Аньес Мартен-Люган - У тебя все получится, дорогая моя
– Пьер, подымись, пожалуйста, – крикнула я.
– Что происходит? – возмутился он, входя в спальню. – Чем ты тут занимаешься? Ты все еще не готова?
– Все в порядке, не волнуйся, мне осталось только одеться. Но я хочу кое-что тебе показать.
– Послушай, у нас нет времени, они вот-вот придут.
– Дай мне две минуты.
Я подошла и прижалась к нему. Он обнял меня – у него не было выбора. Я вспомнила ощущение его кожи на своей.
– Прошу тебя…
Он вяло махнул рукой:
– Ладно, что ты хочешь мне показать?
– Мой костюм, тот самый, который я сделала и который понравился Марте.
Он нахмурил брови, посмотрел на меня и сделал шаг в сторону.
– Ты что-то задумала, Ирис?
Нужно было тщательно выбирать слова, чтобы не напугать его.
– Марта хочет, чтобы во время обучения я шила собственные модели.
– И зачем тебе это нужно? Насколько мне известно, мы не собираемся переезжать в Париж.
– Я и не предлагаю, не беспокойся. Просто рассказываю о потрясающей возможности.
– Вот не знал, что ты хочешь стать дизайнером.
– Она говорит, что у меня есть талант. Поэтому я и хотела показать тебе мою модель. Я не ожидала такой реакции, честное слово. Но Марта верит в меня, и несколько ее приятельниц уже почти сделали заказы. И Габриэль говорит, что глупо упускать шанс.
Он дернул плечом:
– Ну давай.
– Спасибо.
Времени у меня было в обрез. Я бросилась в ванную.
– А Габриэль – это кто?
Мне вдруг стало жарко. В голову пришла идея, которая могла оказаться удачной.
– Я разве не рассказывала тебе о Габриэле? Это он руководит ее инвестиционными фондами, теми, что на втором этаже нашего здания. Записной донжуан.
– Старый плейбой?
– Нет, тут ты ошибаешься, он всего на несколько лет старше нас. Он очень милый (очаровательный, подумала я), с хорошим чувством юмора (в особенности когда речь заходит о моем муже)…
– Ты скоро?
– Да-да, уже сейчас. Ты не будешь возражать, если я с ним поужинаю? Он пригласил меня…
– С чего бы мне возражать? Ну, ты идешь? Когда я вышла из ванной в костюме, Пьер побледнел и оглядел меня с головы до ног. Я медленно покружилась:
– Как тебе?
– Знаешь, я тот еще знаток моды…
– Да ладно… Я хоть красивая в нем?
– Не более, чем всегда, и вообще ты в нем какая-то другая… Не знаю, куда ты сможешь такое надеть, в особенности когда будешь работать на дому. Никто такую вещь не купит, ее негде носить.
– Но…
И тут прозвенел звонок.
– Они пришли, – сказал Пьер. – Быстро переодевайся.
– Подожди!
– Что еще?
– В понедельник я должна дать ответ Марте… Он пожал плечами:
– Не знаю, не вижу в этом особого смысла… Подумай сама, что это тебе даст… Не много, мне кажется.
Он вышел из спальни. Я услышала, как он быстро спускается по лестнице, чтобы встретить друзей. На глаза набежали слезы, я подняла лицо, посмотрела на потолок, чтобы не испортить макияж, и вздохнула. По крайней мере, теперь все ясно: Пьер совершенно не понимает, какой шанс дает мне Марта. Что же до ревности, которую я попыталась вызвать своим рассказом о Габриэле… Ему и в голову не пришло, что я могу понравиться мужчине (интересно, ему-то я еще нравлюсь?), и уж тем более что кто-то, кроме него, может понравиться мне.
Заканчивался мой последний день в ателье. Я собиралась подняться в кабинет к Марте и сказать, что ухожу: хорошенько подумав, я поняла, что без поддержки Пьера не обойдусь. Помечтать несколько дней – это прекрасно, а теперь пора вернуться на землю. Я постучала.
– Войдите, – услышала я чарующий голос.
Она сидела за столом, склонившись над документами.
– Добрый вечер, Марта.
– Я тебя ждала. У тебя на завтра назначена встреча, будешь снимать мерки. Заказы посыпались, причем все срочные.
Я не могла выдавить из себя ни слова.
– Ты должна быстро набрать рабочий ритм, для твоих клиентов это показатель качества, непременное условие доверия к тебе. А потом поработаешь для меня, пора обновить гардероб, ты этим займешься. Хочешь что-то сказать?
Она внимательно оглядела меня:
– В чем проблема?
– Мой муж.
– Объясни.
– Ему не понравилось ваше предложение.
– За эти выходные он переквалифицировался в дизайнеры?
– Я бы не возражала.
– Скажи, пожалуйста, это он принимает за тебя решения? Ты что, из тех женщин, которые полностью подчиняются мужу?
– Нет… но… я плохо объяснила, на самом деле он… не видит смысла, всего на несколько месяцев, и я думаю, что…
– Что?
– Что он не относится всерьез к моим занятиям.
– Докажи ему обратное. Работай. Живи для себя и самовыражайся. Твой успех заставит его понять, как ему повезло с тобой, и, словно по волшебству, он снова обратит на тебя внимание. Ты же этого ждешь от него, я не ошибаюсь?
Я кивнула.
– Итак, что ты решила?
Она поймала мой взгляд и не отпускала, словно привязывала к себе, не позволяла убежать от нее. Как этой женщине удалось за столь короткое время приобрести такое влияние на меня? Марта завораживала меня, волновала, мне хотелось учиться у нее, пользоваться ее женским опытом, я была рада, что она стала моей наставницей. Мне невероятно повезло, что я ее встретила и что она оказала мне доверие. Пьер не может понять, по крайней мере, в данный момент. А я все понимаю и не должна упустить свой шанс, пусть это везение продлится всего несколько месяцев. Хотя бы эти месяцы я проживу полной жизнью.
– Вы сказали, что на завтра у меня назначены встречи. Могу я узнать об этих заказах?
Она встала и подошла ко мне:
– Дорогая моя… Мы с тобой добьемся многого!
Впервые я услышала волнение в ее голосе. Вдруг ее лицо напряглось, глаза сузились.
– Я должна идти. Жду тебя на ужин, дорогая моя.
Она улыбнулась мне и поспешно покинула кабинет, оставив меня в одиночестве переваривать всю грандиозность только что принятого решения и приходить в себя после ее поспешного ухода.
Я вернулась в ателье, где вскоре мне предстояло встретить своих клиенток. Мои собственные клиентки! Женщины, которые придут сюда ради моих моделей, моего умения. Марта верила в меня. Мне бы никогда не пришло в голову даже мечтать о таком развитии событий. Судьба, случай подарили мне встречу с этой исключительной женщиной, разглядевшей во мне то, что никто до сих пор не замечал и чего не хотели принять ни мои родители, ни даже Пьер. С Мартой я смогу по-настоящему найти себя, профессионально состояться. Получалось, что Марта понимает меня лучше, чем я сама. Это сбивало с толку, но наполняло энтузиазмом и энергией.
Вечером, все такая же счастливая и воодушевленная, я поправила макияж и поднялась на шестой этаж. Жак открыл дверь. Он выглядел обеспокоенным.
– Добрый вечер, – сказала я. – Меня ждет…
– Добрый вечер, Ирис. Да, я знаю… но… она… У Марты случаются приступы мигрени…
– Тогда я ухожу, пусть отдыхает.
– Ни в коем случае! Она хочет, чтобы этим вечером вы были с ней, ваше присутствие ей никак не помешает. Входите-входите. Подождите здесь.
Жак проводил меня в гостиную. Потом предложил бокал вина, я отказалась. Он собрался выйти, но передумал и обернулся ко мне:
– Если я правильно понял, вы будете работать на Марту?
– Да! – воскликнула я, широко улыбаясь.
– Значит, мы будем часто встречаться. Не стесняйтесь обращаться ко мне по любому поводу. Договорились?
– М-м-м… обещаю… обязательно.
– Она скоро выйдет к вам.
Я поблагодарила его, и он оставил меня. Я решилась походить по гостиной. Одна из скульптур привела меня в восхищение: обнаженная женщина в откровенной позе. А потом мой взгляд остановился на фотографии в рамке на комоде. Любопытство заставило подойти поближе. Это был черно-белый портрет Марты, только лет на тридцать моложе. Работа профессионального фотографа: тщательно выставленное освещение, контрасты света и тени – все это свидетельствовало о руке большого мастера. Можно было догадаться, что под накинутой белой вуалью она обнажена. Возраст не покусился на ее красоту, но в молодости она излучала животный магнетизм и мощную чувственность. Наверное, не было мужчины, способного устоять перед ней.
Гордая осанка, надменный, высокомерный вид – казалось, будто у ее ног лежит весь мир, а она взирает на него свысока.
– На этой фотосессии завершилась моя карьера, – услышала я за спиной голос Марты.
Я не заметила, как она подошла.
Я обернулась к ней, и меня поразила бесконечная усталость, отпечатавшаяся на ее лице. За прошедшие полчаса под глазами легли темные тени, лицо хранило следы недомогания.
– Если вы себя плохо чувствуете, я могу уйти.
