Инна Гофф - Советы ближних
– Не придирайся, – говорю я. – Ему не сегодня сделалось плохо, а вчера!..
– Цирк зажигает огни, – говорит Витька. И отправляется к себе на тахту.
Когда-то мы с ним любили домашние вечера. Мы дурачились, болтали о чем придется. И друзьям он говорил, что мать у него «свой парень». Так было до армии и немножко потом…
Звонит телефон. Женский голос просит Виктора. Я вру, что его нет дома. Так он теперь велел. Ему даже врать самому лень. Когда-то он мчался к телефону, первый хватал трубку…
Нет, это не Света. Какая-нибудь из тех девиц, с которыми он был в тот раз. «Там были девочки – Маруся, Роза, Рая…» Голос вкрадчиво-развязный. Мне он уже знаком.
– От кого ты прячешься? – говорю я.
– Я не прячусь. Просто мне все надоели…
– И я в том числе?
Он молчит. Делает вид, что читает. Под рукой «ВЭФ-12» первого выпуска, кто-то поет по-итальянски.
– Обратись к врачу, – говорю я. – Человек, которому в двадцать лет все надоело, должен идти к врачу…
Я нарываюсь на ссору. Я устала от чувства вины перед ним, от его пассивности и молчания. От того, что, как выяснилось, совсем не знаю его!.. Нет, я не была такой. И Коля не был, Он бы жил с удовольствием! Вы знаете, что это значит – жить с удовольствием? Это не самодовольство. И не эпикурейство, нет! Это умение находить радость во всех проявлениях жизни, включая сложности. И он в любой беде не стал бы таким, как Леха Колесников: «Крапива, лопух и овес в равных частях»…
Не люблю затяжных молчаливых ссор. Я всегда «иду на грозу»…
Но он молчит. И мне остается только уйти. Я пытаюсь заняться делом. Разработками плана уроков на третью четверть. Занятие тридцать шестое. Тема: обозначение мягкости согласных на письме. Цель: проверка знаний. Диктант: «У пенька пять опят. Олег ел яблоко. В лесу красивая ель. У пенька опять пять опят».
Мелкий сухой снежок шуршит по стеклу. Я прислушиваюсь – какой-то странный звук. Не то плач, не то хохот. Витька смеется!.. С чего это он?..
Он входит и становится у меня за спиной. Не оборачиваясь, вижу, как он стоит, опершись о дверной косяк, – его любимая поза.
– Все же вы с отцом чудаки, – говорит он. – Спросили бы прежде меня!.. Я что, чокнутый? Ничего я с собой делать не собираюсь…
Я сижу, не оборачиваясь. Слезы катятся по моим щекам, капают на диктант. На фразу «У пенька опять пять опят». Не слезы, а грибной дождь…
Телефонный звонок. Как поздно! Витька давно уже спит. На этот раз мужской голос.
– Его нет, – привычно вру я.
– Тетя Наташа? Это Саша Зельцер… И тут я его узнаю.
– Извините, что так поздно. Я никак не могу его застать… Как он вообще?..
Он называет меня «тетя Наташа», как в детстве. Саша Зельцер! Вот кто мне нужен!.. Что он про это думает? Ведь они были вместе в тот день! Он знает все!..
Я спрашиваю, понизив голос, прикрыв трубку рукой.
– Зельц, миленький, – говорю я, называя его детской кличкой.
– Мы зашли к ней на почту. Витька хотел меня с ней познакомить. Но мы опоздали, и Света уже ушла. Тогда решили зайти в кафе, которое рядом. Народу в зале было полно. Мы стали осматриваться, но тут заиграл оркестр… Все пошли танцевать, а она осталась за столиком… Она и этот парень. И Витька их сразу увидел… Он так побледнел! Я не знал, что живой человек может быть такого цвета… Я испугался, что он умрет… Вы понимаете… Все же он пережил стресс! Он говорит, что сам не рад. Но пока что не может ее видеть… Потому что все время перед глазами столик в кафе и она с тем парнем…
Он давно спит, мой мальчик. А я в тишине ночи сижу над старыми письмами. Пачка ветхих листков, истертых на сгибах, – письма брата. И свежие, на которых словно едва просохли чернила, – письма сына…
Впервые ищу я в них не различие, а сходство. Ведь они ровесники!.. Конечно, есть разница – мирное время и годы войны. Но ведь что-то есть общее. Должно быть!
Глубокая ночь. За окном метель, сухой снег шуршит по стеклу. Давно закипел и остыл чайник… Я начала читать по порядку. Но потом письма Коли и Витьки перепутались на столе. И я брала их подряд, не выбирая, и читала, читала… И голоса, перебивая друг друга, звучали в ночной тишине квартиры.
Коля. Пишу с нового места. Ставим палатки, в которых теперь будем жить. Место очень красивое, наш лагерь в долине, а вокруг горы. С гор текут ледяные, быстрые реки. Сколько здесь пробудем, не знаю. Надеюсь, не долго… Леха Колесников, как я узнал, уже в госпитале. Ранен в ногу…
Витька. Служу неплохо. Изучаем оружие, уставы. Учимся одеваться за сорок секунд, наматывать портянки. Двадцать третьего декабря примем воинскую присягу…
Коля. «Наш дивизион переименовали в истребительный противотанковый дивизион, мы будем носить на левом рукаве специальный знак. Давно не имел от вас писем. Какие вести от папы?..»
Витька. Вчера был наряд в роту. Мы закончили мыть полы в два часа ночи. Вдруг подходит к нам сержант и дает нам по куску белого хлеба с колбасой и по яблоку – вот здорово! Вообще «старики» здесь хорошие, салаг не обижают, отдают им свои порции масла, первыми пропускают в кино…
Коля. К годовщине РККА получил благодарность за хорошую боевую и политическую подготовку. Сегодня я уже назначен командиром огневого взвода. Работать приходится много. Дело в том, что я и несколько моих товарищей попали в национальные – узбекские – части, разговаривать и преподавать будет трудновато… Обмундирование у нас пока курсантское, но скоро получим новое…
Витька. Сегодня нам выдали личное оружие – карабины. Поздравили. Вообще служить ничего! Вчера у нас был очень вкусный обед, все мое любимое: гороховый суп, гречневая каша с котлетой и кисель. Завтра иду в наряд, а сейчас спешу на разгрузку угля. Будем работать до двенадцати ночи – надо разгрузить много машин…
Коля. Представь себе, Талка, что я надеваю за один раз – нижнее белье, суконную гимнастерку, ватные брюки, валенки, меховую жилетку, шинель, меховые рукавицы, шапку и подшлемник… Теперь ты видишь, как наша страна заботится о своих командирах!
Витька. Праздник прошел на уровне. Двадцать третьего февраля в нашем гарнизоне был парад. Мы прошли торжественным маршем мимо генерала. Прокричали троекратное «ура» в честь поздравлений министра обороны. Мне присвоено звание ефрейтор…
Коля. Пишу письмо и уминаю твои пирожки, милая мама! Не знаю, как благодарить за посылку! Ведь вы их для себя не печете, а ждете, когда поспеет картошка, которую вы посадили! Тем дороже ваше внимание! Ты не представляешь, дорогая мама, как важно чувствовать на расстоянии любовь матери. Из всего дивизиона посылка пришла мне первому!..
Витька. Я в карауле, только что с поста, поэтому руки еще не отогрелись – не удивляйтесь, что почерк такой корявый. Вы спрашиваете, что мне прислать? а) орехи для Димы, б) одеколон, в) подковки, г) конверты по одной копейке – двадцать штук. Остальное на ваше усмотрение, подешевле. Вы, наверное, удивляетесь, кто такой Дима. Это белка. Она живет в нашем гараже, и ее кормит часть. Все пишут, чтобы им присылали орехи, и отдают их Диме. Дима совсем ручной – ходит по голове, по плечам, а если чем-нибудь сильно стукнуть поблизости, он поджимает уши, хвост, и такой гнев написан на его мордочке, что даже забавно…
Коля. Нахожусь в районе (зачеркнуто). Это южнее (зачеркнуто). Ехали сюда через Москву. Представляете, что я чувствовал, когда ехал с пушками по улицам, по которым еще недавно гулял!.. Чуть не доехал до нашего дома, но у Таганки свернули направо. Уже побывал в разных переделках. На одном месте стоять не приходится. Все вперед, вперед за драпающими фрицами. Если бы ты видела дороги, по которым мы идем!..
Витька. Вчера был в увольнении. Я и мой друг Симка Чижов сходили в чайную и отметили год службы, т. е. на дембель мы уйдем в начале ноября. Купили кефир, пирожные и сидели час, вспоминая этот первый год… Взял в библиотеке психологические опыты Леви «Охота за мыслью». Достал учебник, хочу подучить английский… Да, еще вышлите три носовых платка – один белый. P. S. На этой фотографии я выступаю в нашем клубе с докладом о международном положении.
Коля. Добрый день, дорогая мама! Получил первое письмо за два с половиной месяца. Меня оно очень опечалило. Все-таки, знаешь, хоть от папы нет известий уже семь месяцев, я почему-то уверен, что он жив. А за его раны я мщу каждый день и буду мстить. Выслал вам две получки, если есть возможность, купи Наталке что-нибудь нарядное. А то она из своих платьев, наверное, давно выросла…
Витька. Буду писать не часто, я стал старшим объекта, работы по горло. Да еще комсомольская работа, ведь я комсорг взвода…
Коля. Дорогая сестричка! Письмо, которое ты мне прислала, с твоей фотокарточкой пришло как раз перед боем и попало к моему бойцу. Я в это время уходил на рекогносцировку местности. Во время боя этого бойца ранило, и он ушел в госпиталь с моим письмом. Но надеюсь, что он мне его перешлет…
