Юрий Покальчук - Дорога через горы
Любовь к юной Марии-Терезе, любовь первая сделала его, юношу, взрослым, мужчиной, дала ему право с гордостью носить новое имя Омбре, как в шутку прозвали его друзья в первый месяц пребывания на этой горькой и призрачной обетованной земле свободы и справедливости. Но эта любовь одновременно сделала Андрия в девятнадцать лет старым человеком с несостоявшейся жизнью, потому что фашистская бомба унесла Марию-Терезу. Остался в живых тяжело раненный двенадцатилетний брат Марии-Терезы Пако. Любовь состарила Андрия, но в то же время наполнила энергией ненависти к врагу; из этой любви родилось в нем чувство ответственности за судьбу юного Пако, который стал для него частью Марии-Терезы. Андрию в тот момент легче было умереть, чем жить, но он должен был жить, чтоб поддержать Пако.
Возможно, самыми трудными для Андрия были семь лет заключения в Сибири, когда ничем нельзя было объяснить и оправдать эту жестокую несправедливость. Но и там Андрий долгими вечерами, свесившись со своих нар к Пако, учил его одному — «вере в человека, вере в то, что, пока ты жив, должен быть самим собой, храня в себе все то, что вынес в жизни, что судьба посылает тебе снова и снова».
И они не сломались, выдержали и снова победили. Потому что была выработана способность к сопротивлению, потому что в борьбе с фашизмом закалился характер борца; утвердилась вера в неминуемое торжество правды, справедливости, добра.
Ночные воспоминания Андрия Школы легко перескакивают через десятилетия, что-то высвечивают обстоятельно, в деталях, что-то лишь уточняют, чтобы читательское воображение могло из этих мозаичных эпизодов воссоздать цельную, картину, жизни и борьбы героя этого романа-воспоминания, романа-исповеди.
«Воспоминания чем дальше, тем ценнее, весомее для меня, прошлое отзывается во мне, наведывается в сегодняшний день, чтобы еще и еще дать пережить, почувствовать одновременное бытие того и другого», — признается Андрий молодому журналисту в беседе-исповеди. Он осознает, что нельзя уложить человеческий опыт в обычное описание событий, ведь слова зачастую напоминают бесцветный отпечаток пережитого, но в то же время уверен, что этот опыт необходим истым поколениям. Ему уже перевалило за шестой десяток, груз времени, груз прожитых и тяжко пережитых лет давит на сознание и чувства, признание его заслуг не облегчает горечи утрат — слишком много осталось на длинных дорогах жизни, много выстрадано. Но никогда не умрет в нем вера в то, что правда победит. Иначе зачем жертвовали собой его побратимы — коммунисты украинцы Евген Полищук и Мирон Стаецкий, поляк Збышек Янишевский, немец-антифашист Пауль Крюгер, русские Сергей Кожухов и Валентин Шилин, француз Оливье и его сын Антуан, японец Сато Такааки... Все эти люди — и неграмотные крестьяне, и рабочие, и интеллигенты, и бывшие дворяне, и учителя, богословы и врачи, журналисты и юристы, прибывшие в Испанию, сражались за республику потому, что осознавали: равновесие мирного времени нарушено фашизмом и человечество поставлено перед опасной чертой. Борьба велась за глубокие гуманистические ценности, которые разрушает фашизм. Вот почему Андрий Школа в романе «И сейчас, и всегда» не столько физически и нравственно мужает в борьбе, сколько духовно зреет, вырабатывая на индивидуальном опыте, на жестоком опыте воины философское понимание мира. Что такое добро и зло, как проверяется человек на человечность, что в себе заключает мужество и сострадание, любовь и товарищество, ненависть и милосердие, смысл жизни и патриотизм — эти и другие нравственно-этические проблемы возникают перед Андрием едва ли не ежедневно и сразу же как бы обрастают плотью, персонифицируются, причиняют страдание и боль. Ведь за ними — судьбы друзей, смерть побратимов и уничтожение врагов, постоянное нарушение гармонии мира.
Юрий Покальчук сознательно уходит от роли рассказчика как в романе, так и в рассказах. Эти функции он передает или своему герою, или «человеку со стороны» — кому-то из второстепенных действующих лиц повествования. В романе же прозаик избрал довольно оригинальную, редко употребляемую форму повествования от первого, второго и третьего лица, но при этом в центре постоянно остается образ главного героя, и такая форма способствует достижению объемности и выразительности изображения. Таким образом, писатель сосредоточивает читательское внимание на внутреннем состоянии Андрия в разные периоды его жизни и сознательно разрушает хронологическую канву, отвлекая таким образом читателя от сюжета как такового с тем, чтобы он глубже проник в эмоциональный мир героя, сопереживая ему.
Память Андрия пульсирует, «вырывая» из прошлого пережитое, бередит сознание, вынуждая его находить нравственное обоснование каждого своего поступка, воссоздать логику исторического процесса. Ведь все, что рассказывает, вспоминает, переживает в романе Андрий Школа, — это правда. И она пришла к молодому писателю «из первых уст» — из рассказов бывших бойцов-интернационалистов, которых разыскивал и расспрашивал Юрий Покальчук на Ровенщине, Волыни, Тернопольщине, Ивано-Франковщине, Львовщине. Все эти области находились в составе бывшей Западной Украины, оккупированной панской Польшей, коммунисты которой воевали в Испании и за воссоединение с великой Советской Украиной. Там они создали украинско-белорусскую роту и назвали ее сотней имени Тараса Шевченко. Созданная в июне 1937 года в составе 13-й интернациональной бригады им. Я. Домбровского, она вошла, как и еврейская рота Нафтали Ботвина, в интернациональный батальон имени Хосе Палафокса. Командиром роты имени Шевченко был белорусский коммунист С. Томашевич, в се составе воевали известные украинские коммунисты Ю. Великанович, И. Грицюк, М. Гусаров. С, и П. Краевские, М. Литвин, М. Олексюк. Многие из них погибли в Испании, а те, что остались живы, пережили потом немало лишений.
Юрия Покальчука увлекла «испанская» тема. Она начала оживать в судьбах реальных людей, с которыми он встречался, вошла строгим описанием событий и человеческих переживаний в роман «И сейчас, и всегда», нашла свое дальнейшее развитие в повести «На южном берегу», где приоткрывается восприятие далекой истории современной молодежью.
Казалось бы, вполне реальная ситуация — съемки на морском берегу фильма о гражданской войне в Испании — вряд ли сможет так стремительно сориентировать сознание и эмоции скептически настроенных молодых людей на восприятие отдаленных почти на полвека событий. Однако величайший подвиг молодых интербригадовцев заставляет юных наших современников пересмотреть многие аспекты своего мировосприятия, преодолевает свойственный молодежи скептицизм. Более того, вживаясь душой, чувствами в условные ситуации, они — Марта, Зоряна, Леся, Юрко, Роберто и Виталий — другими глазами начинают смотреть друг на друга, учатся лучше разбираться в своих настроениях и отношениях с людьми, глубже понимать мир и свою личную ответственность за все, что в этом мире происходит.
Да, эта повесть не только тематическое продолжение романа, но и попытка осмыслить, как история вживается в сознание молодежи, как идея интернационализма воздействует на настроения и чувства нашего современника.
Память как зеркало духовной красоты человека, как своеобразная молитва, очищающая его от суеты повседневности, возвеличивающая и освобождающая от всего мелкого, эгоистического. Для художника Максима (повесть «Цыганские мелодии») встреча с цыганами, с загадочной Дойной и мальчуганом — эпизоды жизни, обычной, сложной, но как глубоко потрясли они его душу! И мы видны, как жестоко расплачивается человек за собственные слабости, за неумение и бессилие сделать правильный шаг, расплачивается муками совести, болью души. Но проходит время, сознание, память возвращают прошлое, далекие мелодии возрождаются в душе — и человек ощущает «себя обновленным, глотнувшим живой воды, вроде бы приобщившимся к истокам глубинной жизни...».
Вот почему надо снова и снова переживать пережитое, возвращать прошедшее время.
Юрий Покальчук вводит в сюжет романа много ситуаций нравственного и идейного выбора — от первых, в семнадцать лет, жестоких допросов в Луцкой дефензиве до глубоко потрясающих своей несправедливостью, обжигающих веру, убеждения семи долгих лет ссылки в Сибири. Жаль, что Юрий Покальчук перескочил через эти события в жизни и эмоциональной памяти Андрия, Ведь там, в Сибири, его героям было, особенно тяжко с идейной и нравственной точек зрения. Если движение внутреннего сюжета романа обусловлено идеей испытания личности на крутых виражах истории, автору следовало бы глубже разработать проблему взаимосвязи человека и времени, именуемого сегодня периодом сталинизма. Ведь тогда была политически скомпрометирована деятельность Коммунистической партии Западной Украины, ликвидирована организационно, многие ее руководители и рядовые члены были репрессированы. Разумеется, Юрий Покальчук это знал, но мы должны помнить, что этот роман был впервые опубликован в республиканском журнале «Днiпро» в 1979 году, тогда, когда воскрешать в слове общую нашу боль за неповинно осужденных и погибших в период культа личности не дозволялось и признанным мастерам, а что уже говорить о начинающем прозаике. Правда, трудно сегодня определить, в каком жанре Юрий Покальчук был тогда начинающим.
