Наталья Копсова - Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов
В каком же совершенно особом и удивительном, можно было бы назвать его умиленном, состоянии духа я возвращалась с того купания. Тело мое словно бы не просто двигалось, а именно парило в прозрачных потоках теплого майского воздуха; вот, видно, не зря говорят ученые, что морские волны и количественно и качественно содержат абсолютно те же самые соли, как и воды, окружающие младенца в утробе родной матери.
У белого фургончика-прицепа к такому же автомобилю, стоящих в некотором отдалении от основной дороги к пляжу, мелькала, развевалась флагом какой-нибудь экзотической страны пестрая, вся в крупных ярко-алых и почти светящихся кругах или цветках, длинная юбка какой-то женщины. Я еще подумала, что это наверняка туристы, ведь в Норвегии такое на себя никто не наденет. И вдруг эта женщина явственно поманила меня к себе. Я удивилась, оглянулась вокруг и назад, но рядом совсем никого не было; на всякий случай жестом ее еще раз переспросила.
«Да-да-да!» – закачала она головой мне в ответ и еще раз взмахнула подолом своей цветастой юбки. Подойдя поближе, я обнаружила, что женщина эта – цыганка лет около сорока пяти – пятидесяти. Что-то очень хорошо мне знакомое, но неуловимое почудилось мне в чертах ее смуглого высокоскулого лица, в ее волнистых пепельно-голубых волосах.
– А вы откуда здесь? – спросила я ее в некотором замешательстве: уж не начала ли я страдать зрительными галлюцинациями, после пребывания в психоневрологическом санатории с меня станется!
– Приехала из Польши, деточка, – весело подмигнув, отвечала мне цыганка по-русски и удивительно знакомым голосом. – Давай-ка я тебе погадаю по нашему давнему обыкновению. Пойдем в мой вагончик!
– Я очень тороплюсь успеть на автобус, который отходит ровно через двенадцать минут, да и денег у меня совсем немного, – поколебавшись вначале, но затем волевым усилием решительно отгоняя от себя всякие нездоровые воспоминания и стараясь оставаться взрослым и разумным человеком, ответила я.
Какие мне еще тут гадалки, какие такие кибиточки-фургончики! Небось только деньги станет выпрашивать…
– Мне будет вполне достаточно одной кроны; ведь у тебя, я знаю, это есть, – усмехнулась цыганка и взмахнула головой так, что ее длинные волосы всколыхнулись за спиной фантастической, темно-синей гривой. – Давай мне свою ладошку. Всю будущую правду открою тебе, моя милая девочка. Пора настала!
– Как же тебя зовут?
Завороженно протягивая руку и как-то моментально и сильно расслабившись, я все же собрала в себе последние силы заговорить.
– Зовут Розой, но ты можешь называть меня именем любого другого цветка, если тебе так того хочется! Ой, как много ты, бедняжка моя, пролила горьких слез по поводу мужчин. Как же сильно было разбито хрустальное твое сердечко! Но теперь все это осталось позади, зато сердеченько твое сделалось чисто серебряным. Вижу: сверкает оно, гладкое, яснее ясного солнышка и нелегко его стало разбить, – быстро-быстро принялась даже не столько говорить, сколько нашептывать-напевать цыганка. – А ждет тебя впереди, солнечная моя, дальняя-предальняя дорога за семь морей и три океана вместе со светловолосым мужчиной. С этого самого дня начнется для тебя пятая жизнь. Еще много чего удивительного и неожиданного придется тебе испытать на своем пути. Наступит время, и когда-нибудь к тебе придут и шестая, и седьмая жизни… На самом деле у каждого живущего всегда несколько жизней: по меньшей мере две – детство и зрелость, однако у некоторых бывает их и десять, и двенадцать, и даже больше… Ой, мне пора! – вдруг спохватилась загадочная цыганка, случайно уронив взгляд на мои блестящие часики: – Пришла пора мне возвращаться, а ведь так много всего хотела тебе рассказать… Уж слишком долго пришлось дожидаться тебя с пляжа, а голубушка моя все не шла и не шла. Теперь поскорее найди для меня крону и отдай свое маленькое круглое зеркальце, а то иначе хорошие предсказания могут и не исполниться.
Я оперативно выкопала из сумочки зеркальце и бумажку в сто крон, протянула их цыганке.
– Так ведь это почти все, что у тебя осталось!
Смеясь, она покачала головой и, вторя звукам ее удивительно молодого голоса, весело зазвенели в виде крупных полуколец золотые цыганские серьги.
– Пожалуйста, пожалуйста, возьми у меня деньги, Роза-Жасмин. Сделай мне такое приятное одолжение. Я узнала тебя, ты столько раз мне помогала!
– Ну хорошо! Коли так настаиваешь…
В лукавой улыбке сощурились ее искрящиеся глаза цвета ночного моря.
– Все равно не пройдет и двух часов, как судьба поменяет направление и придут новые… Теперь беги скорее навстречу своей пятой судьбе. До отбытия автобуса теперь остается ровно три минуты.
Быстро попрощавшись с этой доброй веселой душой, я на всех парах понеслась к автобусам, но через несколько секунд, случайно потеряв с ноги наскоро обутую босоножку, была вынуждена остановиться и сразу же обернулась назад. Как я и предчувствовала, та самая белая машина с прицепленным вагончиком и сама цыганка в платье, щедро и густо усыпанном красными маками, уже исчезли с прежнего места, зато по еще светлой полоске неба у самой линии горизонта плыли сильно подсвеченные малиновыми уже лучами притомленного за день светила, невероятно похожие очертаниями на автомобиль с прицепом и женщину в длинной до пят юбке кучерявые облака.
Внезапно ослепительный поток медово-розового света стремительно полился с небес как раз на то место, где я стояла. Его ликующие молодые краски словно бы ласкали мою голову, волосы, плечи, кожу, все тело – я чувствовала очень отчетливо. И сердце в моей груди и дыхание замерли в ожидании редкостного дара или чуда, однако через несколько минут природное явление само собой стихло, и только те самые облака безмолвно и празднично уплывали в какие-то далекие края по лишь им самим ведомому пути. «Тоже мне – Золушка из Аскер Бада!» – сказала я себе, как оказалось громко вслух, а затем так неудержимо рассмеялась своему же собственному определению, что на меня явно порадовалась проходящая мимо пожилая супружеская чета.
На тот автобус я все-таки опоздала, зато без спешки застегнула босоножки, купила в знакомом «Нарвесене» еще одно шоколадное пирожное и через полчаса вошла в другой автобус, идущий по направлению к родному Аскер Баду, который я про себя уже начала величать домом.
Выйдя на столь хорошо знакомой остановке около церкви, я по старой детской привычке сорвала травинку с высоким сочным стеблем и принялась с большим удовольствием жевать ее сладкий душистый кончик. «Вот существует известное изречение «Цель оправдывает средства», но, Боже, какая же это глупость, если хорошенько вдуматься. Видимо, в саму формулировку фразы закралась коварная роковая ошибка, стоившая человечеству немало горьких слез и горячей крови. А ведь правильно было бы сказать: «Результат оправдывает средства». Ну, конечно же, если результат совершенен и прекрасен, значит, и ведущий к нему путь никак не может быть плох и подл. Это же такая элементарная логика: «Смоковницу узнаете по плодам ее!» Никогда ядовитое дерево не даст съедобных плодов и сладких фруктов, точно так же и людские поступки…»
А потом мысли мои перескочили на то, как же в самом деле было хорошо, когда девятое мая был свободным днем, и жаль, что в Норвегии то обычный учебный и рабочий день и что надо будет позвонить Игорьку, а то если сынок и звонил поздравить, то я все проспала, а потом сели батарейки.
Что-то странное, какая-то мимолетная тень, какое-то давно забытое чувство или ощущение внезапно толкнуло в грудь мягким ласковым толчком. А-а-а, да это просто на самых подступах к корпусам санатория стоял скромно прячущийся за пышной растительностью автомобиль, силуэтом напоминавший наш семейный джип.
Такой же и вроде бы даже тоже зеленый джип был припаркован на стоянке соседнего с Аскер Бадом двора, образующего со зданиями санатория некий единый по замыслу архитектурный ансамбль. Весьма старый, но отлично отреставрированный горд (по-русски то же примерно называется хутор) состоял из трех длинных одноэтажных построек. В нем никто не жил, а использовали его для нужд неизвестной мне организации: иногда там проходили чинные собрания со старинной музыкой и танцами каких-то нарядных, одетых в красивые национальные костюмы людей, а большими подробностями я, человек, совершенно зацикленный на самой себе, никогда не удосуживалась даже поинтересоваться. На том сердце мое успокоилось, и легко продолжился мой путь мимо того, просто похожего в опускающихся сумерках темного силуэта чьего-то автомобиля, вдруг что-то живое и очень теплое, но и тяжеленное в то же время, вспрыгнуло мне на спину. Еле-еле устояв на ногах, по дыханию в затылок, по своеобразию захвата за шею, по короткому отрывистому смешку я узнала собственного сына.
– Мамочка, золотая, любимая, чудесная! Поздравляем с днем рождения! – с чувством самой искренней любви завопил Игорек мне прямо в самое ухо.
