Оксана Робски - Про ЛЮБОff/on
– Даша, я беременна, четыре недели, – проговорила Рита сквозь слезы.
– Беременна?… – Я как будто поставила кассету с новым фильмом. Про другие миры. Любопытство, ожидание и беспокойство одновременно.
– Я в ужасе! – рыдала Рита.
– Ты звонила Косте? – осторожно спросила я.
– Нет!… Думаешь, позвонить?
– Не знаю. Не плачь, пожалуйста.
Рита продолжала всхлипывать.
– Тебе сначала надо определиться. Ты хочешь ребенка? Рит, это очень серьезно…
– Да я понимаю! – Рита почти успокоилась и только иногда хлюпала носом.
– Хочешь выйти замуж за КБУ и родить ему ребенка? – настаивала я.
– Замуж? Вообще-то он мне не предлагал…
– Предложит!
– Я хочу, Даш! Но только я не знаю…
– Все! Звони ему! Только без слез, а очень даже радостно.
– Ладно, – Рита говорила уже совсем спокойно. Трудно было поверить, что всего минуту назад рыдания заглушали слова.
Я посмотрела в окно. Моя подруга – беременна. И все вокруг мне стало казаться беременным тоже. Погода забеременела летом. Капли с крыш – это токсикоз. Яркое, но пока еще холодное солнце – это намечающийся животик. Улыбки прохожих – это счастье родителей.
Рита не перезванивала. Я набрала ее номер.
– Ну, что? Что он сказал?
– Сказал: здорово.
– Здорово? Но он рад? Он счастлив? – Я почти кричала.
– Не знаю… – Счастлива была Рита. – Но он сказал: здорово. Он на переговорах. Наверное, сделает мне предложение?
– Конечно! Вот клево, Ритка!
– Да, клево. Даже не верится, Даш. Неужели все это со мной происходит?
– Конечно, с тобой! С кем же еще, если не с тобой? Я так за тебя рада! Родителям будешь звонить?
– Да ну их. Пока не буду. После свадьбы позвоню.
– Не пригласишь?
– Чтобы они меня опозорили там?
Я пошла в магазин и купила книжку «Мы ждем ребенка». Рите подарю. Все беременные любят читать книги про беременность. И журналы. Хороший бизнес – конкуренция отсутствует. Покупается все.
Я сама с удовольствием полистала книгу.
Теперь Рите надо начинать правильно питаться. Интересно, она сразу переедет к КБУ или какое-то время я смогу о ней заботиться сама?
Рита переехала к КБУ сразу. И попросила больше не называть его КБУ. Он, конечно, и Коротенький, и Богатенький, и Умник, но теперь самое главное, что он – отец ее будущего ребенка. Я согласилась с этим аргументом и дала слово называть его Костей.
Восьмое марта Влад решил провести со мной. Я была не против. Я так ему и сказала.
– Я могу рассчитывать на еще один воздушный поцелуй в подарок? – поинтересовался он. – Ты мне ничего не подарила на двадцать третье февраля!
– А я – на еще одного Серого волка в мою коллекцию?
– В коллекцию? И большая она у тебя?
– Пока нет. Но я бы хотела ее пополнить. И кстати, двадцать третьего февраля мы не виделись.
– А ты все помнишь? Приятно. Надеюсь, мне не придется ждать тебя полчаса в машине?
– Произнеси правильно слово «брюзжать»: вместо «з» и «ж» – два «ж».
– Брюжжать. Это намек?
– Так же произносятся «дожди» и «дождливый» – «дожжи» и «дожжливый».
– Ты неисправима.
– Надеюсь, ты – исправим. Так что повторяй.
– Так что повторяй.
– Влад!
– Влад!
– Ладно, до вечера.
– Ладно, до вечера.
Я не спросила, куда мы идем.
Я надела брюки от нового костюма и черную водолазку. Может, надеть блузку, которую мы покупали под этот наряд? Но я и так все время в ней хожу. Лучше водолазку. И шпильки.
Я посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна тем, как я выгляжу.
Надеюсь, мы пойдем вдвоем в ресторан. Зажжем свечи и будем болтать.
А если он опять повезет меня к любительницам Remy Martin на палочке?
Я посмотрела на свое отражение глазами Лады и расстроилась. Водолазка явно смотрится слишком просто.
Рита сказала, что в «Mere» начались распродажи. Если все делать очень быстро – то я успею.
Я достала из холодильника огромную суповую кость, которую специально купила к этому дню, и отдала ее Терминатору.
– С Восьмым марта тебя, девочка моя!
Девочка бросилась на кость, рыча и лая.
– Терминатор, с праздником! – Я сделала еще одну попытку, и, кажется, в этот раз собака благодарно улыбнулась мне.
В «Mere» я выбрала потрясающе бирюзовый свитер, расшитый голубыми пайетками. Даже после скидки он стоил больше, чем я собиралась потратить, но я решила, что сэкономлю на чем-нибудь другом.
В этом свитере я буду лучше всех. Интересно, а эти девушки, собираясь на вечеринки друг к другу, волнуются так же, как я? Или идут спокойно и уверенно?
Неужели возможно чувствовать себя спокойно, собираясь встретиться хотя бы с одной из них?
Влад ждал меня в машине. Мы ехали в гости к его друзьям. Мою мечту о романтическом вечере вытеснила суровая реальность – Владу приятно общаться с себе подобными.
Друзья Влада жили в огромном доме за городом. На веранде стоял мангал, на котором жарили шашлыки. Все сидели за деревянным столом, уставленным тарелками с едой. На столике у стены тянулся длинный ряд напитков.
Все девушки были одеты в разноцветные пуховики и меховые сапожки. На шпильках была я одна. В свитере, расшитом пайетками, я выглядела так, будто сбежала сюда с премьеры в Большом театре. Мое лицо наверняка выражало раскаяние в этом импульсивном поступке.
Тосты были за женщин и за Восьмое марта. И за мужчин, без которых Восьмое марта не имело бы никакого смысла.
Свиной шашлык показался мне очень вкусным, и я тихо спросила у хозяйки рецепт маринада.
– Я попрошу, чтобы вам записали, когда вы соберетесь уходить.
– Спасибо. Но я бы и так запомнила…
Красное вино, гранатовый сок, несколько специй – я действительно запомню. Можно дома замариновать мясо и испечь в духовке. И накормить беременную Риту.
Хозяин дома только что приехал с юга Франции. Он весело рассказывал про то, как, покончив с делами, решил остаться на пару дней порыбачить.
– Подхожу на ресепшн, говорю – организуйте мне рыбалку. Чтобы все было окей. Этот козел протягивает мне два листочка. На одном записан телефон, где взять яхту, на другом – где купить снасти.
– Вот урод! – возмутилась моя соседка слева.
– Представляете? Я ему говорю: ты не понял, я не хочу никуда звонить, я заплачу, сколько надо – организуйте мне все. А он опять: вот вам два телефона…
– И чем закончилось? – спросил Влад.
– Чем? Я, конечно, закипаю… Говорю ему: да не буду я никуда звонить! Ору уже, конечно. А он так спокойненько, с улыбочкой протягивает руку, забирает у меня свои листочки и говорит: «Месье, только что вы лишились прекрасной возможности купить уникальные французские удочки!»
Я смеялась вместе со всеми.
– Жена еле удержала меня! Я уже был в броске за эту стойку!
– Ужас! Я думала, он его убьет там! – подтвердила хозяйка дома.
Мне нравилось есть шашлык, пить красное вино и слушать смешные истории.
В десять вечера был фейерверк. Все кричали и хлопали.
Хозяин дома был настолько пьян, что от одной из петард пытался прикурить сигару.
Когда я сказала, что у меня есть тост, Влад посмотрел на меня с любопытством. Наверное, потому, что это было первое, что я громко сказала за весь вечер.
– За фейерверк! – произнесла я. Все протянули ко мне свои бокалы, и почти каждый повторил за мной: «За фейерверк!»
Когда закончилось красное вино, мы стали пить граппу. Это был первый раз, когда я пробовала граппу. И надеюсь, что последний.
К чаю был торт «Наполеон».
– Вы потрясающе готовите торты! – похвалила я хозяйку. Она расхохоталась.
– Я потрясающе умею их выбирать! На рынке!
После чая мы пели караоке в кинозале в цокольном этаже.
У Влада оказался очень красивый баритон. Он четыре раза подряд спел «Не улетай, не улетай! Еще немного покружи!». По-моему, эта песня называется «Орел».
Он хотел исполнить ее и в пятый раз, но у него забрали микрофон.
Девушки пели романсы.
Когда мы с Владом оказались на заднем сиденье его автомобиля, уже светало.
То, что мы стали целоваться, казалось мне абсолютно естественным и логичным. И приятным.
– Здорово ты целуешься! – похвалил Влад.
– А ты – так себе, – пошутила я.
– А кто не «так себе»? – Его глаза были так близко к моим, что мои собственные казались мне закрытыми.
– Никто.
– Совсем никто?
– Совсем.
Я не обращала никакого внимания на водителя. А водитель на нас.
Около моего дома Влад захотел чаю.
Я хохотала. И говорила, что чая у меня нет.
– Ну, в туалет! Ты можешь меня пустить? Я хочу в туалет!
– Правда?
– Ну конечно, правда!
Не пустить Влада в туалет я не могла. Мы целовались в лифте. В прихожей. Около туалета. Около моей комнаты.
– Нет! – Мне пришлось постараться, чтобы отодвинуть от себя Влада. – Ты идешь в туалет, а потом уезжаешь домой.
– Почему?
– Потому что.
– Ты хочешь меня выгнать? Такого пьяного, голодного и несчастного?
– Ты есть хочешь?
