Фатерлянд - Мураками Рю
Если бы и смог, его бы просто жестоко избили.
Курода не знал, как выражать протест, потому что за свою жизнь никогда не сталкивался с насилием. Его охватило чувство ярости и одновременно беспомощности.
Приговоренных привязали к столбам на уровне груди, талии и бедер. В нескольких метрах от них выстроились восемь солдат с винтовками. Курода решил, что досмотрит все до конца, чего бы ему это ни стоило, но вдруг у него в кармане задребезжал телефон. Звонил начальник службы безопасности Косида. Он сообщил, что мимо турникетов промчался доктор Сераги, направляясь в сторону корейского лагеря.
— Так остановите его! — крикнул Курода, чувствуя, как по рукам побежали мурашки.
— Я уже пытался, но без толку! — огорченно воскликнул Косида.
Слышавший разговор Тсучия без слов указал рукой на улицу. С балкона было видно фигуру в белом халате, протискивающуюся в щель забора, отделявшего территорию центра от парка. Должно быть, до старика только сейчас дошли слухи о предстоящей казни, и он бросился на помощь осужденным, даже не сняв шлепанцы, в которых ходил по корпусу.
Курода оцепенел от ужаса. Тсучия выхватил у него из рук телефон и крикнул Косиде, чтобы тот немедленно остановил старика. Тот что-то начал говорить, но Тсучия нажал на отбой и схватил Куроду за руку:
— Бежим за ним!
Однако Курода продолжал стоять, его тело отказывалось подчиняться. Вновь оказаться лицом клицу с корейцами было выше его сил.
— Давай же! — тянул его за рукав Тсучия.
«Ты не понимаешь, что это такое», — подумал Курода.
Тсучия непонимающе посмотрел на него, махнул рукой и бросился клифту.
Сераги в заляпанном грязью белом халате бежал к месту казни. Его догонял Тсучия, за которым бежали еще несколько врачей и Косида. Курода ушел с балкона в свой кабинет и сквозь залитое дождем окно смотрел на лагерь корейцев. Вид размывался, да к тому же мешало его собственное отражение в стекле. Голова была совершенно пуста. Внутренний голос спрашивал, нормально ли оставаться в стороне в такой ситуации, но в нос тут же шибало тюремным зловонием.
Тем временем Сераги успел добежать до задних рядов выстроившихся солдат. Он на секунду остановился, потом раздвинул ряд и прошел дальше. Его белый халат ярко выделялся на фоне болотного цвета корейской униформы. Его должны были точно заметить, но ни один из солдат даже не пошевелился. Скорее всего, они не имели права без приказа нарушать построение, но, несомненно, вид старика в докторском халате поразил каждого. Косида и Тсучия, вместо того чтобы ломиться сквозь строй, побежали в обход. К тому времени смертники были надежно примотаны к столбам. Одетый в серую форму офицер прорычал приказ, и восемь солдат расстрельной команды поставили затворы винтовок в боевое положение. Когда они прицелились, Сераги бросился вперед, сложил ладони рупором и что-то крикнул. Один из офицеров указал на него, и старика окружили несколько солдат. Он попытался прорваться, но его схватили за руки и ноги. Один шлепанец соскочил с его ноги и упал в грязь. Косиду, Тсучию и других врачей тоже остановили. Сераги продолжал что-то кричать, обращаясь к расстрельной команде.
Солдаты отнесли его в сторону и отпустили, старик упал. Какой-то офицер навел ему на голову револьвер, но другой, постоянно выступавший по телевидению, удержал его от выстрела. Вертолет снизился — вероятно, оператор пытался снять на камеру пытающегося подняться профессора. Тсучия и другие врачи подбежали и подхватили старика, стали очищать запачканный в грязи халат, и в этот момент раздались выстрелы, словно одновременно взорвалось несколько новогодних петард. Звук эхом разлетелся в воздухе. Привязанные к столбам солдаты дернулись и повисли на веревках. Офицер в серой форме подошел и выстрелил каждому в голову — Курода видел, как разлетаются в разные стороны их мозги. Затем офицер осмотрел трупы, поднял взор к небу и что-то прокричал. Ряды солдат ответили ему мощным ревом, после чего все стали расходиться.
Врачи несли на руках Сераги, но старик вырвался и пошел самостоятельно, держа в руке уцелевший шлепанец.
Трупы отвязали от столбов, положили на деревянные носилки и отнесли в большую палатку.
Курода закрыл глаза, стараясь не думать о том, что только что произошло.
9. В добрый путь!
10 апреля 2011 года
Синохара притаился среди зарослей искусственных джунглей. Секундная стрелка его часов пробежалась по циферблату, и начался новый день. Наступило десятое апреля — ровно сутки назад они смогли пробраться в отель. Единственным источником света здесь были знаки аварийных выходов. Сквозь темные стекла Синохара хорошо видел залив Хаката. Рядом в куче опавших листьев негромко похрапывал Татено. Он завернулся в зеленое свадебное платье, которое нашел в ателье проката костюмов для торжественных случаев. Синохара осмотрелся. Помещение напоминало гигантскую раковину улитки.
Проснувшись, Татено с любопытством покрутил головой. Под свадебным платьем виднелись его черные штаны, толстовка и черные же кроссовки.
— Чего не спишь? — спросил он Синохару.
— Не спится. Но ты можешь еще подрыхнуть, — ответил тот и показал на циферблат своих часов.
— Чё, только час? — промямлил Татено и снова закрыл глаза.
Они разработали план в ночь, когда похоронили Такеи. Предложение Такегучи взорвать отель было настолько неожиданным, что сначала никто не воспринял его всерьез.
— Но вы же все видели по телеку, как сносят большие дома, — пожал плечами Такегучи. — А как, вы думаете, это делается? Чтобы снести высотное здание, нужно подорвать несущие колонны.
Он показал всем кусок металлической трубы, разрез на которой напоминал перевернутую букву «М».
— Это называется ЗКЛ, или «заряд кумулятивный линейный», — сказал он. — Нужно заложить мощное взрывчатое вещество, при взрыве труба деформируется, верхушка сужается до предела, и расплавленный металл со скоростью несколько тысяч метров в секунду пронзает любое препятствие. Если заряды прикрепить к несущим конструкциям и одновременно взорвать, то можно снести даже очень прочное здание. Но и это не все. Правильно установив заряды, можно заставить здание опрокинуться в нужную сторону. То есть возможно заранее определить, куда все это грохнется.
Комната потонула в радостных воплях. Даже Синохара присоединился к приветственным крикам, хотя и не был до конца убежден словами Такегучи.
Конечно, идея разрушить столь мощное здание, как отель «Морской ястреб», была великолепна, но все же казалась нереальной. Когда радостные вопли стихли, все, кто находился в комнате, недоверчиво воззрились на Такегучи, ожидая от него более подробных объяснений. Такегучи улыбнулся и сказал:
— Проблема в том, что вы ничего не знаете о взрывчатых веществах. Вы не имеете понятия о танковой артиллерии. В наше время танки оборудуются двумя типами орудий: одни стреляют обычными снарядами для поражения живой силы противника, а другие используют бронебойные боеприпасы. Если обычный снаряд попадает во вражеский танк, то он разбивается о его броню и не наносит никакого вреда экипажу. Но бронебойные снаряды работают по тому же принципу, что и заряд, который я вам сейчас продемонстрировал. У таких боеприпасов в головке имеется V-образный выступ, в котором содержится взрывчатое вещество. Как только снаряд попадает в броню, он создает струю из расплавленного металла, которая разрезает сталь, и основная часть снаряда влетает внутрь, убивая всех, кто находится в танковой башне.
— А почему обычные люди не знают об этом принципе? — спросил Канесиро. — То есть те, кто не знаком со взрывотехникой? Ведь мы даже и не догадывались об этом!
— Ах ты ж кретин! — крикнул Исихара, вперив свой указательный палец в Канесиро. — Да ты же мудозвон, который не способен отличить теплое от мягкого!
Такегучи открыл было рот, чтобы продолжать свою лекцию, но Исихара остановил его, вскинув руку. Он взмахнул кольтом, вскочил со своего кресла-качалки и крикнул:
