Пэлем Вудхауз - Так держать, Дживз!

— Хорошо, Дживз, — сказал я. — Послушай, Тяпа…

Я умолк. Тяпа исчез.

— Что ты с ним сделал, Дживз? — спросил я.

— Мистер Глоссоп ушёл, сэр.

— Ушёл? Как он мог уйти? Он сидел в этом кресле…

— Входная дверь захлопнулась, сэр.

— Но с какой стати он удрал?

— Возможно, мистер Глоссоп не захотел встречаться с миссис Траверс, сэр.

— Почему?

— Не могу сказать, сэр. Но при упоминании имени миссис Траверс он мгновенно встал с кресла.

— Странно, Дживз.

— Да, сэр.

Я перевел разговор на более понятную для меня тему.

— Дживз, — сказал я, — в следующий вторник мистер Глоссоп собирается петь «Солнечного мальчика» на концерте в Ист-энде.

— Вот как, сэр?

— Перед аудиторией, состоящей в основном из торговцев овощами, владельцев мясных лавочек, официантов питейных заведений и третьесортных боксёров.

— Вот как, сэр?

— Напомни мне, чтобы я туда пошёл. Вне всяких сомнений, он с треском провалится, а я хочу при этом присутствовать.

— Слушаюсь, сэр.

— А когда придёт миссис Траверс, проводи её в гостиную.

Те, кто хорошо знаком с Берти Вустером, знают, что он путешествует по жизни в окружении эскадрона крикливых, надоедливых, высокомерных тётушек. Но среди них есть одно исключение, а именно, моя тётя Делия. Она вышла замуж за Тома Траверса в тот год, когда Василёк выиграл скачки в Кембридшире, и должен сказать, старикану повезло, дальше некуда. Мне всегда доставляет удовольствие поболтать с ней о том о сём, и я радостно приветствовал её, когда в два пятьдесят пять она ворвалась ко мне в гостиную.

Она выглядела очень возбуждённой и приступила к делу, не откладывая его в долгий ящик. У моей тёти Делии большая, добрая душа. В своё время она была заядлой охотницей, и до сих пор, обращаясь к собеседнику, разговаривает так, словно увидела на холме в полумиле лисицу.

— Берти! — вскричала она голосом, от которого свора борзых наверняка понеслась бы со скоростью ветра. — Мне нужна твоя помощь!

— И ты её получишь, тётя Делия, — учтиво произнёс я. — Даю тебе честное слово, никому другому я не окажу услугу с такой готовностью, никому другому я не буду так счастлив…

— Кончай трепаться, Берти, — умоляющим тоном сказала она. — Ты видишься с этим своим другом, молодым Глоссопом?

— Он только что был у меня на ленче.

— Ах, вот как? Жаль, ты не подсыпал яду в его суп.

— Мы не ели суп. И когда ты говоришь о нём, как о моём друге, ты, мягко говоря, искажаешь факты. Со всем недавно после обеда в «Трутне»…

В эту минуту тётя Делия, — как мне показалось, несколько резко, — заявила, что предпочитает узнать историю моей жизни из книги, которую я напишу на склоне лет. Теперь я твёрдо убедился, что сегодня ей изменило весёлое расположение духа, которым она славилась, и поэтому, позабыв о своих неприятностях, спросил, что у неё стряслось.

— Всё дело в этом смрадном псе, Глоссопе, — объяснила она.

— Что он натворил?

— Разбил сердце Анжелы. — (Анжела. Дочь вышеупомянутой. Моя кузина. Классная девушка).

— Разбил сердце Анжелы?

— Да… разбил… сердце… АНЖЕЛЫ!

— Ты говоришь, он разбил сердце Анжелы?

Тут она дрожащим голосом попросила меня не разыгрывать комических сцен из водевиля.

— Чем он разбил её сердце? — спросил я.

— Своим пренебрежением. Своей низостью, бессердечностью, бесчувственностью и двуличностью.

— Двуличностью, это здорово сказано, тётя Делия, — согласился я. — Когда речь идет о Тяпе Глоссопе, другого слова не подберёшь. Позволь мне рассказать, что он однажды сделал со мной вечером в «Трутне»…

— Несколько месяцев подряд от него просто отбоя не было. Он увивался за Анжелой с утра до вечера. В моё время люди сказали бы, что он искал её расположения…

— Попросту говоря, волочился.

— Волочился или искал расположения, как тебе больше нравится.

— Как тебе больше нравится, тётя Делия, — вежливо произнёс я.

— Как бы то ни было, он, словно привидение, бродил по нашему дому, каждый день приезжал на ленч, танцевал с ней ночи напролет, пока бедная девочка не втюрилась в него по уши и не стала считать само собой разумеющимся, что вскоре они пойдут по жизни в одной упряжке и будут кормиться из одних яслей. А недели три назад он неожиданно исчез и бросил её, как перчатку. Я слышала, он потерял голову из-за какой-то девицы, с которой познакомился на чаепитии в Челси… как же её зовут?…

— Кора Беллинджер.

— А ты откуда знаешь?

— Сегодня она была у меня на ленче.

— Он привел её с собой?

— Да.

— Что она из себя представляет?

— Мощная особа. Её фигура чем-то напоминает Альберт-холл.

— Как тебе показалось, он её очень любит?

— Не отрывал взгляда от её форм.

— Современный молодой человек, — заявила тётя Делия, — страдает врождённым идиотизмом. Ему не обойтись без няньки, которая должна водить его за руку, и сиделки, чтобы та каждые четверть часа вытирала ему нос.

Я попытался объяснить, что нет худа без добра.

— Если хочешь знать моё мнение, тётя Делия, — сказал я, — Анжеле сильно повезло. Этот Глоссоп придурок, каких мало. Во всем Лондоне таких раз-два и обчёлся. Я только что пытался рассказать тебе, как он поступил со мной однажды вечером в «Трутне». Поставив мне бутылку самого лучшего вина, он подождал, пока во мне пробудится спортивный дух, и предложил заключить пари, что я не смогу перебраться через бассейн по кольцам, свисавшим с потолка. Само собой, я с ним поспорил (ведь для меня такая задача — пара пустяков) и заскользил по воздуху, словно птица, когда вдруг обнаружил, что подлый обманщик убрал последнее кольцо, зацепив его за крюк в стене. Мне ничего не оставалось, как броситься в воду и поплыть к берегу в полном вечернем облачении.

— Да ну?

— Вот именно. С тех пор прошло несколько месяцев, но когда я надеваю по вечерам фрак, мне всё ещё кажется, что он мокрый. Ведь не хочешь же ты, чтобы твоя дочка вышла замуж за человека, способного на такой поступок?

— Напротив, твой рассказ восстановил мою веру в юного щенка. Оказывается, не так уж он и плох. Берти, я хочу, чтобы мистер Глоссоп перестал сумасбродничать и порвал с Беллинджер. Займись этим.

— Да, но как?

— Как хочешь. Детали меня не интересуют.

— Что же мне сделать?

— Только не вздумай что-нибудь делать, Берти. Объясни ситуацию Дживзу. Дживз найдёт выход. Один из самых толковых малых, которых я когда-либо встречала. Расскажи Дживзу всё без утайки и попроси его как следует пошевелить мозгами.

— Это мысль, тётя Делия, — задумчиво произнёс я.

— Естественно. Такую пустячную проблему Дживз решит, и глазом не моргнув. Пускай поднапряжётся, а я зайду завтра, чтобы узнать результат.

Она распрощалась и ушла, а я призвал к себе Дживза.

— Дживз, — спросил я, — ты всё слышал?

— Да, сэр.

— Так я и думал. У моей тёти Делии, мягко говоря, командирский голос. Тебе никогда не приходило в голову, что, если она когда-нибудь разорится, ей удастся зарабатывать неплохие деньги, подавая сигналы путникам, заблудившимся в пустыне?

— Я об этом не задумывался, сэр, но, вне всяких сомнений, вы правы.

— Ну, что скажешь? Как твое мнение? Мне кажется, мы должны сделать всё возможное, чтобы ей помочь.

— Да, сэр.

— Я прекрасно отношусь к моей тёте Делии, Дживз. Более того, я прекрасно отношусь к моей кузине Анжеле. Одним словом, я прекрасно отношусь к ним обеим. Но мне непонятно, Дживз, что бедная дурочка нашла в Тяпе, и тебе наверняка это тоже непонятно. Однако не вызывает сомнений, что она его любит, — хотя у меня до сих пор в голове не укладывается, как можно любить Тяпу, — и чахнет по нему, и ждёт его, как… э-э-э…

— Воплощённое терпение, сэр.

— Вот именно, Дживз. Воплощённое, как ты справедливо заметил, терпение. А поэтому мы не можем остаться в стороне. Напряги свой мозг, Дживз, и брось все усилия на решение данной проблемы.

На следующий день тётя Делия зашла, как обещала, и я нажал на кнопку звонка, призывал Дживза. Хотите верьте, хотите нет, когда он вошёл в гостиную, лицо его светилось разумом, и я сразу понял, что гигантский мозг Дживза работал без устали всю ночь.

— Говори, Дживз, — сказал я.

— Слушаюсь, сэр.

— Ты размышлял над решением проблемы?

— Да, сэр.

— Успешно?

— У меня появился план, сэр, который, мне кажется, поможет добиться желаемого результата.

— Нельзя ли поконкретнее, — попросила тётя Делия.

— В делах такого рода, мадам, прежде всего необходимо изучить психологию индивида.

— Чего изучить у индивида?

— Психологию, мадам.

— Он имеет в виду психологию, — пояснил я. — А под психологией, Дживз, ты подразумеваешь?…

— Характер и нрав лиц, участвующих в деле, сэр.

— То есть кого они из себя представляют?

— Совершенно верно, сэр.

— Послушай, Берти, когда вы остаетесь вдвоём, он тоже так с тобой разговаривает? — спросила тётя Делия.