Люсинда Райли - Танец судьбы
— Кэтлин, успокойся, — вздохнул Джон. — Тебе не стоит вмешиваться в дела дочери. Она скрывает что-то о своих отношениях с Мэттом, и нам следует подождать, пока она сама все не расскажет. Возможно, тебе станет лучше, если ты поговоришь с ней о прошлом. Хуже не будет, а Грания поймет, почему ты так переживаешь из-за ее решения присматривать за девочкой.
Кэтлин подняла глаза на мужа:
— Ты так считаешь?
— Да. И тогда она сможет сама все решить. А сейчас я думаю, нам пора спать. Я ее отец и заверяю тебя: я не допущу, чтобы с ней случилось что-то плохое.
Немного успокоившись, Кэтлин слабо улыбнулась мужу:
— Спасибо, дорогой. Я знаю это.
Гранию разбудил громкий стук. Он села и потянулась к выключателю, пытаясь понять, не приснилось ли ей это. Часы на столике у кровати показывали пять минут четвертого. В доме стояла полная тишина, поэтому она выключила свет и снова улеглась в кровать, собираясь спать.
Легкое поскрипывание досок на лестничной площадке недалеко от спальни заставило ее снова сесть. Грания прислушалась и различила звук шагов, а потом скрип двери в коридоре. Выбравшись из кровати, она осторожно открыла дверь и выглянула из спальни. Дверь на другом конце площадки была приоткрыта, и из нее лился слабый свет. Грания направилась туда, у нее под ногами поскрипывали доски. Оказавшись у двери, Грания распахнула ее и увидела спальню, залитую лунным светом, проникавшим в комнату из двух французских окон, за которыми виднелся небольшой балкон с балюстрадой. В комнате было очень холодно, и она поняла, что окна открыты. Грания, встревожившись, направилась к ним. Сердце неистово колотилось в ее груди. Перешагнув порог, она оказалась на балконе.
Там стояла Аврора: похожая на призрак фигурка, освещенная лунным светом, руки вытянуты в сторону моря — именно в той позе Грания впервые увидела ее.
— Аврора, — шепотом позвала она.
Балюстрада, предохраняющая девочку от падения вниз с высоты двадцати футов, доходила ей только до бедер, и Грания заволновалась еще сильнее.
— Аврора, — еще раз осторожно произнесла она, но снова не было никакой реакции.
Повинуясь порыву, Грания потянулась и схватила Аврору за руку, однако девочка, словно не заметила этого.
— Дорогая, пожалуйста, пойдем в дом. Ты можешь разбиться! — Она чувствовала, что кожа девочки под тонкой ночной рубашкой стала ледяной.
Внезапно Аврора показала рукой на море:
— Она вон там... Ты ее видишь?
Грания проследила взглядом за рукой Авроры, и у нее вдруг перехватило дыхание. На самом обрыве, где она впервые встретила Аврору, стояла темная фигура, и ее силуэт был хорошо виден в лунном свете. Грания с трудом сглотнула, закрыла глаза и открыла вновь. Снова посмотрев в сторону обрыва, она ничего не увидела. Ее охватила паника, и она потянула Аврору за руку:
— Аврора! Скорей пойдем в дом!
Девочка повернулась к ней — ее лицо было белым, как лунный свет. Она молча улыбнулась Грании и пошла с ней в дом: сначала в спальню, а потом по коридору в комнату.
Чтобы согреть Аврору, Грания закутала ее в одеяла, прихватив еще одно, лежавшее в ногах. Девочка, не сказав больше ни слова, повернулась и закрыла глаза. Грания посидела рядом еще некоторое время, пока не убедилась, что у ее подопечной выровнялось дыхание, и она крепко спит. Потом, дрожа от холода и страха, она вернулась в свою спальню.
Лежа в кровати, Грания продолжала думать о призрачной фигуре на скалах.
Конечно... конечно, ей это привиделось. Она никогда не боялась неведомого и все время смеялась над матерью и ее богатым воображением, когда та говорила о загробном мире, в который верила.
Но сегодня... сегодня... на скалах...
Грания вздохнула: что за нелепые мысли, — и, закрыв глаза, постаралась уснуть.
7
На следующее утро Грания проснулась, когда через шторы пробивался слабый свет. Потянувшись, она повернулась и увидела, что уже больше восьми утра. Дома ее обычно будили брат и отец, которые шумно собирались на утреннюю дойку. Откинувшись на подушки, она вспомнила странное происшествие прошлой ночи и вздрогнула. Наверняка это была просто игра воображения. Вставая с кровати и одеваясь в утреннем свете, Грания с легкостью убедила себя, что именно так все и было.
Аврора уже сидела в кухне. Перед ней стояла миска с хлопьями. Когда Грания вошла, лицо девочки вытянулось, и она надула губы:
— А я собиралась принести тебе завтрак в постель.
— Очень мило с твоей стороны, но я с удовольствием приготовлю его сама. — Грания налила воду в чайник и поставила на плиту. — Как тебе спалось? — осторожно поинтересовалась она.
— Отлично, спасибо, — ответила девочка. — А тебе?
— Неплохо, — солгала Грания. — Хочешь чая?
— Нет, спасибо. Я пью только молоко. — Аврора замерла с полной ложкой хлопьев. — Грания, иногда у меня бывают странные сны.
— Правда?
— Да... — Ложка все еще висела в воздухе. — Мне снится, что я вижу маму, стоящую на скалах.
Грания промолчала, продолжая заниматься чаем, и увидела, что Аврора наконец-то положила хлопья в рот и принялась задумчиво жевать. Она села за стол, и девочка посмотрела на нее:
— Но это ведь просто сон, да? Мама умерла и не может вернуться, потому что она на небесах. По крайней мере, так говорит папа.
— Да, — согласилась Грания и положила руку на худенькое плечо своей подопечной, стараясь ее успокоить. — Папа прав. Тот, кто оказывается на небесах, не может вернуться, как бы мы этого ни хотели.
В свою очередь, и Грания вдруг почувствовала боль утраты. Ее драгоценный крошечный малыш так и не получил возможности узнать, что такое жизнь, — он умер внутри ее, не сделав ни единого вдоха самостоятельно. Но это не значит, что она перестала мечтать, кем мог бы стать ее ребенок. Мечтать о жизни, которая была бы у него... или у нее. На глаза ей навернулись слезы, и она изо всех сил постаралась сдержать их.
— Но иногда я чувствую, что она здесь, — продолжала Аврора, — и мне кажется, что я вижу ее. Но когда я рассказываю об этом папе, он начинает злиться и отвозит меня к врачу. Так что я перестала говорить с ним об этом, — грустно добавила она.
— Иди ко мне. — Грания протянула руки к девочке и усадила ее к себе на колени. — Аврора, я не сомневаюсь, что мама любила тебя очень-очень сильно, как и ты ее. Даже если папа прав и люди не возвращаются с небес, нам все равно кажется, что они рядом: присматривают за нами и любят нас.
— И ты не считаешь, что это плохо? — Аврора серьезно смотрела на Гранию, ожидая, что та успокоит ее. — Не думаешь, что я сошла с ума?
— Нет, не думаю. — Грания погладила рыже-золотистые волосы девочки и накрутила одну прядь на палец. — А сейчас... — она поцеловала ее в лоб, — я думаю, что утром ты немного позанимаешься, ведь папе это было бы приятно, а я сделаю несколько набросков для твоей скульптуры, которую он мне заказал. И день мы проведем так, как захотим. Есть какие-нибудь предложения?
— Нет. — Аврора пожала плечами. — А у тебя?
— Думаю, мы могли бы съесть по сандвичу в Клонакилти, а потом пойти на пляж.
Аврора в восторге захлопала в ладоши:
— Да, отлично! Я обожаю пляж!
— Значит, договорились.
Сидя за столом, Аврора прилежно решала примеры, а потом отвечала на вопросы по географии. Грания быстро делала наброски с разных ракурсов, пока наконец не почувствовала пропорции тела девочки. Ближе к полудню, заваривая кофе, Грания поняла, чего ей не хватает.
— Аврора, у вас здесь есть радио или проигрыватель компакт-дисков? — поинтересовалась она. — Я люблю слушать музыку, когда работаю в студии.
— Мама не любила музыку, — сообщила девочка, не поднимая головы.
Грания удивилась, но не стала задавать лишних вопросов.
— А телевизор?
— У нас есть дома, в Лондоне. Я любила его смотреть.
— Знаешь, папа оставил мне немного денег. Может, мы купим телевизор? Как тебе такая идея?
Радость осветила лицо Авроры.
— Мне бы очень хотелось.
— Как думаешь, папа не будет возражать?
— Нет, в Лондоне он тоже смотрел телевизор.
— Значит, мы купим телевизор в городе, перед тем как идти на пляж. И я попрошу моего брата Шейна прийти к нам попозже и установить его. Он отлично разбирается в технике.
— А можно съесть мороженое на пляже?
— Да, — улыбнулась Грания, — конечно.
Они купили телевизор, потом пообедали в Клонакилти, и Грания направила машину в сторону пляжа Инчидони — одной из достопримечательностей этих мест. Аврора кружилась и танцевала на пустынной полоске чистого белого песка, и ее движения были полны такой грации и изящества, что Грания не могла отвести взгляда. Удивительные способности этой маленькой девочки, которая ни разу в жизни не брала урока танцев, завораживали. Ее руки двигались, рисуя изящные линии и красивые фигуры, а ноги легко отрывались от песка в идеальном жете[2]. Аврора подбежала к Грания и села рядом на песок. На щеках девочки играл здоровый румянец.
