Жозана Дюранто - Индийская красавица
И, однако, в глубине души, Маргерит соизмеряла всю длину пути, пройденного с поры ее невинного детства в Индийской Красавице. Ей случалось с некоторым изумлением, и в то же время с безмерной гордостью глядеть на своих взрослых детей, настолько изменившихся, настолько непредсказуемых несмотря на то, что она так долго бдила над ними. Нередко героем торжества становился Эмиль — вернувшийся издалека, загоревший под африканским солнцем, счастливый, улыбающийся, нагруженный экзотическими подарками, он держался очень прямо в своем мундире капитана медицинской службы. Шарлотта похудела. Подражая Жермене, она коротко остригла свои пышные волосы. Она носила креп-жоржетовые платья цвета морской волны или шампанского, светлые чулки телесных оттенков и туфли с перекладиной из светло-коричневого шевро. У нее были браслеты с эмалью, она вынимала из своей сумочки пудреницу, в тон им, и пудрилась охряно-песочной пудрой. На груди у нее висело длинное ожерелье из слоновой кости, тяжелое и гладко отполированное, подарок Эмиля.
С некоторого времени она часто краснела. Стала странно рассеянной. Ее красивые глаза блестели больше обычного.
У нее была тайна.
Ей представили Эдуара Греве.
Все произошло самым романтическим образом. Это была цепь магических событий, словно бы связанных между собой каким-то волшебством.
Шарлотта не раз встречалась взглядом с Эдуаром, выходя с занятий, когда оба они шли по одному тротуару одновременно, но в противоположных направлениях. Он в четверть первого, и ни минутой позже, возвращался домой к обеду — как раз в тот момент, когда Шарлотта, закончив урок, направлялась к булочнику за еще теплым хрустящим батоном. Как-то она поймала себя на том, что загрустила, не видя его несколько дней кряду. Миновала целая неделя. Выйдя в очередной раз из школы, она остолбенела, заметив его, — он стоял неподвижно, явно ее поджидая. Он приподнял шляпу, здороваясь с ней, потом пересек улицу, казалось, не разбирая от смущения, что у него под ногами. Шарлотта была так взволнована, настолько застигнута врасплох, что, не успев даже сообразить, что делает, ответила коротким кивком этому незнакомому мужчине.
Совершив столь неуместный поступок, она немедленно упрекнула себя в безумной неосторожности и тяжком прегрешении. Он наверняка проникся к ней презрением, коль скоро тотчас повернулся спиной и кинулся, едва ли не спотыкаясь, через дорогу. Шарлотта почувствовала ненависть к себе. Ей кусок не шел в горло. И на протяжении всех послеобеденных уроков в ее голове теснились тысячи самых мрачных мыслей. Она уже видела себя опозоренной перед всем Корбеем. Воображала, как посмеиваются, прикрыв ладошкой рот, ее ученицы — их преподавательница английского заигрывает на тротуаре с прохожим! Если этот незнакомец шантажист, он непременно воспользуется преимуществом, которое дал ему ее ложный шаг, — в какую историю она может оказаться втянутой? Ей была невыносима мысль, что она снова увидит назавтра, как он с насмешливым и хлыщеватым видом подстерегает ту, которую явно принимает за доступную женщину.
Она не смогла ничего проглотить и за ужином.
В кровати она немного поплакала. А ведь этот молодой человек казался таким приличным. И одет был скромно. И в его неожиданном приветствии не было ни следа наглости. У кого искать совета в этих чрезвычайных обстоятельствах? Шарлотта внезапно ощутила себя ужасно одинокой. И приняла решение, которое само собой напрашивалось, — поскольку в четверть первого она рискует с ним столкнуться, она в это время не будет выходить из школы.
Назавтра ей пришлось поэтому пообедать двумя крутыми яйцами без хлеба. Она с грустью озирала пустой школьный двор, на который глядели окна класса.
Так она прожила, забившись в нору, несколько дней, выходя лишь в сумерки с бьющимся сердцем. Незнакомец не показывался.
Но на рождественском празднике он оказался в гимнастическом зале, где собрались родители учениц. У Шарлотты помутилось в глазах. Разыгрывали под ее руководством сцену из «Смешных жеманниц». Она чувствовала себя смущенной до такой степени, что была не способна даже следить за представлением. И вдруг — неожиданная развязка — мать девочки, игравшей Маскариля, подходит к Шарлотте, чтобы поблагодарить ее и поздравить, в сопровождении незнакомца, своего кузена, объясняет она, который пожелал быть представленным Шарлотте.
Шарлотта, точно во сне, протянула ему руку. Эдуар Греве казался не менее смущенным, чем она сама, и совершенно потерявшим голову от почтения. Невозможно было сохранять дольше неуместную недоверчивость по отношению к столь хорошо воспитанному молодому человеку: он был, в сущности, сдержан, как Эмиль, очарователен, как Жан, короче, достоин ее, поскольку во всем подобен ее братьям… Шарлотта чувствовала, как скачет у нее сердце. Она не слышала ничего из того, о чем рассказывала мать Маскариля. Она улыбалась, паря в ослепительном облаке.
Из этого облака Шарлотта не выходила уже долго.
Ибо Эдуар стал за ней ухаживать.
Нельзя было вообразить ничего прелестнее его поведения. Он виделся с нею ежедневно — не у нее дома, разумеется, но на улице, поджидая, когда она выйдет из школы. У него была небольшая, очень современная машина, приводившая в восторг Шарлотту. Они отправлялись на прогулку. Эдуар не делал ничего такого, что могло бы ее испугать. Он рассказывал о своем детстве, чудесном и суровом, поскольку, рано потеряв отца, он воспитывался матерью и теткой — особами, которых он безгранично уважал.
Ей нравилась эта почтительность, хотя она, конечно, хорошо понимала, что ее собственная мать во сто раз достойнее. Но Эдуар не был знаком с Маргерит. Поэтому ему было простительно заблуждаться, считая несравненными тех особ, которые его вырастили. Во всяком случае, эта благодарность и это восхищение свидетельствовали о благородном сердце, пусть даже и были обращены на двух заурядных женщин. И коль скоро он способен так благоговеть перед ними обеими — как же он станет почитать мать Шарлотты, когда ему будет дано к ней приблизиться?
Здесь молодая девушка впадала в сомнение и погружалась в грезы. Представить Эдуара было непростым делом. Разумеется, он попросил ее руки с бесконечной деликатностью: однако дать ему ответ надлежало не ей. Шарлотта не могла располагать собой без материнского одобрения. Как же подступиться к тому, чтобы его получить?
Встречи с Эдуаром одна за другой омрачались этой тяжкой заботой. Она поверяла свои тревоги тому, кого еще не была вправе называть своим женихом. Случалось, плакала. Молодой человек успокаивал ее, как мог, хотя и был несколько задет колебаниями Шарлотты. Он полагал, что принадлежит к почтенной семье. Будучи протестантом, он и увидел-то Шарлотту впервые в храме; это было в его глазах самым главным. Как инженер, он уже занял более чем удовлетворительное положение, и ему сулили самое многообещающее будущее. Так что он не вполне понимал, ни почему она льет слезы, ни тем более почему так упорно продолжает хранить в тайне их великий замысел. Эдуар, со своей стороны, уже доверился матери и тетке, которые одобрили его решение. В чем же проблема?
Разумеется, чтобы понять это, нужно было знать Маргерит, помнить улицу Франклина.
Шарлотта призналась, что любит Эдуара, своей невестке Жермене, которая ее поздравила, поцеловала и немножко над ней посмеялась. Шарлотте было под тридцать: даже если ее мать действительно устроит одну, две сцены, она не может воспротивиться замужеству, в конечном итоге столь разумному. Шарлотта переходила от слез к улыбке и описывала Эдуара с наивным восторгом, что Жермена находила очень трогательным.
Наконец Шарлотта сделала робкую попытку подготовить свою мать. Но начала настолько издалека, что та поначалу ни о чем не догадалась. Шарлотта завела разговор снова, и Маргерит наконец уразумела, в чем дело.
Самый чудовищный и яростный ураган, обрушившийся на разбушевавшийся океан, может дать лишь слабое представление о гневе, который обуял Маргерит. Казалось, Шарлотта продемонстрировала, что способна на предательство, не имевшее себе равных в истории человечества. Несчастная рухнула, прикрыв лицо руками, заливаясь слезами, от которых разрывалось ее сердце. Маргерит в бешенстве осыпала ее упреками. Значит, Шарлотте непременно нужно выйти замуж? Разве у нее нет семьи? И если она любит детей, разве не может она посвятить себя двум племянницам, дочерям своих братьев? Откуда взялся этот мужчина, который называет себя инженером, но наверняка всего лишь рабочий? Из какой подозрительной среды он вышел? Каково на самом деле его происхождение? Да показал ли он хотя бы Шарлотте достойные доверия дипломы? Неужели она не понимает, что это просто низкий авантюрист, польстившийся на предполагаемое им приданое? Да он ведь поглумится над ней, стоит ему узнать, что она бедна. Шарлотта позволила обольстить себя проходимцу. Она наверняка стала уже посмешищем для всего Корбея. Она уронила свою репутацию, свою честь; после этого приключения от нее отвернутся все приличные люди.
