Татьяна Бонкомпаньи - Девушка из высшего общества
— О, как мило! У вас получатся замечательные фотографии! — Лили представила картину.
— Знаю. Патрик собирается прийти. Но не потому, что мы ему заплатили, просто он близкий друг семьи, — сообщила Сноу, имея в виду лучшего светского фотографа Патрика Макмаллана. Она протянула Лили большой бледно-розовый конверт.
— Я говорила про твою дочку. Когда она залезет маленькими ручками в торт! Мне очень нравятся фотографии, где малыши все вымазаны в глазури.
— Ты шутишь? У Лекси аллергия на орехи. Я даже близко не подпущу ее к торту! Кстати, ты что здесь делаешь?
— Пришла к Несто, — ответила Лили, изучая приглашение.
На большой открытке розовыми чернилами было написано: «Сегодня мой первый день рождения», — и дальше указаны время, телефон и стиль одежды (праздничныйдиско-шик; интересно, что это значит?). В еще одной, такой же толстой, открытке сообщалось, в каких магазинах можно найти список подарков для Лекси: «ФАО Шварц», «Бонпоинт», «Жакади» и «Сакс» на Пятой авеню. По краям обеих открыток переливались блестящие дискотечные и розовые воздушные шары.
— Я тоже пришла к Несто. — Сноу пригладила волосы. — Что такое, неужели он выбился из графика?
— Возможно, — снова пожала плечами Лили.
Она надеялась, администратор ничего не скажет о ее неожиданном появлении. Если Сноу узнает, что она попала к Несто без очереди, с приглашением на день рождения можно распрощаться.
Сноу Фостер нельзя было назвать самой привлекательной женщиной в Нью-Йорке. Для начала, у нее был крошечный носик — скорее всего результат ринопластики, — но с глазами дело обстояло еще хуже. Окружающие чаще всего называли их «выпученными», и на фоне неестественно маленького носа они выглядели еще неприятнее. Надо отдать должное Сноу: она делала все возможное, чтобы в остальном выглядеть безупречно. Зубы прямые и белые, тело — гибкое, как у Лотти Берк, ну а волосы… В определенных кругах считалось, что благодаря Несто у нее самые красивые пряди медового оттенка на всем восточном побережье.
Администратор высунулась из-за угла и жестом пригласила Лили следовать за ней.
— Похоже, я следующая. Так что, скоро увидимся?
Войдя к Несто — он работал один в отгороженном кабинете с огромным окном во всю стену и тяжелой хрустальной люстрой, — Лили увидела диван в стиле Людовика XIV и зеркальный кофейный столик, заставленный всякой всячиной. Там было полдюжины шкатулок из лиможского фарфора, три фарфоровые пепельницы от «Гермес», до краев заполненные окурками. На угловом столике из серебряного ведерка со льдом торчала бутылка шампанского «Таттингер». Не говоря ни слова, Несто — он был в клетчатых брюках, такой же жилетке, обтягивающей черной футболке; длинные черные волосы, как обычно, стянуты сзади шнурком — налил для Лили полный бокал шампанского.
— Насколько я знаю, тебе нужно именно это, — проворковал он вместо приветствия.
— Спасибо, — неуверенно произнесла Лили и сделала глоток. Алкоголь приятно защекотал нёбо.
— Не буду, как у вас принято выражаться, морочить тебе голову. Я слышал разное. Что ты потолстела, разводишься… Почему не приходила к Несто? Я беспокоюсь за тебя.
— Не хотела тревожить. Помнишь, я ведь не могла высветлять пряди во время беременности. А потом, думаю, просто потеряла счет времени.
Неожиданно, без всякого предупреждения Несто сорвал с Лили шарф.
— Господи, Лили, кто это с тобой сделал? — Он в ужасе отскочил. — Что случилось?
— Несто, это произошло случайно. Ты можешь все исправить?
— Конечно, могу, — недовольно отозвался он. — Но я пальцем к тебе не прикоснусь, пока ты не скажешь, чья это работа.
— Я сама, — пробормотала она. Лили успела придумать объяснение, когда ехала в такси, но сейчас голова отказывалась работать.
— Нет!
— Честно, даже не знаю, о чем я думала… а потом Уилл упал, и мне пришлось успокаивать его, а когда я все смыла, уже было слишком поздно, — всхлипнула она, допивая шампанское.
— Не беспокойся. Мы все исправим. Но обещай никогда больше так не делать. Никогда. Пообещай Несто.
Лили кивнула и сидела не дыша, пока он молча разглядывал ее. Через несколько минут он наконец заговорил:
— С тобой то же, что и с Брук Шилдс? Депрессия?
— Ты говоришь о послеродовой депрессии? — смутилась она.
Несто кивнул, с грустью заглянув ей в глаза, и Лили уже собралась объяснять, что история с волосами — случайность, а не результат гормонального дисбаланса, но потом ей пришло в голову, что благодаря Брук Шилдс послеродовая депрессия стала не только допустимой, но и вошла в моду. Она могла объяснить свое отсутствие на светских тусовках, лишний вес, черт возьми, даже испорченные волосы, тяжелой депрессией.
— Да, — кивнула Лили, копируя несчастное выражение лица Несто. — Мне тяжело пришлось.
«Честно говоря, это не такая уж большая ложь».
— Лили, бедняжка, я знаю, как это непросто. Но все уже позади. Несто позаботится о тебе. — Он протянул ей белый льняной платок с искусной вышивкой.
Лили вытерла уголки сухих глаз.
— Пообещай мне еще кое-что. Ты сбросишь лишний вес.
— Обещаю. — Лили шмыгнула носом и протянула Несто бокал, чтобы он снова наполнил его шампанским.
Тот помедлил, рассматривая лицо Лили.
— Думаю, мы остановимся на ягодно-светлом.
— Ты хочешь сказать — одноцветном?
— Нет, ягодно-светлом!
— То есть очень светлом?
— Нет, это такой фруктовый цвет, слегка красный. Как у Николь… я имею в виду Кидман. Чтобы не было мышиного оттенка…
Он вышел. Лили слышала, как Несто резко отдает указания на португальском ассистентам. Потом в комнату вошел загорелый мужчина в узких черных кожаных брюках и практически с такими же длинными волосами, как у Несто. Он принес серебряный поднос с тремя пластиковыми мисками с краской цвета лаванды.
— Отлично, начнем. Я сейчас нанесу краску, а потом Сандра отведет вас на процедуру глубокого ухода за волосами. — Он подмигнул. — Это подарок.
Когда волосы были покрашены, Сандра повела Лили через весь салон, где теперь сидела целая толпа дам, которые ходят сначала на ленч, а потом к парикмахеру. Большинство из них были в твидовых костюмах от Шанель, на пальцах блестели бриллианты размером с дверную ручку. Им делали укладки, и они вызывающе разглядывали друг друга в зеркалах. Сандра усадила Лили рядом с кожаными креслами розовато-лилового цвета и раковинами и обещала вернуться через двадцать минут. Ровно в назначенный срок она появилась, смыла краску, нанесла Лили на волосы шампунь, потом кондиционер и устроила ее под лампой, чтобы средство лучше впиталось. Затем они снова вернулись к раковине, смыли кондиционер, и Сандра усадила Лили в кресло и уложила светлые (ягодного оттенка) локоны.
Выходя из салона, Лили снова столкнулась со Сноу, которая ничуть не изменилась с того момента, как появилась в салоне, вот только цвет ее торчащей шевелюры стал на тон ярче. Она направилась прямо к Лили, сильно сжала ей руку: все пожилые дамы в салоне тут же повернулись в их сторону, в надежде услышать хоть что-нибудь из надвигающейся ссоры.
— Значит, увидимся в следующий вторник? — театральным шепотом спросила она.
— На дне рождения? Да, конечно.
— Отлично. И не забудь взять с собой няню. Мы выделим для них и детей отдельную комнату. Целую, — попрощалась она и послала Лили воздушный поцелуй.
Глава 12
На первый день рождения Лекси Фостер Лили приехала с опозданием в сорок пять минут. Она явно просчиталась, прикидывая, сколько времени уйдет на сборы, и к тому же сильно вспотела, засовывая Уилла в зеленый боди из «Джимбори» и джинсовый комбинезон, так что ей самой пришлось переодеваться из туники цвета экрю в такую же свободную внизу синюю шифоновую блузку. Втянув живот, Лили попыталась застегнуть две верхние пуговицы на кремовых слаксах, но ничего не вышло.
— Вот черт! — выругалась она, бросая взгляд на часы.
Еще раз переодеваться не было времени. Она решила не заправлять блузку в брюки и выбежала в холл, чтобы найти Хасинту и сообщить, что можно идти.
— Хорошо, давай вспомним все еще разок. Если другие няни начнут интересоваться…
— Я няня Уилла, не приходящая, а постоянная.
— Правильно. И если последуют еще вопросы, просто скажи, что не понимаешь английского.
— Хорошо, мамита, — рассмеялась Хасинта. — Но вдруг кто-то из них говорит по-испански? — Чуть наклонив голову, она ждала ответа хозяйки. На плоском лице появилась улыбка, в которой читалось: «Я все прекрасно знаю».
— Ох, об этом я не подумала, — нахмурилась Лили. — Мне очень не хочется просить тебя лгать, ведь мы не можем позволить себе иметь няню на полный день, но поскольку у остальных они есть…
— Все в порядке, — перебила ее Хасинта. — Не возражаю. Я могу представить все так, что еще до нашего ухода все остальные няни будут мечтать работать у тебя. — Она подмигнула Лили и широко улыбнулась.
