Andrew Лебедев - Проститутка Дева
Она спорить не стала.
Ее новые товарки, Белоснежка и Красная Шапочка предлагали разыграть места в спальне на спичках. Но Вера, которую теперь звали не Вера, а Русалочка, махнула рукой, мол, выбирайте, а мне все равно.
Парней звали Серый Волк, Бармалей и Карабас-Барабас.
Причем, Карабас-Барабасом был Иван Борщанский, сын генерального.
О том, что Карабас – сынок генерального, знала только Русалочка-Вера. Остальные участники шоу даже не догадывались, с кем свела их Судьба.
Белоснежка, наверное, самая сексуальная из всех… Хотя, как объяснил всем рассудительный Карабас, девчонки и мальчишки здесь подобраны на самый разный зрительский вкус.
Белоснежка – самая сладенькая, потому что блондинка с голубыми глазенками и грудь у нее больше, чем у Красной Шапочки и у Русалочки.
В первый день режиссер заказывал побольше массовок в гостиной и на кухне. Чтобы зрители имели возможность познакомиться со всеми участниками и не путаться потом, кто есть кто.
Завтрак таким образом затянули на два часа, все равно, в эфир потом пустят через монтажную, где повырезают длинноты.
Но об этом вслух Карабас не говорил.
У Бармалея к Карабасу по замыслу режиссера возникает неприязнь. Бармалей – этакий мачо испанского типа, вроде Бандероса в фильме про стрелка-убийцу.
Бармалею не нравится умненький Карабас и он по-петушиному оттесняет Карабаса от девушек, от Русалочки и от Красной Шапочки. От обеих сразу. Причем пока это оттеснение имеет не очень агрессивный характер и выражается только в словесной пикировке.
Бармалей цепляется к словам, задирается…
Вера понимала, что таковой была задумка режиссера, что врио дал Бармалею такую установку.
Они перед включением камер каждый по десять-пятнадцать минут беседовали с врио.
Секретная беседа, без посторонних.
Верочке тоже сегодня этот врио наговорил, мол, Русалочка – девочка для тонкого и умного ценителя, поэтому она должна вести себя подчеркнуто скромно, но в то же самое время она не должна сидеть молча, как клуша. Она должна говорить, но, в отличие от простушки Белоснежки, не говорить через слово вау и у-упс, не болтать о шмотках, попсе и дешевых курортах вроде Египта и Турции, а рассказывать о своих впечатлениях от книг Достоевского и Маркеса с Борхесом.
А в качестве затравки к первой ссоре на кухне врио подсказал Верочке такой ход: она-де зайдет на кухню со своим компакт-диском и поставит в музыкальный центр Моцарта или Рахманинова вместо игравшей там Бритни или Шакиры, и тогда Белоснежка с Красной Шапочкой должны будут возмутиться, мол, упс, что за дела?
Потом по сценарному плану умный Карабас должен будет вступиться за симпатичную ему умную Русалочку, а ревнивый Бармалей – прицепиться к Карабасу, нападая на него и хорохорясь перед Красной Шапочкой.
Серый Волк, у которого толстый в складочках затылок выбрит под рыночного братка из Коньково, клеится к Белоснежке.
А та еще как бы не решила, с кем ей дружить. Присматривается, как бы не прогадать?
Сегодня дежурной поварихой на кухне Белоснежка. Верочка-Русалочка будет готовить и мыть посуду завтра.
Придумывать ничего не надо.
За всех всё уже врио придумал.
У Белоснежки имидж простой и хозяйственной девушки, она умеет приготовить и борщ, и котлеты, и посуду моет без боя.
А Русалочка завтра и посуды набьет и всю команду яичницей замучает. Яичница на завтрак, яичница на обед, яичница на ужин.
Зато умная и Моцарта на пианино может.
Выдержки из дневника участника риэлити-шоу "Последняя девственница" Серого Волка.
Все пацаны мне сразу не понравились. Ну не люблю я, когда серьгу в ухо вдевают и платок на башку вяжут, как этот Бармалей. Я потом руководителю сказал, что неправильно таких уродов, как Бармалей с серьгой, по телику показывать. Мне дали понять, что разные герои должны быть, что я тоже, может, кому-нибудь не очень нравлюсь. Шоу такое, такая специфика. Как потом они меня достали, эти начальнички, своими указаниями и спецификой! Но что поделать?! Я сразу понял, что нужно к этому ко всему, к шоу, к указаниям сверху, правильно относиться. Тут выколупываться, поперек идти – не в тему. Мне ж бабки светили, и не маленькие, по любому. Ни хрена не сделаешь… Три месяца надо потерпеть. Тем более с этим в платке и с серьгой всегда можно после того, как шоу кончится, подрулить и побазарить по-пацански. Отметелить его, короче, качественно и от души. Да и второго, Карабаса-Барабаса тоже неплохо бы приложить чем-нибудь тяжелым где-нибудь в укромном месте. Он вообще, как потом оказалось, – полный козел!
Девахи, по началу показалось, – нормальные. Особенно Белоснежка. Грудь, как у Памеллы Андерсон! У меня постер ее и ее груди вместе со всем остальным в ларьке на двери висит. Я сразу на эту Белоснежкину грудь запал. Только мне не нравится, когда девчонки очки носят. Типа, учительницу третьего класса напоминает. Хотя так-то ничего, сексуально, если вдуматься. Да и очки в постели можно снять.
Больше всего меня бесили эти дурацкие погонялы-клички! Это меня сначала хотели назвать Бармалеем! Я подвалил к этому Владику, сказал, типа, не по-пацански это звучит – Бармалей! Ну, он малость помялся, но потом согласился сменить на Серого Волка. Потом сказал, что правильно, по имиджу этот паря с серьгой больше на Бармалея похож. Я-то понял, по какому такому имиджу! Просто Владик вовремя понял, что со мной не надо очень сильно упираться рогом, тогда и я с понятием отнесусь.
Я же, со своей стороны, въехал, что совсем без погонял – хреново. Когда сменили мне на Серого Волка, я согласился. Что мне, реальными бабками рисковать из-за клички? На зоне вообще – номера, а что поделаешь?
Выдержки из дневника участницы риэлити-шоу "Последняя девственница Красной Шапочки Вау! Обожаю заниматься нейл-дизайном! Это такой продвинутый макияж: разукрашивание ногтей или приклеивание к ним биндисов (такие специальные штучки – уже готовые узоры, ленточки, шарики). У меня это классно получается. Ногти у меня длинные, идеальной формы, любая позавидует.
Сегодня первый день съемки, который пойдет в эфир, надо выглядеть поэффектнее. Я зашла в гостиную – все уже собрались – мне сразу бросилось в глаза, что Карабас с книжкой сидит в кресле. Вау! Дурак, что ли? Чего, всем хочет показать, что он очень умный? А Русалочка? У нее такой вид был, типа, она вообще не при делах.
Устроилась на диванчике и смотрит на всех, как будто она в зоопарке, а вся компашка – обезьянки. Вот, блин, видимо не въехала еще, что все мы тут обезьянки!
Я подула на ногти, чтоб лак быстрей высох и паутинка серебристая к нему побыстрее пристала, а этот придурочный Бармалей подбежал ко мне и схватил за руку! Темперамент, типа, всем свой демонстрирует.
– Ты что!? – закричала я. – Сдурел? У меня же ещё лак не просох! Я целый час сегодня макияжем занималась. Осторожней нужно быть с девушкой!
– Ага-ага! Вот мы как раз про нее! Про эту самую осторожность. И очень интересуемся твоим драгоценным мнением.
Ну, понятно, установку вчера всем дал главреж, вот разговоры и ведутся ясно о чем. О девственности и прочем. Что ж, можно поучаствовать. Я выбрала место повыгоднее, где, по моим расчетам, я точно вся в кадр попаду. У Бармалея беседу развивать получалось как-то по-протокольному, не врубался он, что перед камерами надо больше естественности проявлять. Но это его проблемы и режиссера. Вот когда я свое риэлити-шоу буду устраивать, то точно таких, как Бармалей, не возьму.
Я на его вопрос мило улыбнулась и ответила уже заготовленной специальной фразой.
Фразой обтекаемой и универсальной в моем положении:
– Просто так сложилось. Судьба у меня такая. Не было подходящей ситуации и нормального парня. Вот и все.
Что я буду при всех всю правду о себе выкладывать? А так не подкопаешься. Я сделала задумчивый вид и добавила:
– Но к сексу я нормально отношусь, был бы партнер достойный.
– Достойный? А что, по-твоему, значит достойный? – подал голос Карабас-Барабас, оторвавшись от своей книжки, философии или фиг знает, что он там читал.
– Мы, – мудро уклонилась я от ответа, – настоящие женщины, привыкли полагаться на интуицию. Вот который мне понравится тот и будет достойным.
– А я тебе нравлюсь? – спросил Серый Волк. Тупо и нагло. Надо ж быть таким тормозом!
– Нравишься, нравишься, Серый. Только даже и не мечтай ко мне в постель нырнуть!
Не моего ты уровня человек.
– Вот она! Женская логика! – усмехнулся Карабас. – Только что, вроде как, ты, Шапо, сказала, что если бы попался достойный, ты с ним лишилась бы девственности.
Так?
– Так.
– Я тебя спросил, что ты подразумеваешь под достойным, ты сказала – тот который нравится. Так?
– Ну?
– Вот тебе и "ну". Волк нравится, а в постель с ним не пойдешь. Как это все понимать?
Карабас явно надо мной подсмеивался. Я от него только отмахнулась. Разводить философию – это мне не по кайфу! Хотя я понимаю, что надо что-то говорить все время. Мы ж перед камерами как никак. Белоснежка – та вообще, по-дурацки хлопала глазами и с опаской поглядывала на черные зрачки, уставившихся на нее камер. Вот точно ей промывку мозгов устроят! Говорил же режиссер, чтоб не вперивались в камеры. Говорил, чтобы нормально, как обычно себя вели. Ну чего поделаешь, если некоторые не догоняют. Я вообще-то думаю, что это со временем пройдет. День-два и все. Не помню, кто-то сказал, что человек ко всему привыкает. По себе знаю – это точно…
