Джон Фаулз - Куколка
Девушка молчит.
— Потому что не видят ответного презренья.
Фанни вглядывается в силуэт у камина.
— Как можно презирать звезды, сэр?
— А как ты выказываешь презренье человеку?
Девушка медлит с ответом.
— Отворачиваюсь, смеюсь над его желаньем.
— А ежели, скажем, сей человек — судья, кто несправедливо приговорил тебя к плетям и заточил в колодки?
— Стану доказывать свою невиновность.
— Но коль он не слышит?
Девушка молчит.
— Тогда придется тебе сидеть в колодках.
— Да, сэр.
— Разве сие правосудье?
— Нет.
— А теперь вообрази, что осудил тебя не судья, но ты сама и колодки твои не из дерева и железа, а из слепоты и глупости твоей. Что тогда?
— Невдомек мне, сэр, чего вам надобно.
Мистер Бартоломью подходит к камину.
— Гораздо большего, чем ты, Фанни.
— Чего?
— Довольно. Ступай к себе и спи, пока не разбудят.
Помешкав, девушка идет к двери, но возле скамейки задерживается, искоса глядя на молодого джентльмена:
— Скажите же, что вам угодно, милорд?
Ответом ей лишь взмах руки, указующей на дверь. Мистер Бартоломью поворачивается спиной, извещая о безоговорочном окончании аудиенции. Напоследок Фанни бросает еще один взгляд и, сделав никем не замеченный книксен, выходит из комнаты.
В тишине молодой джентльмен смотрит на умирающий огонь. Наконец переводит взгляд на скамейку, а затем отходит к окну и выглядывает наружу, будто сам хочет убедиться, что там одни лишь сияющие в небе звезды. Лицо его непроницаемо, но через миг с ним происходит еще одна парадоксальная метаморфоза: мужественные черты его размягчает та же кротость, что за все время одностороннего разговора читалась в лице девушки. Далее мистер Бартоломью тихо затворяет ставень и, расстегивая длинный жилет, шагает к кровати, где падает на колени и утыкается головой в ее край, словно человек, молящий о незаслуженном прощении, или малыш, ищущий спасения в маминой юбке.
Историческая хроника, 1736{15}
Апрель[1]
Выдержка из письма от 14 февраля 1735-6 из Саванны (в Джорджии)
Мы прибыли сюда пятого дня сего месяца; за это время здесь стало несравненно лучше: имеется около 200 домов в регулярной застройке, некоторые сдаются по 30 фунтов стерлингов за год. Г-н Оглторп{16}, несмотря на крайне дождливую погоду, на следующий же день отправился осматривать прилегающие поселения, в которых есть несколько городков, организованных на английский манер, — а именно Берзез, Тандербол, Фортаргайл, Уэстбрук и т. д., — все в процветающем состоянии, какого не достигала еще ни одна колония за столь короткое время. Хотя путь наш был долог и отягчен многочисленными бурями, мы прибыли, не потеряв ни единой души ни с одного из наших кораблей, коих числом было шесть, и каждый весьма велик. Г-н Оглторп во время плавания проявлял неустанную заботу о вверенных его попечению душах и телах. В величайшее изумление меня повергли умеренность и скудость его жизни, ведь хотя разнообразных яств у нас в избытке, он к ним почти не притрагивается, а ходит по лесам и в дождь и в ведро, как какой-нибудь индеец. Он настолько покорил всех своей добродетелью, что у меня нет слов, чтобы описать уважение, которым он здесь пользуется. Завтра он проедет на 80 миль в глубь страны, где ему предстоит основать город, рядом с которым, на реке Алтамахе, будет для обороны возведен форт с четырьмя бастионами. Здешние земли богаты рыбой, прекрасными фруктами и дичью.
Воскресенье, апреля 4-го дня
Г-н Эндрю Питт, известный квакер и пр., обратился к принцу Уэльскому с просьбой поддержать квакерский билль о десятине, на что Его Королевское Высочество ответили следующее: «Будучи другом свободы вообще и терпимости в частности, я ратую за должную к вам благосклонность; однако сам я не голосую в парламенте, а влиять на своих друзей или давать указания подданным не подобает моему положению. Предоставить им решать по собственной совести и разумению — вот правило, которое я для себя установил и которое стремился соблюдать всю жизнь». Глубоко впечатленный таким поступком, г-н Питт ответил: «Как будет угодно принцу Уэльскому! Я глубоко потрясен Вашим высоким понятием о свободе; ответ, которым Вы нас удостоили, обрадовал нас более, чем если бы Вы удовлетворили нашу просьбу».
Вторник, апреля 6-го дня
Брайан Бенсон, эсквайр, избран управляющим, а Томас Кук, эсквайр, заместителем управляющего Английским банком, а в
Среду, апреля 7-го дня,
следующие господа были избраны членами правления на 1736 год:
Роберт Алсоп, эсквайр
сэр Эдв. Беллами, рыцарь
Джон Банс, эсквайр
сэр Джерард Коньерс, рыцарь
Делильерс Карбоннелл, эсквайр
г-н Джон Элтон Додсворт
Натаниел Гульд, эсквайр
Сэмуэл Холден, эсквайр
г-н Бенджамин Лонгет
г-н Джозеф Пейс
Джон Рудж, эсквайр
Мозес Рейпер, эсквайр
Роберт Этвуд, эсквайр
Уильям Снеллинг, эсквайр
сэр Джон Томпсон, рыцарь
г-н Роберт Торнтон
Стэмп Брукбанк, эсквайр
Уильям Фокенер, эсквайр
Фредерик Франкланд, эсквайр
г-н Джеймс Гуалтиер
Генри Нил, эсквайр
Чарльз Савадж, эсквайр
Джеймс Спилман, эсквайр
г-н Сэмуэл Тренч
Члены правления Ост-Индской компании:
Роберт Адамс, эсквайр
Абрахам Адамс, эсквайр
Майлз Барн, эсквайр
Доддинг Браддилл, эсквайр
сэр Уильям Биллерз, рыцарь
Стефан Биф, эсквайр
г-н Рич Блант
капитан Рич Бултон
Кристофер Барроу, эсквайр
Чарльз Колбурн, эсквайр
доктор Калеб Коутсворт
г-н Джон Эммерсон
Сэмуэл Фик, эсквайр
Гарри Гау, эсквайр
г-н Сэмуэл Хайд
Майкл Импи, эсквайр
Эдвард Ловибонд, эсквайр
Балтазар Лайел, эсквайр
Уильям Померой, эсквайр
Джоунз Реймонд, эсквайр
Уильям Руф, эсквайр
сэр Джон Солтер, рыцарь
Сент-Квентин Томпсон, эсквайр
Джозеф Вордсворт-мл.
Пятница, апреля 9-го дня
Уильям Бител и Уильям Морган повешены в Вустере в наказание за учиненное под их предводительством разорение конторы по сбору дорожной пошлины в Ледбери. Морган умер католиком. Ввиду того что уравнители весьма буйствовали в суде, на казни присутствовал отряд солдат, в силу чего беспорядков отмечено не было.
Вторник, апреля 13-го дня
Доктор Шоу, ученый лекарь из Скарборо, был привезен ко двору по случаю удивительного исцеления им генерала Саттона и представлен Его Королевскому Высочеству принцу Уэльскому, герцогу и принцессе; удостоившись столь милостивого приема, он имел честь облобызать их руки, каковую честь уже оказывали ему Их Величества.
Среда, апреля 14-го дня
Семеро приговоренных к каторге узников Ньюгейтской тюрьмы сумели скрыться в сточной трубе. Четверо из них поднялись наверх через подвал дома № 3 по Флит-лейн, из коих трое сбежали, выбравшись наружу через магазин, четвертый же был схвачен и возвращен в Ньюгейт. За остальными троими выслана погоня.
Четверг, апреля 15-го дня
Некий Уилсон повешен в Эдинбурге за ограбление сборщика налогов Старка{17}. Ввиду предпринятой им попытки побега, в результате которой его сообщникам удалось скрыться, магистраты употребили силы городской гвардии и валлийских фузилеров для обеспечения порядка на время казни, в силу чего беспорядков отмечено не было. Позже, когда палач снимал труп (магистраты к тому времени уже удалились), мальчишки, по своему обыкновению, стали кидаться камнями и грязью, часть из которых угодили в солдат городской гвардии. Капитан Портеус открыл огонь и приказал стрелять своим подопечным, каковая стрельба окончилась ранением более 20 человек, шестеро или семеро были убиты, пуля попала в голову обывателя, наблюдавшего за казнью из окна второго этажа. Капитан и несколько его подчиненных заключены под стражу.
Суббота, апреля 17-го дня
В Управлении провианта в присутствии нескольких уполномоченных показан был эксперимент по засолке говядины, состоящий в следующем: бычку пустили кровь, подрезав обе яремные вены, и когда он был почти мертв, добили ударом по голове, после чего вспороли брюхо и вынули потроха. Пока туша не окоченела, в одну из артерий ближе к спине была вставлена трубка, в каковую и стали нагнетать крепкий соленый раствор, дабы он прошел по всем сосудам и равномерно просолил всю тушу. При разделке туши, когда отрезаны были часть ноги и губа, рассол вышел наружу. Часть этого мяса была выставлена на обозрение и отправлена в море, дабы выяснить, как долго оно будет храниться.
