Рольф Лапперт - Пампа блюз
— Мне и Бену пива! — кричит Масловецки ему вслед.
— Мне не надо! — кричу я, но дверь за Йо-Йо уже захлопнулась.
— Вот, смотри.
Масловецки гладит капот радиатора.
Я обхожу вокруг машины. Эту модель я видел только в книгах. «Пежо 404», выпущена между 1970 и 1975 годами. Четырехтактный двигатель на четыре цилиндра, 1600 кубиков и около шестидесяти пяти лошадиных сил. Корпус светло-голубого цвета, хотя его почти не видно из-за нарисованных повсюду цветов, бабочек, сердечек и смайликов, знаков мира, надписей «Вон отсюда, нацисты!» и «Атомная энергия — нет, спасибо!», наклеек с эмблемами «Гринписа» и «Международной амнистии». На крышке багажника красным цветом размашисто выведено: ЛУИЗЕ.
— Чья она?
— Я же тебе только что рассказал! — кричит Масловецки. — Репортерши!
Я стучу по крылу машины. Кроме вмятины на бампере и ржавчины в нескольких местах, больше ничего не нахожу.
— Какая еще репортерша?
— Ты меня вообще слушал? Девица утверждает, что ее машина якобы сломалась в дороге.
— Значит, так и есть.
Масловецки захохотал.
— Да нет же! Это все спектакль!
— Не понимаю.
— Чтобы мы с тобой думали, будто у нее в пути произошла поломка! И пока ты чинишь машину, она спокойно сможет тут осмотреться! Пообщаться с людьми! Инкогнито!
Я бросаю взгляд в салон машины. На переднем сиденье лежат пустая бутылка из-под воды и карта, на заднем — газеты, дождевик, два смотанных нейлоновых троса и подушка, на которой вышито «LOVE».
— Где она сама?
— В баре. Пить попросила.
— И ты оставил ее сидеть там одну?
— Нет, разумеется.
Масловецки открывает багажник.
— С ней Вилли.
Он расстегивает молнию дорожной сумки.
— Что ты делаешь? Спятил?
Масловецки запускает в сумку обе руки и выуживает оттуда футболку и бюстгальтер.
— Масловецки! Черт!
— Да что такое? Я ищу доказательства!
Масловецки достает из сумки фотоаппарат.
— Вот, видишь! — кричит он. — Я так и знал!
— Камеры сегодня есть у всех. Хватит.
— Без паники.
Масловецки кладет камеру на место и сует мне в лицо два объектива.
— А такое тоже у каждого есть? Дорогое профессиональное оборудование!
— Слушай, прекрати, пожалуйста!
Я отбираю у Масловецки объективы, прячу их в сумку, застегиваю молнию и закрываю крышку багажника.
— Это еще ничего не значит.
— Тогда посмотри, что с мотором!
Масловецки тащит меня за собой к капоту машины.
— Спорим, она тут что-то специально повредила!
— Сначала проверим, работает ли он вообще, — говорю я и сажусь за руль. Приборная доска вся обклеена стикерами. На зеркале заднего вида висят резиновый скелет, перо сороки и нечто похожее на смеющегося плюшевого сурка с табличкой в лапах. На табличке написано: «Тироль — рай для скалолаза».
— Чего тут проверять! — кричит мне Масловецки.
Я не обращаю на него внимания и поворачиваю ключ зажигания. Ничего не происходит. Пробую еще раз и вылезаю из машины.
— Я же говорю! Нам пришлось ее на буксире тащить!
Я отодвигаю Масловецки в сторону, открываю капот и фиксирую его в открытом положении. Блок двигателя на удивленье чистый. Хотя тачка на двадцать лет старше меня. Вот что значит хороший уход и регулярное техобслуживание. Я наклоняюсь и вижу, что кабель батареи отсоединен.
— Гм…
— Ну что?
Масловецки вертится вокруг меня, как пятилетний ребенок, которому хочется дотянуться до забора, чтобы посмотреть, как там, с другой стороны, играют в футбол. Я беру свечной ключ и вывинчиваю одну свечу зажигания, затем другую. На обеих увеличен зазор между электродами. Неудивительно, что они не работают.
— Странно… — бормочу я и, прищурившись, рассматриваю свечу. При этом я делаю вид, будто не замечаю, что Масловецки сейчас лопнет от нетерпения.
— Да что странно? Давай говори уже!
— Думаю, ты прав.
Масловецки испускает победный крик и со всего размаху хлопает меня по плечу.
— Что я тебе говорил? — кричит он и на радостях пускается в пляс. — Мой план сработал!
— Ну ладно. А теперь успокойся, слышишь?
Я вытираю руки тряпкой и смотрю на Карла, который с тревогой уставился на нас.
— Все в порядке, Карл! — кричу я ему. — У Масловецки шарики за ролики зашли, у него бывает!
Масловецки сейчас невозможно испортить настроение.
— Девица клюнула, Бен! Поверила! Настолько поверила, что приехала сюда с секретным заданием! Тайно!
— Тебе виднее.
Йо-Йо приносит мне и Масловецки по бутылке пива, а Карлу — апельсиновый лимонад. У него с собой портативный DVD-плеер с наушниками, он садится на диван рядом с Карлом и включает себе фильм. Они оба хорошо смотрятся вместе. Киноманьяк и журналопотрошитель. Карл отпивает лимонад через трубочку, Йо-Йо присасывается к пластиковой бутылке, такие бывают у велогонщиков. Внутри — наверняка его волшебный эликсир для роста волос.
Масловецки чокается со мной.
— За переход во вторую фазу!
Он сияет и залпом опустошает полбутылки.
Я делаю один глоток.
— За сколько такое можно починить? — спрашивает Масловецки.
— За час.
— Давай за два дня.
— Два дня? Ты шутишь?
— Скажи ей… Ну, не знаю… Что тебе надо заказать запчасти! Такие хитрые запчасти, которые трудно раздобыть. Машина ведь старая!
— Но внутри она как новая!
— Бог ты мой, ну просто наври ей, будто там что-то полетело!
Не дав мне ничего возразить, Масловецки выходит на улицу.
Я еще раз заглядываю под капот. Здесь поработал человек, не очень хорошо разбирающийся в технике. Эта журналистка, или кто она там, держит автомехаников за идиотов. Или ей наплевать на то, что все ее манипуляции видны невооруженным глазом. Я ставлю пиво на верстак и ищу на полках каталог запчастей для старушки-француженки. В прошлом году я решил, что пора навести порядок в книгах, тетрадях и папках, но по лени так и не собрался.
Теперь жалею, что не сделал уборку. Первой мне попадается в руки стопка скрепленных бумаг. В ней чертежи и заметки Петра — такой своеобразный каталог карбюраторов и приводов стеклоочистителя в рисунках, напоминающих абстрактную живопись. Почерк у Петра старомодный, кудрявый, и в каждой строчке — сплошные орфографические ошибки. Пракладочное кальцо. Падвеска колес. Абъем двигателя. Я скучаю по Петру.
— Бен?
Я поворачиваюсь на голос.
В открытой двери металлических ворот появляется голова Масловецки.
— Куда ты пропал?
— Я подбираю запчасти!
— Это подождет. Идем со мной!
Масловецки нетерпеливо машет мне.
Я смотрю, как там Карл. Он и Йо-Йо сидят на диване, каждый погружен в свой мир. Я машу им, но они меня не замечают. Вот бы они так и просидели рядком до конца дней.
— Бен!
Я беру пиво и выхожу на улицу к Масловецки, который снова не может стоять спокойно.
— Что там у тебя такое срочное?
— Ты что, не хочешь с ней познакомиться?
— С кем?
Масловецки так торопится, что я едва успеваю за ним. Мы садимся в раскаленный, как духовка, «Вольво».
— С кем-кем? С девицей!
— Если она такая же странная, как ее машина, лучше не стоит.
— Чем тебе не нравится ее машина? Ты свою вообще под зебру раскрасить собирался, забыл?
Масловецки заводит мотор и трогается с места. На улице, как всегда, никого. Из трещин и дыр на асфальте растет трава, разметка давно стерлась. На встречной полосе лежит дохлая лиса, плоская, как газета.
— Как она выглядит?
— Недурно, Бен. Весьма недурно.
Масловецки улыбается во весь рот, так что даже видно золотую коронку на заднем зубе.
— Сколько ей лет?
— Трудно сказать.
— Попробую угадать. Ей лет пятьдесят, одета как хиппи, деревянные бусы, цветастый платок на голове и ортопедическая обувь. Похоже?
Масловецки тормозит у «Белой лошади» и выходит из машины.
— Откуда ты знаешь? Ты что, уже успел с ней познакомиться?
Я остаюсь сидеть, хотя по спине уже пот течет. Даже пиво в бутылке нагрелось. На приборной доске — одна-единственная наклейка. «ПОЖАЛУЙСТА, ПОГОВОРИТЕ С ВОДИТЕЛЕМ!» — гласит черная надпись на желтом фоне.
— Я пошутил, Бен.
Масловецки открывает мне дверцу.
— Ну давай уже!
Я вылезаю и иду за Масловецки.
— Эй! Сразу предупреждаю, — говорю я, прежде чем войти в пивную, — я не стану рассказывать ей, что тоже видел НЛО!
— Никто тебя и не просит.
— Ну и замечательно.
В баре — приятная прохлада и уютный полумрак. Пахнет мастикой, и пивом, и сигарным дымом. Вилли стоит возле нашего столика, задрав голову так, чтобы удерживать в воздухе стул, который он умудрился водрузить одной ножкой себе на подбородок. Этот номер он показывает каждому, кого судьба забрасывает в Вингроден. Мне он впервые продемонстрировал его, когда мне было семь лет. Какая-то женщина, которую я вижу только со спины, хлопает в ладоши от восторга. Она примерно с меня ростом, у нее короткие каштановые волосы, одета она в белую футболку и зеленые штаны, все в накладных карманах.
