Мэри Стюарт - Дерево, увитое плющом
Хриплый голос: «От такого шока не помирают, мисс Аннабел».
«Это… Вы очень добрый. Ну, мисс Дэрмотт рассказала массу новостей… Я рада, что с дедушкой в целом все нормально».
«Так точно, нормально. — Быстрый взгляд из под бровей. — Хотя, увидишь, он изменился».
«Боюсь, что да. Много времени прошло».
«Это точно. Плохо ты сделала в тот денек, когда решила покинуть нас».
«Знаю. Вы очень-то не сердитесь».
«Меня и не тянет сердиться, девочка. Я ничего и не ведаю, кроме того, что вы с дедом вышли из себя. — Он усмехнулся. — Распрекрасно знаю, каким он бывает, тридцать лет знакомы. Просто не обращал на его заскоки внимания, как на дождь и ветер, и мы ладим. А ты слишком похожа на папу, чтобы сидеть тихо и держать язык за зубами. Винслоу все такие. Может, будь ты постарше, понимала бы, что лает он намного больше, чем кусается. А ты была еще совсем маленькая девчушечка, да еще со своими проблемами».
«Своими… проблемами?»
Он немного смутился. «Может, я не должен говорить этого. Я просто имел в виду, что все было непросто с мистером Коном. Случается, что такие вещи принимают слишком серьезно в девятнадцать».
Я улыбнулась: «Случается. Ну, сейчас-то все прошло. Забудем, давайте? И не будем обвинять Кона и дедушку. Я была молодая, глупая и просто захотела немного побыть сама по себе. Не привязанной к Вайтскару или… чему угодно, во всяком случае, не тогда. Поэтому, когда время пришло, я просто, не задумываясь, удалилась. В девятнадцать соображаешь не слишком хорошо. Но теперь я вернулась и собираюсь забыть, что уходила вообще».
Я смотрела на ферму. Белые куры копались в сене, на крыше сидели голуби. Дым из труб поднимался в чистое небо совершенно вертикально. Я сказала: «Выглядит все так же. Или лучше. Или побыв вдалеке, начинаешь все больше ценить».
«Ну, не буду отрицать, за всем тут хорошо следили. Почти также хорошо, как во времена твоего деда».
«Как… Вы так говорите, будто они закончились».
“Так и есть».
«Что вы хотите сказать?»
Опять быстрый взгляд. «Увидишь, мисс Аннабел. Не сомневаюсь, увидишь. Времена меняются».
Я не стала ничего уточнять, а он резко поменял тему. Кивнул в ту сторону, откуда я пришла, на лес, закрывающий Форрест Холл. «Это самое крупное изменение, которое ты заметишь, и ничего хорошего в нем нет. Она рассказала про Форрестов?»
«Да. — Я обернулась на оплетенный девичьим виноградом дуб, он стоял, как руины темно-зеленой башни на фоне светлой молодой зелени лесов. — Да, мисс Дэрмотт сказала. Четыре года назад, да? Почему-то старый домик у ворот еще сильнее разрушился, чем я думала. Не помню, чтобы там кто-то жил, но все выглядело прилично, и ворота были на месте».
«После пожара превратились в лом. Нам не хватает Холла, хотя там и не пустое место. Они используют конюшни около Западной Сторожки, и в старом саду дела идут хорошо. Форрест управляет им сам вместе с Джонни Раддом. Помнишь Джонни? Он так там и работает, хотя в конюшне всего один конь. Форрест его оставил, когда все пошло с молотка, не мог расстаться с потомком Горного. Но, не сомневаюсь, его тоже придется продать. Он дичает, дуреет и к нему никто не может подойти. — Он усмехнулся. — Тебе придется самой над ним поработать, теперь, когда вернулась».
«Мне? Нет, теперь не могу. Эти дни прошли, мистер Бэйтс».
«Как это?»
История, которую мы с Лизой придумали вместе, сошла с моих губ вполне естественно. «Неудачно упала в Штатах и повредила спину. Ничего страшного, но больше не хочу рисковать».
«Ну, это стыдоба! Я-то думал, Джонни обрадуется твоему возвращению! У него нет времени на лошадей, во всяком случае, летом, а конь-то портится. Мистер Кон пытается с ним совладать, но он, видать, сильно ему не нравится, вот он его к себе и не подпускает. А больше в Вайтскаре верхом ездить не на ком».
«Все равно, все мои таланты пропали».
«Ну ладно, как скажешь. Все меняется, и почти обо всех переменах можно сожалеть. Каждый раз, как иду по этой дороге, вспоминаю, как все было. Печально смотреть, как все разваливается, семьи исчезают, но так уж получается».
«Да». За обвитым девичьим виноградом дубом, за освещенными солнцем вершинами деревьев я видела трубу. Сквозь ветки просвечивал кусок крыши. Обрывок облака медленно проплывал мимо и создавал иллюзию дыма из домашнего очага. Он исчез, и я увидела, что крыша сломана.
Бэйтс произнес так неожиданно, что я вздрогнула. «Ты изменилась. Может, я и неправ. Не думал, что так будет, не до такой степени, но теперь вижу».
«Что вы видите?»
«Не знаю. Не то, что ты просто старше. Ты другая, мисс Аннабел, и не обижайся. — Добрые голубые глаза. — Похоже, тяжелая у тебя там была жизнь».
У него это прозвучало так, будто воды Атлантики то же самое, что воды Стикса, а земли за ней скрываются в вечной тьме. Я улыбнулась. «Похоже, была».
«Замуж не вышла?»
«Нет. Слишком была занята, зарабатывала на жизнь».
«Ясно. Вот оно что. Лучше было остаться здесь, девочка, тут твое место».
Я подумала о Коне, о руинах в лесах Форреста… «Вы так думаете? — Я рассмеялась, хотя вовсе не было смешно. — В любом случае, я опять здесь. Вернулась на свое место и, думаю, у меня хватит ума больше с него не слезать».
«Так и сделай. — Судя по интонации, это была вовсе не пустая фраза. Он внимательно смотрел, глаза блестели, выражали какое-то сильное чувство. — Ну, не буду задерживать разговорами. Они тебя, небось, уже высматривают. Но ты уж живи здесь, близко к деду, и не бросай нас больше». Он кивнул, свистом подозвал колли и пошел по дороге, не оборачиваясь.
Я повернула к Вайтскару.
Овин отбрасывал к воротам густую тень. Только за двадцать шагов я увидела мужчину, который неподвижно ждал моего приближения. Кон.
Если Бэйтс был препятствием вроде забора, то здесь предстояло перепрыгнуть через ров с водой. Наверняка, надо слегка смутиться. Девушка после восьмилетней разлуки встречается с мужчиной, от которого убежала.
Он выпрямился с типичной ленивой грацией и широко улыбнулся без малейших признаков смущения. Рука поднялась к планке ворот. «Аннабел! — Распахнул ворота театральным жестом. — Добро пожаловать домой!»
Я ответила неуверенно: «Привет. — При этом я пыталась увидеть, не слишком оглядываясь вокруг, есть ли поблизости кто-то, кто нас слышит. Решила не рисковать и продолжила, чувствуя себя очень глупо: — Приятно вернуться обратно».
«Ты раньше, чем мы ожидали. Собирался встретить тебя на машине. А где багаж?»
«Оставила в каменоломне. Кто-нибудь сможет забрать попозже?»
«Сам схожу. Знаешь, на самом деле нужно было встретить тебя в Ньюкасле».
«Нет, я… Мне хотелось идти одной. Спасибо, все равно». К ярости я обнаружила, что говорю, как школьница. Если кто-то наблюдал, он бы сказал, что в нашем свидании есть что-то неестественное. Я так и не встретилась с Коном глазами. Он закрыл ворота, но я не шевелилась, стояла на месте и тупо продолжала говорить про багаж. «Конечно, ты знаешь, что основная часть багажа — в Ливерпуле. Его могут прислать…»
«Конечно». Мне показалось, что он вот-вот рассмеется, и я решила на него посмотреть. Взбеситься можно, ему, правда, было смешно. Прежде, чем я успела что-нибудь сказать по этому поводу, он взял мои руки в свои и восхищенно улыбнулся. Голос звучал тепло и, каждый бы согласился, искренне. «Это прекрасно… видеть тебя снова спустя все это время. Мы никогда не думали… — Секунду он изображал борьбу с захлестывающими эмоциями, потом продолжил: — Такой волнующий момент, дорогая!»
«Это ты мне говоришь!» — подумала я, и, хотя не произнесла ничего вслух, он прочел эту фразу в моих глазах без особого труда. Еще раз улыбнулся, притянул к себе и поцеловал. Должно быть, он почувствовал мои удивление и сопротивление, потому что быстро прошептал на ухо: «В эту сторону выходят окна, Мери, дорогая. Думаю, при таких обстоятельствах следовало ее поцеловать. Совершенно по-братски и из дружеских чувств, разумеется».
Он все еще держал меня за руки, я ответила ему так же тихо сквозь зубы: «А ты не думаешь, дорогой кузен Кон-вор, что она могла бы даже ударить тебя по физиономии, сильно? Совершенно по-сестрински и из дружеских чувств, Разумеется. — Он затрясся от смеха, и я отобрала у него свои руки. — Значит, за нами кто-нибудь смотрит? Они нас слышат?»
«Не знаю».
«Ну, правда?..»
«Ш-ш-ш, не так громко. Точно ничего никогда знать нельзя. — Он стоял спиной к дому и смотрел на меня. — Ты действительно так кипишь от гнева по этому поводу?»
«Конечно, да!»
«Событие в некотором роде ударило мне в голову. Прости».
«Все в порядке». Неожиданно показалось, что мы перепрыгнули через препятствие и легко вышли на прямую. Я расслабилась, прислонилась к воротам. Мы улыбались друг другу с некоторым пониманием. Внешнему наблюдателю сцена показалась бы совершенно нормальной. Даже от дома, должно быть, было видно, как раскраснелись мои щеки, а Кон стоял в такой позе, что можно было предположить смущение и неуверенность, не видя его глаз. Д сказала: «Ты должен знать, что я изображаю возвращение домой не для того, чтобы немедленно упасть к твоим ногам. Не дури, Кон Винслоу».
