Сергей Лысак - Капитан «Летающей Ведьмы» (Септология)
Двигатель молчит, и запустить его не удается. Смертельно раненый истребитель опустил нос и падает в океан. Прыгать нет смысла, да ты и не сможешь выбраться из кабины. Что ж, Сабуро-сан, ты с честью исполнил свой долг перед императором. Долг самурая…
Внизу вражеский конвой и навстречу несутся огненные нити. Зенитки бьют по одинокому самолету, коршуном падающим с небес…
Воздушный поток врывается в кабину через разбитый фонарь. Как раз под самолетом крупный транспорт в окружении эсминцев. Скоро становится ясно, что это танкер. А танкер – это топливо для сотен самолетов и танков. И его истребитель – последнее оружие, которым он может попытаться задержать эти самолеты и танки…
Истребитель падает, но еще слушается управления. Ручку от себя и машина входит в отвесное пике. Воздух вокруг полыхает сотнями разрывов. Истребитель вздрагивает от прошивающих его осколков, но остановить его уже невозможно. Высота стремительно уменьшается и палуба танкера неотвратимо несется навстречу. Рядом проносятся десятки огненных трасс, от самолета отлетают куски обшивки, но палуба все ближе. Вот она встает, как огромная стена, заслоняющая все вокруг…
— Банзай!!!
Удар и миллионы острых игл впиваются в тело…
— Мамочка, мамочка, что с тобой, проснись!
Что такое? Все тихо, нет никаких разрывов снарядов, и он не в кабине своего "Рейзена", а в кровати, укрытый одеялом… Господи, какого "Рейзена"?!.. Так значит, Аня…
— Мамочка, мамочка, проснись! Тебе что – плохо?
Ольга постепенно приходила в себя. Аня сидела на кровати над ней и тормошила ее обеими руками. Детские глазенки испуганно смотрели на мать.
— Мамочка, может позвать тетю Настю? Что с тобой?
— Анечка, что случилось? Что ты меня будишь?
— Ой, мамочка, как ты меня напугала. Ты так сильно кричала во сне, что я проснулась. Тебе приснилось что-то страшное?
Ольга села на кровати и перевела дух. Ни разу ей еще не доводилось входить в параллель с чужим подсознанием во сне. Просто нужды в этом не было. А вот теперь пришлось…
И теперь она знает причину… Бедный ребенок, снова пережить т а к о е… Нет никаких сомнений, что Аня вспомнила, кем она была р а н ь ш е… Попала в аналогичную ситуацию, и вспомнила…
Возможно, пока она еще этого не осознает, но память о прошлой жизни – жизни неведомого летчика морской авиации японского флота, погибшего во время войны на Тихом океане, вернулась к ней. Вернулась вместе с его мастерством пилота и спасла ее и всех остальных, кто был на борту шаттла. Когда же это было? Взятие Филиппин американскими войсками? Ах, да… Февраль 1945 года… Кто же ты был, Сабуро-сан?..
— Прости, Анечка. Наверное, да… Приснилось что-то страшное. Как ты спала? Нормально?
— Тоже что-то снилось, но ты так кричала, что я проснулась.
— Прости, доченька. Все хорошо. Давай спать.
Аня снова прижалась к матери и закрыла глаза. Ольга положила ей руку на голову и погладила шелковистые черные волосы. Ребенок успокоился и затих. Как могла, она всеми силами пыталась внушить дочери, что у нее все хорошо. Чтобы э т о не настигало ее во сне…
Остаток ночи прошел тихо. Ужасы войны больше не снились. Очевидно, удалось-таки что-то внушить Ане, чтобы ночные кошмары не донимали ее. Чтобы память о том последнем вылете не всплывала каждую ночь из глубин подсознания во всех подробностях.
Ольгу аж передернуло, когда она вспомнила, через что пришлось пройти ее дочери.
Когда она проснулась, было уже довольно поздно. В офис она с утра не пойдет, предупредила всех еще вчера. Надо разобраться с домашними проблемами. Рядом тихо спала дочь, разметавшись во сне. Лицо ребенка дышало спокойствием. Ольга тихонько встала, чтобы не разбудить ее. Спи, доченька. Этот ужас больше не повторится. Ты больше не самурай Сабуро-сан, офицер Императорского флота, отдавший жизнь во славу императора в этой жестокой войне. Ты маленькая девочка Аня, у которой впереди долгая и счастливая жизнь. И перед которой не должно стоять дилеммы – покинуть кабину сбитого самолета, или обрушить его на палубу вражеского судна. Это никогда не должно повториться…
Когда Ольга вышла из комнаты, Настя ждала ее с нетерпением. Она уже давно встала и не мешала им выспаться. Саша тоже старался не шуметь. Не смотря на свои шесть полновесных прожитых лет, он тоже понимал, что сделала для него сестренка и теперь был готов свернуть горы ради нее.
— Оля, что такое случилось? — Настя была сильно озабочена сложившейся ситуацией и не знала, что и думать. Ольга вчера сказала ей, что постарается войти в подсознание дочери во время сна и выяснить, что произошло. Пришлось это сделать в первую же ночь.
— Полностью всего не знаю, Настюша. Одно могу сказать точно. Аня – мой коллега.
Пилот-истребитель японского Императорского флота, погибший в феврале 1945 года во время войны на Тихом океане между Японией и США. Его самолет был сбит во время атаки на американский конвой в боях за Филиппины. Он был ранен и не стал пытаться покинуть обреченный самолет, падающий в океан, а направил его на танкер, идущий в составе конвоя. Очевидно, ситуация во время полета на шаттле была очень похожая, и это дало толчок к пробуждению памяти. Ведь Аня совершенно серьезно намеревалась совершить таран этого судна, так некстати оказавшегося внизу. Скорее всего, ей показалось, что она по-прежнему находится в кабине своего подбитого "Рейзена"..
Ольга подробно рассказала события прошедшей ночи. Настя растерянно хлопала ресницами.
— Оля… Так это что же получается… Я недавно самурая по голой заднице отлупила?! А он теперь мне башку не отрубит, когда я спать буду?!
— Не бойся. Тогда Аня еще и понятия не имела, что она в прошлом – самурай, офицер Императорского флота. А теперь, думаю, и подавно бояться нечего. Ты обратила внимание, что она стала тише себя вести? Играет с Сашей вместе, но не шкодит. То, что сейчас свалилось на нее, выдержит не каждый. Думаю, она сейчас всеми силами пытается скрыть это от нас, вот и говорит, что не знает, как у нее все получилось. Она помнит во всех подробностях то, что произошло с ней четыре века назад. Мы с ней примерно из одного времени, с разницей в пару десятков лет. И она ценит то, что сейчас имеет. Наша задача – не травмировать ее психику и не давать повода подозревать, что мы все знаем. Она хочет остаться для нас маленькой девочкой. Такой же, какой была до этого злосчастного полета. Что же, это ее право. Если захочет – сама расскажет. Нет – значит нет. А сегодня вечером сделаем еще одну вещь. Посмотришь, тебе будет интересно. Только детям ни слова!
День прошел без происшествий. Саша и Аня наслаждались неожиданным отдыхом от школы и опять "поднимали крышу", но в пределах разумного и применение "репрессий" не требовалось. Во всяком случае, необратимых разрушений это не вызвало. Ольга и Настя внимательно наблюдали. Поведение Саши не претерпело изменений, но Аня вела себя совсем по-другому. Она пыталась изображать из себя прежнюю шестилетнюю беззаботную девочку-"пацанку", но Ольга чувствовала игру. Ее дочь стала д р у г о й. К детской непосредственности добавилась недетская рассудительность и осторожность. Взвешивание каждого слова. Когда настал вечер, и надо было уже ложиться спать, Ольга снова постелила дочери в другой комнате. Удивления это у Ани не вызвало. Она сама понимала, что будит криком брата. Когда девочка уже собралась пожелать маме спокойной ночи и нырнуть в постель, Ольга неожиданно вошла в комнату с чашкой какого-то дымящегося напитка.
— Анечка, выпей. Это настой трав и он тебя успокоит. Ты будешь лучше спать.
Девочка недоверчиво понюхала напиток, источающий резкий запах трав, но выпила.
Через минуту она уже спала крепким сном. Ольга выглянула из комнаты и тихонько позвала Настю.
— Входи, Настюша. Сейчас будет момент истины…
Аня спокойно спала, растянувшись на кровати и не реагируя на окружающее. Травяной настой сделал свое дело. Ольга решила прибегнуть к тому же методу, с помощью которого ее бабушка узнала всю правду о ней. Девочке это ничем не повредит, но им с Настей достоверная информация необходима. И вот сейчас, приглушив свет до минимума, они сидели возле кровати, и Ольга пристально вглядывалась в лицо дочери, входя в контакт с ее подсознанием. Вскоре контакт был установлен, и она стала говорить ласковым голосом, чтобы сразу расположить к себе Аню. Ведь она – Рожденная нарушившей Запрет, а это значит, что возможны любые неожиданности.
— Доченька, как тебя зовут?
— Аня Миллер.
— Ты знаешь, кто я?
— Да. Ты моя мама.
— Анечка, как тебя звали раньше?
