Георгий Стенкин - Школа, как это было... Часть II
В результате, Бориса, в наручниках, доставили в отделение милиции. Нашлись свидетели, что Борис, постоянно восклицал: — Вот я, русский. А вы — быдло!
Ему грозило задержание и суд.
Только вмешательство мэра города, с условием, что Борис утром уедет из города. Позволило выпустить его на свободу.
На утро, они отбыли в Петербург.
Но, всё это было, так странно. Просто этого не могло быть. А если и могло — то, только не с Борисом.
Его, практически все в городе, знали лично. Да и большую часть людей, которых он оскорблял, Борис, также знал лично, и не один год.
Удивительно.
Прямо, буйное помешательство.
Так же решила и Леночка. И по приезду в Петербург, потащила его к психиатру. Диагноз — психоз, на фоне шовинизма.
Правда, в Петербурге, его агрессия, немного спала. Не было шансов, столько сталкиваться с людьми, других национальностей. Но, в редакции, Борис поругался и с армянином — редактором, и с молдаванами и с украинцами. Не до драки, конечно, но тоже, приятного в этом, было мало.
Это было, совсем не похоже на Бориса. С ним, что бы не случилось, кто бы ему, что ни сказал. Оскорбил или даже унизил. Он всегда находил мирный путь решения. Я не помню повода, по которому бы Борис, был так озлоблен.
Наш мирный, пушистый (как его называли девчонки), непосредственный Борис, превратился в какого-то монстра, просто ненавидящего все остальные национальности, кроме русской национальности.
Кто у нас, ещё, не русский — я, Риккардо. Слава богу, до юбилея ещё больше полугода. А то у нас в классе, почти половина — не русские.
Как же мы теперь будем общаться?
В следующем месяце мы планировали поехать все вместе в Альпы, на лыжах покататься. Что, теперь? Всё отменять и лечить Бориса?
Ну, мне к нему нельзя.
Попрошу Ларису, что бы съездила в Петербург, и узнала, как там, и что.
После Петербурга, прилетит на Корсику и там нам всё расскажет. Мы хотели дней 10 ещё, ухватить, уходящее лето, вместе с Люсей и Риккардо.
Да, так и сделаем. Только бы всё обошлось. Это же Борис. Мой Борис.
ГЛАВА 13. И ПРОДОЛЖАЕТСЯ…
Утром в 8.00, у входа в отель, нас ждали четыре одинаковые машины. Какие-то здоровые, почти что танки. С тёмными стёклами и сияющей чистотой. Все четыре водителя, тоже были чем-то похожи, как братья. Они стояли у машин и пристально вглядывались в наши лица, по мере того, как мы подходили к машинам. Как будто проверяли — мы ли это.
Выглядело, это всё, совсем как в каком-то боевике.
Собрались все. Евгений с сыном. Люся с Риккардо. Я с Ларисой. Константин. Лена. Борис с Леночкой.
Борис, на удивление, через неделю пребывания в Петербурге, стал прежним. Лариса, прилетев на Корсику, рассказала, что всё в порядке — Борис, переболел, что ли. Он совершенно спокойно общается с людьми, других национальностей. И сам не понимает, что на него нашло. И реагирует на своё умопомрачение, совсем как Борис. Ну, было, и было. Теперь нет.
Странно. Но, здорово, что Борис выздоровел.
Мы немного шутили, за завтраком.
— Сейчас повезут в секретные лаборатории.
— Глаза завяжут, что бы дорогу не запомнили.
— Сыворотку правды вколют.
Нервозность — была. Всем, очень не хотелось, опять влезать в какую-то историю. Но все понимали серьёзность ситуации. Поэтому, выбора не было. А нервозность — была.
Ехали, мы тоже, как в боевике. Между машинами, даже в движении, расстояние было — не больше метра. Практически не останавливались.
Трудно определить, выехали ли мы из города, или были в его пределах. В Брюсселе, нет четкой границы.
Минут через двадцать, въехали под землю. Какой-то отрицательный уровень. И ещё минут пятнадцать, ехали под поверхностью.
Остановились в большом коридоре. Что-то типа шахты, или линии метро.
Открылась дверь в стене, и улыбающаяся девушка в строгом сером костюме, пригласила нас внутрь.
Нас провели к лифту. Этажи, не обозначались. Но ехали мы вниз, и не долго. Может два или три этажа. Из лифта вышли в другую сторону, не в ту, в которую входили в лифт.
Там была комната. Десять кресел, на трёх столиках — разные напитки, и одноразовые стаканчики. Одна стена, явно, была прозрачной — с другой стороны. Так нам показалось. Девушка, предложила освежиться, присесть и подождать десять минут. И вышла, в единственную дверь (кроме двери лифта).
Мы расселись по креслам. И Лена сказала:
— Опознают и проверяют на наличие датчиков и устройств записи. Безопасность. Потом ещё будет узкий коридор — детектор опасных материалов. Дальше, попросят по одному заходить в маленький кабинет — снимут всю телеметрию. Включая сетчатку глаз и отпечатки пальцев, тепловой, психический и мышечный портреты. Ну и фото, разумеется. Уши, зубы, череп, строение тела. Кровь, на ДНК.
— Раздевать не будут. Это лишнее. Но процедур много. Таков порядок.
Так и вышло. Снова вошла, та же девушка. И попросила следовать за ней. Несколько поворотов, и узкий коридор — метров пять. Можно идти, только по одному. В конце — поворот. И ещё один, такой же коридор. В обратном направлении.
Никто не роптал. И даже слова, никто не сказал.
Оказались мы снова в том же помещении, с напитками и креслами. Только к напиткам уже добавились сэндвичи и бутерброды.
Попросили опять подождать. И при вызове, по имени — выходить по одному.
Все молча жевали бутерброды.
Первым вызвали Евгения.
— Кофе, попроси у них.
Вдогонку ему крикнул Борис. Он опять был в своём стиле. И это радовало.
Напряжённости не было. Нужно ждать. Для этого мы сюда и пришли.
Дождёмся.
Когда, эти выходы — по одному, закончились. Опять пришла, уже знакомая девушка и пригласила нас, снова в лифт. Мы поднялись, наверное, всего на один этаж.
И там уже была привычная обстановка.
Большой зал. Огромный стол. Вокруг него кресла. На столе, у каждого кресла, тетрадь и несколько ручек. Напитки. Стаканы. По стенам — мониторы.
И в этом помещении, нас встречали три человека. Один из них был Качаткин.
Он направился к нам. Поздоровался с каждым и пригласил садиться.
— А в туалет, можно? С абсолютной непосредственностью, спросил Борис.
Ему указали на дверь.
А в это время, в помещение вошли ещё четверо. Трое, были явно из высшего звена. Что-то в осанке, или в манере двигаться.
Но мы не стали вставать. Хотя сын Евгения, было, дёрнулся, но Евгений успел положить ему руку на плечо. Вставать мы не стали.
Пришедшие, тоже, молча уселись за стол. И, по-видимому, самый главный, спросил: — а где Борис?
Камчаткин, как школьник, из-за парты, доложил: — Туалет, сейчас будет.
— Подождём. Ответил «главный». И сделал жест рукой — мол, напитки, пожалуйста.
Через пару минут, появился Борис, со словами: — Что-то с желудком. Нервы, наверное. Я не опоздал?
Все улыбнулись. А «главный», опять молча, жестом указал: — Садитесь, пожалуйста.
Но говорить стал, не он. А другой — из тройки «высшее звено».
— Мы приносим извинения, за причиненные неудобства.
— Сейчас, наш сотрудник, обрисует ситуацию. Он указал рукой, на одного из тех, кто встречал нас в этом помещении.
— Далее, другой сотрудник. Он снова, указал рукой.
— Опишет, ваши действия. Как мы это видим, разумеется.
— Потом, у вас будет возможность высказаться и задать вопросы. Только, по существу, пожалуйста. Детали и нюансы — в рабочем порядке.
— После этого, известный вам господин Камчаткин, выдаст, предназначавшиеся для вас — устройста-симбионы. Они, в течение суток, будут передавать всю информацию о вас, в наш информационный отдел.
— Снова встреча и обсуждение. Если потребуется — то принятие решения.
— Пожалуйста. Он жестом, разрешил своему сотруднику говорить.
Я не буду, снова пересказывать ситуацию. Лена, довольно подробно её описала. Скажу, только, что появилось нового.
Есть версия, что производится психотропное воздействие, на русскоговорящее население Европы.
У нашей, «эталонной» группы — самый низкий показатель восприимчивости этого воздействия. За исключением Бориса.
То, что, произошло в Словакии — сейчас изучается и анализируется.
Возможен, выход на фактор воздействия.
Следующий докладчик, объяснил, что с этими «симбионами», мы не должны расставаться в течение суток. Наши разговоры. Мышечные реакции. Колебания излучений отделов мозга и ещё несколько параметров. Будут постоянно передаваться в информационный центр.
Эти наши реакции, на полученную информацию, позволят вычислить источник воздействия. Конечно, там будет очень много информации. Но, их, сейчас, интересует только источник воздействия и его физическая основа.
Бориса и его спутницу, попросят задержаться, для дополнительных медицинских тестов.
Когда наступил черёд наших вопросов. Я думал, что начнётся шквал вопросов. Но, вопросов — не было.
