Коллектив Авторов - Эта гиблая жизнь
Кое-кто из теперешней молодежи считает нас обманутым поколением, чуть ли не духовными мертвецами, но это абсолютнейшая чушь! Конечно, идейное давление было, но не такое уж сильное, как трезвонят теперь «реформаторы». Конечно, вожди пытались сделать из нас послушную массу, но у них ничего не получилось. Да и как получится, ведь характер, талант, интуицию, воображение массовым не сделаешь... Надо сказать – и это никому не оспорить – в основном нас воспитывали на классике. Взять хотя бы радио – звучали целые оперы и спектакли! – Именно благодаря радио мы знаем великие музыкальные произведения.
А какие были фильмы! Для детей – прекрасные сказки режиссеров Птушко и Роу, для подростков – романтические «Дети капитана Гранта», «Остров сокровищ» и музыкальные комедии Пырьева и Александрова, и пусть в них было немало примитивной наигранности, иллюзий счастливой жизни, некой мечты, но они помогали жить, давали надежду! Не то, что теперь, когда все искажено и, чего скрывать, сплошное огрубление и опошление искусства; телевидение навязывает детям «ужастиков», уродов «телепузиков», монстров, подростков оболванивает фальшивыми ценностями, антикультурой, дает ложные ориентиры, сбивает их в агрессивную стаю, а ведь искусство для того и существует, чтобы прививать нравственность, чтобы каждый пытался стать самобытной личностью, стать лучше...
Ну, а возможности для нашего развития были просто фантастические! Пожалуйста: детские библиотеки (случалось, за книгами записывались в очередь), художественные, музыкальные и спортивные школы, Дворцы пионеров с многочисленными кружками: драматическим, хоровым, танцевальным, корабле– и самолетостроительным, фотографическим, шахматным – глаза разбегались, выбирай любой по наклонностям, и все бесплатно, только ходи! И не зря над Дворцами висел лозунг: «Твори! Выдумывай! Пробуй!» (сейчас у клубов: «Учись развлекаться!»).
А какие были катки в парках, когда сотни конькобежцев под музыку носились по аллеям, время от времени забегая в раздевалки, чтобы выпить – не пиво, которое теперь молодежь распивает в подъездах и даже в метро, – а кофе с молоком! И где сейчас лодочные станции и праздники на воде с фейерверком, парады физкультурников, духовые оркестры на открытых эстрадах в Парках культуры и танцы на площадках? А у нас все это было! Было море энтузиазма без всякой показухи, и эти праздники, демонстрации давали ощущение единства нации, мы гордились, что являемся частью великой страны.
И вот что особенно важно: совместные занятия в кружках, соревнования на стадионах, когда сдавали нормы на значки БГТО и ГТО, «субботники», посадка деревьев всем двором, развешивание скворечен, сбор металлолома, пионерские лагеря, помощь колхозникам в уборке урожая, походы с рюкзаком и песни у костра – все это, и многое другое (даже коммуналки!), сближали нас, делали отношения истинно товарищескими, а то и братскими... Потому мы и знаем, что общность людей (доброжелательное соревнование, взаимопомощь), дух коллективизма – не пустые слова; тот дух, наверное, – самое значительное, что мы вынесли из детства и подросткового возраста. Это совершенно ясно теперь, во времена дикого капитализма, когда каждый выживает сам по себе, пробивается, расталкивая других, взяв на вооружение клич «демократов»: «Бери свободы сколько проглотишь! Делай деньги любым способом!». «Демократы» разогнали пионерию и комсомол, но что дали взамен? Вот и появились тучи беспризорников, наркоманов, проституток-малолеток; мат стал языковой нормой среди детей и подростков. И если раньше героями были летчики, полярники, геологи, то сейчас, в разбойничье время, – супермены, крутые бандиты, рэкетиры...
Раньше каждый мог без всяких денег поступать в любой институт – пожалуйста, если голова варит, а сейчас без кругленькой суммы в вуз и соваться нечего! Раньше молодые люди ехали на Север, БАМ, целину, мечтали что-нибудь изобрести, открыть, а сейчас только и думают, как бы заняться бизнесом, купить «иномарку» или укатить на Запад. И, конечно, мы гордились своей страной, а сейчас, похоже, делается все, чтобы молодежь ее ненавидела.
Наша юность прошла бурно... Одни из нас учились в институтах, обогащались знаниями и одновременно вовсю писали стихи; другие, отслужив в армии и приехав в столицу из провинции, перебрали кучу профессий, пока не нашли себя в искусстве... Одни, с помощью учителей, в сжатые сроки постигали премудрости литературного ремесла, другие до всего докапывались самостоятельно, но и те и другие жили меж двух культур: классической, высокой и лакировочной, помпезной, временами попросту – между красотой и уродством. Была еще одна культура, расширяющая скудное информационное поле – «кухонная», где читали «самиздатовскую» запрещенную литературу, по «вражеским голосам» сквозь глушилки слушали джаз и пересказывали анекдоты про власть имущих. Такая мешанина не давала расслабляться, тем более что приверженцы разных культур не переваривали друг друга и в богемных кругах частенько возникала накаленная атмосфера. Но в отличие от благополучной, размеренной (когда решены основные проблемы) и скучноватой жизни на Западе, у нас все время что-то происходило, менялось, мы находились в постоянном движении, жили среди контрастов, и понятно, нам скучать не приходилось. К тому же, на Западе всегда ценилось лишь богатство, а у нас – искренняя дружба и бескорыстная любовь; у нас быть богатым или сынком какого-то «деятеля» считалось в то время неприличным.
Особенно напряженным было время, когда состоялся известный съезд и закрытый доклад, который передавался по невидимой цепочке слухов. Приоткрылся занавес над прошлым нашего Отечества, и все увидели неожиданную картину – оказалось, идеи социализма реализовывались не так гладко, как нам внушали. С колокольни хрущевского времени многое в деятельности Сталина выглядело чудовищным: за что сидели Вавилов, Заболоцкий и многие другие невинные?! Но и тогда уже возникал вопрос – а без диктатуры разве сохранилась бы страна в годы хаоса и разрухи?
Потом раздвинули другой занавес, «железный», и начался бум: на экраны вышли зарубежные фильмы, на выставках появился Пикассо и польские авангардисты, приехал Ив Монтан, Москву заполонила фестивальная молодежь; одно за другим возникали кафе, где открыто играли джаз, танцевали рок-н-ролл и буги-вуги. Тогда, в конце пятидесятых – начале шестидесятых годов по столице прокатился океанский вал, всколыхнувший молодежь – она истосковалась по свободе, и теперь повсюду разгорались жаркие споры... Это был прорыв в новый мир, мы нашли то, что искали, видели то, что хотели видеть.
Вожди всполошились – как бы не расшатали всю систему, и вскоре вновь опустили занавес... Им пораскинуть бы мозгами, дать молодежи возможность выпустить пар, и скоро стало бы ясно – и у западников ерунды хватает. Во всяком случае авангард осточертел бы гораздо быстрее, чем кондовый «соцреализм», а главное, лучшая, мыслящая часть молодежи не приняла бы многие западные стандарты и разные ничтожные цели, вроде обогащения (даже сейчас, когда приходиться думать о выживании, немало еще парней и девчонок, для которых богатство – не предел мечтаний)... Ну, а все стоящее, качественное у западников надо было перенять, это пошло бы только на пользу.
И следовало перемеиновать пионерию и комсомол в молодежные организации по типу бой-скаутов, «зеленых», «антиглобалистов» (у этих вполне привлекательный лозунг: «Не дадим всему миру превратиться в одну потребительскую Америку! Сохраним разность культур!»). Следовало на госслужбу выдвигать людей по талантам, по умственным способностям. А всех, кто рвался на Запад, надо было выпустить (истинно русские не уехали бы. Как ни вспомнить великого патриота Чайковского, который презирал всех эмигрантов: «... меня глубоко возмущают те господа, которые с каким-то сладострастием ругают все русское и могут, не испытывая ни малейшего сожаления, прожить всю жизнь за границей на том основании, что в России удобств и комфорта меньше. Люди эти ненавистны мне, они топчут в грязи то, что для меня несказанно дорого и свято». Не случайно, лучшие из «инакомыслящих» – те, кто «метили в коммунизм, а попали в Россию» (Максимов, Синявский, Зиновьев) – впоследствии пожалели о своей деятельности. А то ведь что получилось?... Оставшиеся диссиденты (почти все нерусские) при поддержке американцев стали изнутри разрушать страну, претворять в жизнь план Даллеса – «разлагать, развращать, растлевать советскую молодежь». Все запретное, даже третьесортное, стало вызывать повышенный интерес, дурацкий ажиотаж (сборник «Метрополь», «Бульдозерная выставка»). Выставки прикрыли, в кафе запретили играть «музыку загнивающего Запада», в газетах появились статьи о «тунеядцах».
Но новые веяния уже были неостановимы: под контролем комсомола, но все же играли джаз и полулегально устраивались выставки авангардистов, на вечерах поэзии читались левые стихи, из-за «кордона» провозились пластинки и «запрещенная» литература... Кстати, в те годы среди моих приятелей художников и литераторов было немало диссидентов, но уже тогда я догадывался, что, по сути, их искусство разрушительное (позднее заметил, что оно еще и антирусское), а когда власть захватили «демократы» и большинство этих моих приятелей укатили за границу, стало ясно, что они ненавидели не только коммунистов, но и Россию, Родину, что их вскормила, воспитала и образовала...
