Екатерина Вильмонт - Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры
В кухню заглянул мой зять.
– Кира Кирилловна, вас к телефону!
– Кто?
– Не знаю, мужской голос.
Ни на кого не глядя, я прошла к телефону.
– Кира!
Конечно же это был Марат.
– Вот я и позвонил, Кира!
– Да, не прошло и четверти века.
– Кира, где ты купаешься?
Вопрос был настолько неожиданным, что я сразу ответила:
– На пляже напротив Алленби. А что?
– Просто ты сказала, что купаешься каждый день в городе, вот я и подумал, может, лучше поехать куда-нибудь?
– Купаться?
– А почему бы и нет? Друзья дают мне машину, давай поедем в Нетанию или в Аквапарк?
– Ну, не знаю… А впрочем, нет, вы хотели о чем-то со мной поговорить, а для этого никуда ехать не надо. Если уж это так необходимо…
– Абсолютно необходимо!
– Хорошо. Где и когда?
– Фонтан на Дизенгофф знаешь?
– Знаю.
– В час дня, идет?
– Идет.
– Кира, дорогая… Жду с нетерпением. Надеюсь, ты сможешь меня понять.
– Вряд ли.
– До завтра, дорогая.
Нет, это просто мистика, почему я согласилась? Какого черта мне тащиться на Дизенгофф? Это довольно далеко, надо ехать на автобусе, народу там уйма… Ну да что уж теперь рассуждать… Когда я вернулась к столу, у Коти было очень напряженное и какое-то чужое лицо.
– Это он звонил?
– Да.
– И ты пойдешь к нему?
– Не к нему, а к фонтану, – неловко пошутила я.
– Отказаться ты не могла?
– Нет, мне интересно, что он скажет.
– А я умру от ревности.
– Вот еще! Какая тут ревность, он – уже далекое прошлое.
– Кира, – прошептал он, – обещай мне, что потом ты пойдешь ко мне. Да?
– Там видно будет.
– Кира!
– Котя!
Вот уж не предполагала, что мое пребывание в Израиле окажется таким бурным!
Рано утром я отправилась на пляж. Ночь я спала плохо – сердце билось уж очень неровно и от стремительного развития романа с Котей, и от предстоящей встречи с Маратом. Да, в моем возрасте такие приключения несколько утомительны. Хотя и занятны. Наплававшись, я вернулась домой, открыла дверь ключом и замерла, привлеченная довольно громким разговором на кухне. Моя дочь и зять явно не слышали, что я вернулась.
– …Нет, ты подумай, такой золотой мужик, а ее куда-то в сторону тянет! – говорила Даша. —
Знаешь, Данька, что я думаю? Уж не мой ли это папаша объявился?
Господи помилуй!
– С чего это ты взяла?
– Да очень все подозрительно. Говорит, встретила в Иерусалиме какого-то старого малоприятного знакомого. Ну и что? Ты же знаешь, она такая открытая, с шуточками о чем угодно может рассказать, а тут чего-то затаилась, вся какая-то не такая… Вот вчера вернулась с этим Жукентием радостная, приподнятая, а потом тот позвонил – и она уже сама не своя. Что за тайны такие вдруг? За всю жизнь она от меня, по-моему, только его и скрывала… папашу… Ты же знаешь, какие у нас с ней отношения… очень, очень подозрительно…
Я стояла, замерев от ужаса. Знаю, нехорошо подслушивать, но я была не в силах сдвинуться с места.
– Дашенька, а может, ты преувеличиваешь? Ну мало ли какие у твоей мамы могут быть тайны!
– Нет, чует мое сердце – это он!
– Ну и что с этим делать?
– Не знаю… Вообще-то мне ужасно интересно на него взглянуть!
– Ты же его видела.
– Да что я там видела! Какой-то дядька на автобусной станции. Если бы я знала…
– А он тебе нужен?
– Нужен? Сама не знаю. Но все же интересно, какой он.
Что же мне делать?
Я громко хлопнула дверью, и тут же Даша выскочила из кухни.
– Мамуля, ты пришла! Прости, но мы уже позавтракали, нам пора бежать!
– Да бегите ради Бога! Я уж как-нибудь сама поем. Ты мне только скажи, как доехать до Дизенгоффа.
– А зачем тебе туда? Хочешь что-то купить? Но там ведь ужасно все дорого.
– Купить не купить, а глаза полупить! Хочется пройтись по хорошим магазинам, а вдруг что-нибудь и подыщу по карману!
– Кира Кирилловна, простите, мне пора. До вечера. Дашка, ты идешь?
– Нет, я через десять минут. Иди! Пока!
Так, сейчас начнется дознание.
– Мам, у тебя что, свиданка на Дизенгоффе? Признавайся! Впрочем, можешь ничего не говорить, у тебя и так все на лице написано. И конечно, свиданка с тем типом, да?
– Да никакая это не свиданка, просто попытка выяснить одно давнее недоразумение, только и всего.
– А это недоразумение случайно не Дашей зовут?
– Что?
– Этот тип, часом, не папочка мой?
– Что за чушь? С чего ты взяла?
– Мамуля, ты же знаешь, у меня дедукция очень развита! Ладно, не хочешь говорить – не надо. Я сама разберусь.
– Дарья, не вздумай лезть не в свое дело! Это совершенно посторонний человек… – В мозгу забрезжила лживая, но спасительная идея. – Если хочешь знать, это бывший любовник Алевтины, который в свое время очень гнусно с ней поступил и теперь хочет оправдаться. Уверяет, что это было всего лишь недоразумение, а ты невесть что вообразила! – Я уже чувствовала себя на коне. – И вообще, имей в виду, Жукентий мне вчера сделал предложение!
– А что я тебе говорила! – завопила Дашка. – Вот здорово! Ты, надеюсь, ему не отказала?
– Отказала, но не окончательно.
– Оставила надежду?
– Вот именно.
– Ой, мамуля, какая же ты у меня…
– Ну уж говори, добивай.
– Ветреница!
Вот что значит воспитывать дочь на хорошей литературе!
Итак, через три с лишним часа я увижу Марата. Долгонько мне пришлось ждать этого свидания. Но я должна прийти во всем блеске! Первым делом вымыть голову, принять душ, намазаться кремами и непременно полчаса полежать с закрытыми глазами. Все это я тщательно проделала и, когда волосы высохли, начала краситься медленно, с чувством, с толком, с расстановкой. Странно, собираясь вчера на свидание с Котей, я не приложила и сотой доли таких усилий. Так, причесалась, чуть подмазалась, и все, а сегодня как будто собираюсь на самое главное в жизни свидание. А ведь так оно и есть, черт возьми! Это действительно главное свидание, ну если не в жизни, то за последние двадцать лет уж точно. Что же мне надеть? Выбор туалетов у меня не слишком велик. Ну, конечно, белый костюм! Я его еще ни разу не надевала. Этот костюм я, замирая от собственной расточительности, купила перед отъездом в дорогом итальянском магазине и собиралась надеть его на наш с Дашкой день рождения. Мы с нею родились в один день – 1 апреля. Белая юбка из мягкого шелка, элегантный белый пиджак, чуть более плотный, и очаровательная ярко-синяя блузка. Облачившись во всю эту роскошь, я посмотрела на себя в зеркало. Очень придирчиво. А я еще ого-го! Хотя волосы у меня темные, а глаза серо-зеленые, мне почему-то страшно идет синий цвет. Здесь я посвежела – ежедневные купания, морской воздух, да и Жукентия нельзя сбрасывать со счетов, романы всегда женщинам к лицу. Короче говоря, я осталась очень собой довольна. Синие босоножки на маленьком каблуке и синяя же сумка довершили ансамбль. Итак, я готова к встрече с прошлым!
И в таком вот виде садиться в автобус? Нет уж, дудки, случай, прямо скажем, экстраординарный, можно взять такси!
Я вышла из дому, и тут же как по заказу подъехала машина. Я села рядом с шофером. Он вопросительно взглянул на меня.
– Дизенгофф! – сказала я очень внятно, надеясь, что это он поймет. Но шофер вдруг заговорил по-русски:
– Когда такая нарядная и красивая дама с улицы Хакон-гресс едет в такси на Дизенгофф, значит, у нее там свидание. И наверное-таки богатый хахаль? Скажите, я не прав?
– Только отчасти.
– От какой?
– Свидание – это верно, а вот богатый хахаль – увы!
– А зачем вам бедный? Может, он молодой?
– О нет!
– Или у вас было мало бедных, зачем вам, простите, в вашем возрасте еще один? Вы таки красавица, можете найти богатого!
– Скажите, вы не из Одессы?
– Точно. С Одессы. А вы, похоже, с Москвы?
– Да.
– И давно?
– Неделю.
– Так вы тамошняя? В гости приехали?
– Да, в гости.
– Ой, ну и как там Москва? Не совсем еще развалилась?
– Наоборот, строится вовсю, реставрируется.
– Простите за нескромный вопрос, мадам, этого вашего босяка вы уже здесь подцепили?
– Да нет, просто встретила старого знакомого.
– Старую любовь?
– Пожалуй.
– И, судя по вашему костюмчику, хотите поразить его в самое сердце? Да?
– Да!
– У вас таки получится! Это вам говорит старик Гольдман! А он таки знает жизнь! Вот, мадам, мы и приехали!
– Спасибо вам на добром слове!
– О! Московские интеллигентки еще дают на чай! Дай Боже вам здоровья и удачи, мадам!
Конечно, я приехала на двадцать минут раньше. Ну что же, не так уж плохо, немного остыну, нечего ему видеть, как я волнуюсь. Совершенно излишне. Я села за столик в уличном кафе напротив фонтана, взяла стакан сока и стала ждать. Ни за что не приду вовремя. Хоть на десять минут, да опоздаю. Пусть помается. Время тянулось еле-еле. Странно, но я вдруг совершенно успокоилась, все страхи и сомнения развеялись, и мною овладел веселый азарт. Сейчас я хозяйка положения, а значит, и держаться надо соответственно. Ничего, отольются кошке мышкины слезки! И вот я заметила его. Чуть вразвалочку он приближался к фонтану. Народу там было много, и я не могла все время видеть его. Он то появлялся, то исчезал – ходил взад-вперед и внимательно вглядывался в прохожих. Я глянула на часы – без пяти час. Значит, мне тут сидеть еще минимум десять минут. Да, но как их прожить? Мороженое, что ли, взять? Ох нет, только не мороженое! Кажется, я никогда больше не буду его есть. И хотя я не курю, пришлось купить пачку сигарет. Ровно час. Вот выкурю сигарету и пойду. Марат теперь стоял так, что я могла его видеть. Да, он постарел, однако выглядит неплохо для своих лет. Волосы, конечно, поредели, но лысины не видно. Курит одну сигарету за другой, волнуется, голубчик! Интересно все-таки, что ему от меня надо? Ну и удивятся же мои московские подружки. Уж сколько лет я о нем даже не упоминала… Пора! Пять минут я уже протянула, еще две минуты, чтобы дойти не спеша.
