Andrew Лебедев - Проститутка Дева
По дороге домой Иван мечтал о том, как он снова будет вместе с Марией Витальевной.
Генерала, благодаря его стараниям, выдворят из Австралии и отправят на пенсию, и Мария Витальевна, разочаровавшись в отставнике-муже, бросит его, уйдя к Ивану. А Иван, выиграв на телешоу приз в триста тысяч, купит домик в Испании, где они будут вместе с нею… С его сахарной мамой. …
Выдержки из дневника участницы риэлити-шоу "Последняя девственница" Красной Шапочки Приводимые выдержки из дневников некоторых участников шоу подвергнуты незначительной литературной обработке издательством "Капитал-Марс".
Сегодня нас друг другу презентовали. Общее впечатление – так себе компашка, но ничего, бывает хуже, уж я-то знаю. Но что поделать, три месяца париться по любому с ними придется. Здесь уж я не в силах что-нибудь изменить.
Девчонки.
Белоснежка – стиля нет, шмотки-прикид стандартный. Для понта очечки нацепила.
Очечки и белая блузка – не стиль! Правда, нужно отметить, что грудь у нее – фейерверк! Но это дела не решает: если ты сама из себя ничего не представляешь, то грудь не поможет. Ей же надо уметь правильно пользоваться. У меня, например, размер – А 75, но грудь у меня упругая и аккуратная. Главное в этом деле что?
Красивая форма, а не размер. Большая грудь – биг проблемс! Абсолютно ясно, что костюм надо подбирать не по-человечески: юбку, брюки, пиджаки – отдельно, но это бы все еще небольшая проблема… Самое главное, что парни за грудью ни твоего стиля, ни тебя самой не видят. И уж конечно, большая грудь – маленькие мозги.
Это точно! Так что большая грудь – это скорей минус, а не плюс в жизни.
Разумеется, для шоу эта белоснежкина выдающаяся часть тела – в тему, в самый раз для картинки. Правильно организаторы сделали, что ее взяли.
Русалочка… Русалочка это – вау! Это – нечто!
Прикид у нее на уровне. Сразу видно, цивильный, дорогой бизнес-костюмчик. Хорошо сидит, хорошо подобран. Сразу видно, не за сто баксов на рынке брала. Только вот глазки у этой Русалочки, типа, умненькие и смотрела она на всех, как мне показалось, надменно. Мне почему-то сразу стало ясно, что она здесь неспроста.
Скорее всего, по блату прошла. Ну, это уж у нас, как везде, водится – без блатников никуда.
Парни.
Серый Волк – лысый, накачанный, одевается в спортивные костюмы. Хорошо хоть не с рынка, на котором, наверняка, работает. Костюм на нем был точно не китайская подделка. Качественный. Это хорошо. Больше говорить о нем и нечего, лысый – он и есть лысый, наверняка какой-нибудь ларек держит с пиратскими двд, или того хуже – с мелочевкой: сигаретами и бабл-гамом.
Бармалей мне поначалу понравился. Просто, чисто по-человечески. Бородка стильная, хоть и по стандарту скроенная, а не эксклюзивная. Красная бандана, сережка…
Вроде бы ничего. Под мачо косит. Но как только он рот раскрыл – абзац! Улыбается слащаво, заискивает перед организаторами. Скользкий тип. Не люблю таких.
Карабас-Барабас… Вот если бы было в моих планах влюбиться в кого-нибудь, то Карабас – вроде подходящая кандидатура. Я сейчас и вспомнить не могу, в каком он прикиде был. Мне запомнилось только, что он очень классно держался. Уверенно, не заискивал ни перед кем, в рот режиссеру не глядел, типа ловит каждое слово. Это – хорошо. Хотя тоже, как посмотреть, может, тоже блатник.
ГЛАВА 4
1.
Врио носил модные брюки, модные свитера, модные ботинки… И даже носки на нем были очень модные, в чем можно было запросто убедиться, когда он садился в низкие кресла и высоко поддергивал свои пижонские штаны.
Вся работа врио состояла из перманентного балаболства о том, какой должна быть их новая программа.
Едва притащившись в Останкино по утру, которое для начальства определялось часом пополудни, врио приступал к нескончаемым тёркам, начиная обычно с кабинета генерального директора, куда по нахалке входил без доклада, едва спросив у секретарши: "Кто там у него?" Вопрос этот он задавал из формального любопытства, потому как ответь ему Эмма, что "там у него Президент Российской Федерации", врио все равно бы зашел, и зайдя, поддернул бы свои пижонские штаны, плюхнулся бы в кресло и оборвав собеседников на полуслове, принялся бы тереть о своей программе риэлити…
Собственно, Борщанский прощал врио его бесцеремонность за то, что тот, по его мнению, "знал свое дело" и "знал, как это делать".
Врио порою и сам поражался своей нахальной везучести: как это все поверили в то, что он, совершенно обыкновенный недоучившийся студент Щукинского, снявшийся в двух эпизодических ролях и едва полгода поработавший ассистентом у одного известного режиссера, именно он знает, как это надо делать? Он смог убедить в этом половину Останкино.
А весь секрет был в нахальстве.
Как и у девяноста процентов успешных людей, работавших в этом стеклянном доме. В нахальной убежденности, что ты принадлежишь к некоей богом избранной группе тех, которые умеют то, чего не умеют другие. Собственно, это умение было не более чем нахальством, поддерживаемым психозом круговой поруки таких же нахалов, убедивших себя в том, что они богом избранные умельцы, обладающие неким сакральным знанием.
– Кто там у него? – спросил врио Эмму, спросил, даже не замедлив своего движения к директорской двери.
У Борщанского сидела Алина Милявская, коммерческий директор канала.
– Хорошо, что и ты здесь, Алиночка, – поддергивая свои модные штанцы, с ходу начал врио. Он даже не поинтересовался, о чем шел разговор у генерального с коммерческим, врио был всегда уверен в том, что его тема заведомо важнее и интереснее для всех окружающих, чем все другие.
– Новое телешоу предполагает и новую рекламную политику, новый набор спонсоров и рекламодателей. Правильно я говорю?
И, не дождавшись ответа, Врио сразу начал о своем, как если бы присутствовавшие здесь должны были непременно быть в курсе хода его беспорядочных мыслей.
– Я думаю, мы будем ставить парочкам наших любовников баллы по убывающей и периодически изымать игроков с низким рейтингом из шоу, заменяя их новыми. И еще, надо всем дать псевдонимы. А то эти Леша, Надя, Иван, Вера – это как-то не коммерчески. Это как-то несовременно!
– А как ставить баллы по убывающей? – спросила Милявская. – Зрительские опросы?
Интерактив?
– Хренатив! – передразнил ее врио. – Работать не умеешь, что ли? Или тебя научить?
Врио сменил позу, развалился на совещательском диване и, высоко подтянув под себя ногу, вальяжно по-котовьи потянулся.
– Алина, ты же, бля-труля-ля, не со зрителями работаешь, а с рекламодателями, со спонсорами, с коммерсантами, которые у тебя рекламу размещают в окнах на нашем телешоу, вот ты с них и спрашивай, кто им на программе нравится, а кто нет! Ты главных спонсоров, кто больше бабок даст, кто больше рекламы поставит, их и пытай, кто самый в шоу симпатичный, и если надо будет, мы сценарий под главных спонсоров всегда перепишем.
– Сценарий? – хмыкнула Милявская. – У вас что, уже решено и расписано кто кого невинности лишит?
– А ты думала, что на телевидении все на самотеке? – врио изобразил удивление наивностью коллеги. – Ты думала, что все в прямом эфире, что ли?
– И ничего я не думала, – поджав губки, ответила Милявская. – Просто я тоже должна все знать, я же рекламодателям время на шоу продаю, они же спрашивают.
– Вот-вот! – ожил Борщанский. – Вот в этом-то как раз твоя рекламная политика состоит, Алиночка, ты должна с дорогими спонсорами доверительно, они же на нас как на богов смотрят. Они же считают нас некими ангелами, что ли, а ты им этак доверительно пару тайночек приоткрой за то, чтобы и они к тебе этаким бартером, за доверительность и сопричастность – модульный заказ на рекламное время по максимуму.
– Соавторами и соучастниками их? – хмыкнула Алина.
– Именно! – кивнул Борщанский.
– Короче, – уточнил врио, – весь якобы зрительский интерактив, определяющий рейтинг участников будет через тебя от спонсоров, усекла?
– Они же, то есть рекламодатели, – добавил Борщанский, – они же и вывод непопулярных игроков определять будут, они же и победителя определят.
– За самое престижное место ролика в рекламном окне? – спросила Алина.
– За самый крупный заказ, за генеральное спонсорство можно весь сценарий переписать, – сказал Врио. – Можно даже наших девственниц к главному спонсору в баньку прямиком со съемок направить…
– Ну уж ты загнул! – махнула ручкой Алина. – Ты уж скажешь!
– Алина! – игриво-грозно поглядел на женщину Врио. – Ты чё? Не знаешь главного жизненного правила? Кто заказывает музыку, тот и девушку танцует!
2.
Студия представляла из себя большую трехкомнатную квартиру.
Спальня девочек, спальня мальчиков, гостиная и кухня-столовая.
Ну, ванная и туалет, само собой.
Вере досталась та кровать, что ближе к двери.
