым учеником, тоже учащимся Филдстона, Рафферти Зейглером. Миссис Зейглер согласилась позвать Ноя заниматься с Рафферти только под влиянием неоднократных рекомендаций родителей Кэмерон. Миссис Зейглер принадлежала к людям повышенного уровня тревожности, к племени хрупких, похожих на бабочек женщин с Пятой авеню, которые в своих апартаментах жили, как птицы в клетке. Рафферти оказался немногословным, как большинство парней его возраста, легко усваивал математику, но максимум, что в своей жизни прочел, – это руководство к игровой приставке. Случай совершенно заурядный, хотя Ной, имея дело с такими нервными матерями, всегда отдавал себе отчет, что им ничего не стоит начать выказывать недовольство. Когда Ной приехал на Парк-авеню, было уже около десяти часов. Когда он выходил из лифта, в дверях его встретила доктор Тейер.
– Уже поздно, – прошипела она.
– Простите, но вы же сами сказали, чтобы я пришел, когда смогу, – у меня есть и другие ученики.
– Входите, – скомандовала доктор Тейер. Она сменила серое одеяние на темно-красное. В ушах вместо обычного жемчуга были золотые кольца. Она, должно быть, только что вернулась из театра. – Садитесь, – велела она, и Ной, неожиданно для себя, взгромоздился на одну из оттоманок. Доктор Тейер сидела напротив него и улыбалась. На зубах у нее краснели пятна от вина. Она завела руку за спину, поймала большим пальцем шелковый шлейф и перекинула через свой плоский живот.
– Таскани, – подчеркнула она, – легла спать.
– Вот как?
В ярком электрическом свете глаза доктора Тейер казались большими и влажными, как у Таскани.
– Насколько я понимаю, согласно этикету назначенные встречи следует отменять за двадцать четыре часа?
– Боюсь, что так.
– Как у юристов. – Она улыбнулась, и Ной тоже улыбнулся. – Тогда надо чем-то занять время, – продолжала она, – послушайте, я очень беспокоюсь. Я не уверена, что Таскани справится. Мы очень хотим, чтобы она попала в Хэмпшир. Сумеет она попасть в Хэмпшир?
«Главное, я хочу учиться в веселенькой школе».
– У вас есть там знакомые, так ведь?
Доктор Тейер засмеялась. Судя по всему, Ной вел себя очень забавно.
– Да, у нас «есть там знакомые».
– Что ж, у нее неплохие шансы. Я сейчас делаю упор на математику. Думаю, здесь может быть хороший задел.
– Вы должны проверить, как она умеет умножать.
– Да, конечно. Должен.
Доктор Тейер поправила свои надоедливые волосы и улыбнулась Ною, словно извинялась за то, что пытается делать его работу.
– Вы знаете, мне не пришлось сдавать этот экзамен, который предстоит Таскани.
– Нет?
– Нет.
Доктор Тейер склонила набок голову и испытующе посмотрела на Ноя – так смотрят птицы и смышленые дети, так частенько делала Таскани. Судя по всему, в этот момент доктор Тейер пыталась угадать, что о ней думает Ной.
Агентство засчитывало занятия длительностью не меньше ста минут. Он здесь для этих ста минут.
«Тогда надо чем-то занять время».
– И почему же, – спросил Ной, – вы не сдавали этот экзамен?
Доктор Тейер наклонилась вперед. Лифчик у нее был телесного цвета.
– Я, – доверительно проговорила она, – училась не в частной школе.
– Да-а? – Ной сам поразился тому, как он скопировал ее интонацию. В конце концов, он ведь и сам учился не в частной школе. И наверняка намного более не-частной, чем та, где училась доктор Тейер.
Да, правда. Странно, не так ли? Я прихожу на светский раут, где хозяин берет у меня шубу и при этом спрашивает, где я училась, а я улыбаюсь и говорю: «На Лонг-Айленде, вряд ли вы слышали, мне можно остаться, или?..»
Они посмеялись.
– Могу я вам что-нибудь предложить?
«Мальчики любят девочек стройных – забей на калории и спи спокойно».
– Нет, спасибо. У меня есть планы на ужин.
– О, я вас задерживаю?
– Нет, конечно, нет.
Она и впрямь его не задерживала. У него не было планов на ужин. Он посмотрел на нее, полулежащую на старинном диване, улыбающуюся. Что удерживало его от того, чтобы остаться?
– Тогда, может быть, выпьете что-нибудь? – Она показала свои красные зубы.
Ной посмотрел на часы. Оставалось девяносто минут. Шестьсот долларов. За бокал вина с женщиной, как минимум очаровательной. Он согласился.
Доктор Тейер ушла, оставив его сидеть на бескрайней серой оттоманке. Ной порылся в памяти, стараясь найти среди случаев своей педагогической практики хотя бы один подобный. К тому времени как доктор Тейер вернулась с двумя большими бокалами вина, он так ни одного и не нашел.
– Это из запасов моего мужа, мы ему не скажем. Ной глотнул.
– Ну как?
– Очень хорошее вино.
