Наталья Лайдинен - Индия глазами русского Шивы. Роман-путеводитель
– Наран, а что является главным грехом для человека? Вот христианство говорит, что их семь. А что в буддизме?
– Есть главный, самый тяжелый грех – отказ от дхармы. Нежелание человека заниматься медитацией, сосредоточением тянет за собой целый хвост других проблем…
– А кто такой Будда? Он бог?
– Нет. Будда – просветленный. Человек, который при жизни смог преодолеть страдание и достичь нирваны. Это то, к чему должен стремиться каждый живущий… Жизнь Будды – это путь, по которому может пройти каждый, если будет работать над собой.
– Я заметил, что монастыри тут отличаются один от другого. Это что, дань разным традициям?
– Да. В буддизме несколько ветвей. В тибетской ветви есть школы гелуг, карма кагью, ньингма, сакья. Тибетский буддизм относится к традиции Махаяны. Существует еще древняя традиция Тхеравады, учения старейшин. Ты еще, наверно, слышал об Алмазном пути, или Ваджраяне… Его многие любят на Западе, видя в нем абсолютную свободу для любых деяний: алколголь, наркотики, секс. И полную безответственность перед собой и миром. Это плоское и ошибочное восприятие.
– А какой из этих путей правильный?
– Нет правильных и неправильных путей для конкретного человека. Он их сам себе выбирает. Неважно, каким из путей ты идешь, важно, чтобы ты стремился к достижению совершенства в себе. Западный образ жизни обманывает человека, привязывая его к материальным ценностям. Но тело бренно, и душа будет долго страдать и блуждать в круге перевоплощений, цепляясь за оболочки, если сам человек не захочет ее освободить. Но те, кто находит истину, не испытывают дискомфорта, находясь в материальном мире. А потом полностью освобождаются и переходят в духовный.
– Но христианство отвергает перевоплощения!
– Что не ведет к исчезновению самого факта перевоплощения. Да, современный мир утратил много вечных истин. Но для тех, у кого глаза открыты, немало указаний на реинкарнацию есть и в Библии. Стоит только вчитаться внимательно. К тому же, я не знаю, слышал ли ты об этом, бытует легенда, что Христос жил и учился в Индии.
– Да что ты такое говоришь?! – изумился я. – Слышали бы тебя наши эрпэцэшные священники. Да растерзали бы на месте!
– Я тебе уже сказал, многие знания утрачены. Мало кто хочет вникать и разбираться. Многие священнослужители в их числе. История Иисуса гораздо сложнее, чем кажется. Он из тех, кто достиг совершенства и показал человечеству путь. Но его многие не поняли. И еще больше число тех, кто не принял.
– Наран! Но теперь у меня еще больше вопросов, чем было до нашей встречи!
– Это нормально. Твоя душа движется по пути познания. Возникают все новые задачи и пути, по которым она должна пройти, уроки, которые требуют освоения.
– Новые пути? Это и про меня в каком-то смысле, – вдруг поделился я своими печалями с монахом. – Моя жизнь изменилась в один момент. Я ехал сюда ненадолго отдохнуть и пересидеть неприятности, а вышло так, что завис тут надолго, к тому же остался без документов. Мои родители из России достают меня по поводу того, что я не думаю о своем будущем. Мои бывшие однокурсники сплошь бизнесмены. У меня тоже когда-то была обычная жизнь, как у всех. А потом вдруг все изменилось. Здесь я увидел и услышал много того, что повернуло мне мозг, как будто я увидел жизнь совсем с другой стороны – я о ней и не подозревал. С этим новым пониманием я не представляю, что мне делать дальше.
– Не смотри на других и слушай только себя. Каждый осваивает здесь свой урок. Надо медитировать. Развивать непривязанность ко всему земному. Устремляться к свободе и совершенству…
Однажды Наран привел меня в храм и показал, как на полу монахи тщательнейшим образом собирают мандалу из мельчайших разноцветных песчинок. Долгие-долгие часы изнурительного труда, на коленях, в полусогнутых позах. На полу из небытия с помощью тонких медных трубочек медленно проявлялся сложнейший, причудливый узор.
– Чем выше концентрация монахов во время работы, тем совершеннее мандала. Тем сильнее ее воздействие на тех, кто ее видит.
– А что потом будет с этим великолепием?
– Закончат к празднику – и потом все в две минуты разрушат. Прах вернется к праху. Это напоминание о том, что все в жизни преходяще. Даже самая совершенная красота.
* * *Пробовать заниматься своим духовным развитием я отправился на десятидневные курсы випассаны, тут же, недалеко от Дхарамсалы. В принципе само местечко мне сразу понравилось: расположено на довольно высокой горе, примерно в паре километров от Маклеодганджа. Сосны, тишина, свежий воздух и несколько десятков небольших деревянных коттеджей, в которых предполагается ночлег ищущих совершенства. Естественно, по одному, чтобы не нарушать духовные процессы.
С самого начала мне и еще нескольким таким же, как я, новичкам учителя объяснили, что випассана – это древняя техника, данная самим Буддой. Она якобы учит видеть вещи такими, какие они есть не в зеркале человеческого ума, а на самом деле. Для пребывания на территории школы випассаны нам поставили несколько, в общем, стандартных для духовных школ условий: вегетарианство, отказ от секса, спиртного и наркотиков, запрет на любые разговоры, кроме как с учителями и их помощниками. В довершение всего набора правил этого заповедника аскетизма и благоразумия нам запретили мыться горячей водой с мылом.
Все эти правила показались мне поначалу весьма неуместными, поскольку среди участников затесалась полесская девушка Аня, с которой мы познакомились еще при заселении. Увы, позорно дезертировать из храма духовности было уже поздно, хотя легкая, веселая и разбитная хохотушка явно подавала надежды на быстрый и успешный доступ к телу. Я ей, очевидно, понравился, да и бес явно нашел мое слабое ребро. Но длинный список жестких ограничений буквально-таки вынуждал нас умерить свои аппетиты.
В первые дни нас учили концентрировать внимание на дыхании. Медитации занимали большую часть времени. Это было довольно муторно. Если честно, у меня медитировать не очень здорово получалось. Начинаешь вроде бы концентрироваться, а мысли скачут, как горные козы. И вот я уже думаю о Москве, о Ленке… Встреча с Аней отчего-то всколыхнула задвинутые, казалось, далеко эмоции. Неожиданно для себя, сидя в первый вечер на жестком топчане, голодный, без света и наблюдая в окошечко, как обезьяны резвятся у помойки, отбирая друг у друга еду, я вдруг заплакал. Плакал долго и как-то жалобно, в деталях вспоминая, как именно Ленка меня «сделала», каким лохом выставила перед Николаем, всеми друзьями и знакомыми. Как, должно быть, Николай порадовался, что я такой лузер: и с работы уволили, и подруга бросила. Именно бросила, поменяла на его кругленькие счета! Обида раздирала душу эмоциями и глаза слезами. Потом вспомнились детали моих рабочих перипетий, назначение руководителем этого прыщавого хмыря – сына налоговика и мое позорное увольнение-бегство. Я еще раз в деталях пережил все минуты моей слабости. Смешно признаваться в таком детстве. В завершение всей этой вереницы безотрадных и жалких картин передо мной прошмыгнули последние месяцы моей жизни. В этом месте я крепко уснул, словно кто-то выключил тусклую лампочку в голове.
Другие духовные практиканты ходили, по моим наблюдениям, тоже с весьма кислыми лицами: кому-то было нехорошо после индийской еды, кому-то, наоборот, очень хотелось есть, особенно свежего мяса, кто-то тосковал без любимой сигареты. Я, если честно, не особо страдал от лишений: это уже был не первый опыт моего одинокого проживания в месте духовных практик, Прашанти Нилаям был хорошей школой. Где-то на горизонте маячила Аня, но я держался изо всех сил.
На четвертый день занятий нас учили наблюдениям за ощущениями в теле. По замыслу преподавателей, в этот момент должно было произойти развитие осознанности. Нас учили перемещать свое внимание по телу, от головы до пальцев ног и обратно, переживая ощущения во всей полноте, но не привязываясь к ним. По идее, тело по мере продвижения в упражнении должно все больше болеть, поскольку выявляются и исчезают новые зажимы. Какой-то физический дискомфорт во время занятий был и у меня, но с чем он был связан – ответа не нашлось. Может, просто пятую точку отсидел. И в конце я тоже не почувствовал никакой обещанной струящейся легкости. Наверно, так и не достиг должного совершенства. Да и разве достигнешь его за десять дней! Но начало, тем не менее, было положено.
Позже я прошел много разных ритритов, семинаров, курсов и школ. Все они, по сути, учат главному: изменению своего отношения к себе и миру. Только после этого возможно вступить на путь, ведущий к освобождению от бренности мира ощущений, к которому нет смысла привязываться.
Я часто вспоминал в те дни мандалу, показанную мне Нараном. Как будто вся моя жизнь была закольцована в ней: строил-строил, все вроде неплохо выходило, а в один прекрасный момент она взяла и рассыпалась. Бесполезно тосковать по прошлому, проклинать его, восхищаться им, потому что на самом деле его уже не существует.
