Китлинский - Клан – моё государство 4
– Меня вполне устроит.
– На том и остановимся.
– Что ты собираешься дальше предпринять?
– Данные, что вы принесли, обмеркую, дальше видно будет.
– Могли у Принца подхватить архив?
– Тогда бы мы с вами не увиделись. Грохнули б меня.
– И при условии, что данные утащили из секретки, ты тоже покойник. Так?
– Может быть фактом,- они вышли к небольшой станции.- Заряды вам отдать?
– Оставь себе,- Пороховщиков махнул рукой.- У тебя есть, на чём отсюда убраться.
– Есть.
– С деньгами как?
– Не нуждаюсь.
– В хранение возьмешь?
– Смотря сколько.
– Десять миллионов долларов.
– Такую сумму могу.
– А больше?
– Нет. Для наличных это предел.
– Вон под тем кустом,- Пороховщиков указал направление.- Сутки назад присыпал листвой.
– Хотите, чтобы я лёг за вас в отдачу?- прямо спросил снайпер.
– Сам поступить, как хочешь?
– Скучно мне без работы. Да и за Принца с ребятами надо сводить счёты. Только сам я не смогу всё поднять.
– Я тебя готов взять в обойму.
– Хорошо. Я сделаю расчёт за вас после вашей неожиданной смерти,- снайпер протянул руку и Пороховщиков пожал.- Имя назовите?
– Если б я его знал? Запомни, что тебе скажу. С документами ознакомься и забудь. Принца сделали наймом по приказу какого-то большого человека в верхах. Я его ищу. Меня могут прибить в любое время, тогда у тебя будет выбор.
– Может вам организовать хороший зацеп?
– Да уж зацепился,- Пороховщиков усмехнулся.- Президент и Рыжий,- назвал он имена, внимательно всматриваясь в глаза снайпера, но они не дрогнули.
– Этих уделать пара пустяков. Только у них доступа быть не могло.
– Козёл тот увёл данные ещё при Андропове или, что более вероятно, при Черненко.
– Если это агент влияния, то я жив по теме,- высказался снайпер.- Им будет на кого валить.
– На то он и рассчитывал. У тебя есть "смена белья"?
– Найдётся. Согласен с вами. Стоит подстраховаться. Сегодня же сменю.
– Обо мне ты в курсе.
– Прийду на визуал. Не возражаете?
– Приходи. В Москве есть группа, взял их в ФСБ. Они в подхвате. Старшим там Янов. С ними теперь палач Принца. Приехала недавно,- при этих словах у снайпера сошлись брови.- Да, вот так бывает. Баба. Не я выбираю!
– Старик был гурман. Мне на них выйти?
– Запоминай адрес,- Пороховщиков выставил листок на ладони и спустя мгновение сжёг.- Они по моим прогнозам начнут в следующем месяце шевелиться. Побудь там и запомни их лица.
– Сделаю.
– Это всё. У тебя ко мне есть вопросы?
– Нет.
– Ты мастера можешь уговорить, чтобы временно перестал стрелять?
– Кабы я был психиатр?!!!
– Так он же попадётся на втором или третьем выстреле. С такими ногами собаки след возьмут.
– А с таким вонизмом снайпером быть не рекомендуется.
– Впрочем, пусть стреляет. Тебя всё равно не достанут,- вдруг решил Пороховщиков.
– Чтобы его взять под контроль, его надо найти. Он страшный трус. Пьяный на улице песню горланит, а у него мелкая дрожь. Боюсь, что после убийства Попонича, он слинял со своего места проживания.
– Как же он с таким страхом решился стрелять?
– Бес его знает,- снайпер развёл руки в стороны и пожал плечами.- Там не он на курок нажимал, так думаю. Компьютер сам всё сделал. Знает он, что на расстояние больше километра не ставят оцепление. Я ему рассказывал.
– Паровозик гудит,- Пороховщиков протянул руку для прощального пожатия и снайпер пожал.
Глава 8
Во вторник с утра Пороховщиков сидел в приёмной главы администрации Президента России. Тот позвонил ему в понедельник вечером и пригласил на встречу.
"Гавно забродило,- ответил сам себе Пороховщиков, выслушав приглашение главы.- Лишь бы сильно не взвоняло, как ноги мастера".
Главный президентский лакей принял в точно назначенное время. Руки при встрече не подал, указал на кресло у своего стола, в которое Пороховщиков молча бухнулся.
– Я вас, Валерий Дмитриевич,- начал глава, но Пороховщиков его прервал.
– Не надо фамильярности. Можно на ты и по имени.
– Хорошо,- согласился глава.- Меня уполномочил Президент с тобой переговорить по существу дела, которое тебе известно.
– Мне – нет,- просто ответил Пороховщиков.- Будь любезен, напомни.
– Не надо играть со мной в поддавки,- улыбаясь, произнёс глава.- Прекрасно всё ты знаешь и о чём речь тоже.
– Нет, не знаю,- упрямо повторил Пороховщиков.- У меня в расследовании 136 дел. И все они крупные. С убийствами, большими деньгами и могущественными покровителями. Если какое-то из них ведёт к тому, что его раскрытие бросает тень на Президента, я готов выслушать предложения, но в любом случае вмешиваться никому не позволю. Я на страже закона от А до Я.
– Вот как!!- воскликнул глава.- Ты не переходи черту. Рамки приличий не пересекай. Игрок тоже мне нашёлся,- грозно прорычал глава.
– Гавнюк!!- выкрикнул Пороховщиков главе в лицо.- Ты на кого голос повысил?!! Щенок драный. Кто ты такой есть? Бумагомаратель. Я сорок лет служу в разведке. Сорок!!! Из них четверть в нелегале. Мне звание Героя Союза не за красивые глазки присвоили. Сука! И ты на меня так не таращи глаза. Это ты Ельцину в зад так смотри, облизываясь. Мне от его щедрот ничего не надо. Нас с ним связывает только Конституция. Он её гарант, а я – её исполнитель. Всё. Общего меж нами ничего нет и быть не может. И командирские нотки из голоса своего убери. Для меня ты никто и приказывать даже по поручению президента не имеешь права. Откуда он вас бестолковых берёт только. Совсем о собственном имидже не беспокоится, а надо бы,- Пороховщиков закинул ногу на ногу и уставился на главу с ангельской улыбочкой на устах.
Ошарашенный таким монологом, глава не сразу пришёл в себя. Раньше таких случаев в его практике не было.
– Ничего себе заявочки!!??- только и вымолвил он.
– А ты думал, я перед тобой расшаркиваться стану? А не пошёл бы ты в опизду.
– Куда, куда??- совсем очумел глава. Его лицо то бледнело, то покрывалось красными пятнами.
– Шавка, знать она сильна, коли лает на слона!- бросил ему Пороховщиков.
– Да ты никак себя в слоны записал!!?- глава стал приходить в себя.
– Я – мамонт. Меня можно в яму загнать, дубинами и камнями прибить, сожрать у костра толпой, но…, но я не ручной и дрессированный слоник, таскающий по приказу брёвна. Плохие были у меня учителя. Прескверные. Кланяться не научили. Этикет власти мне до сраки,- и Пороховщиков ещё шире улыбнулся.
– Да я тебя…,- стал, было, говорить глава, но Пороховщиков его снова прервал, но уже не криком, который дал эффект, а спокойным голосом:
– Тише, тише, сынок! Не на рынке. Зявало не разевай. Пугать меня не надо. Я резаный и стреляный. Что Борис хочет, говори, раз тебе доверили передать, хоть я такому как ты, копейки б не доверил. Ну, да Бог с ним, сказывай.
– Ты снят с должности…
– Что ты говоришь!!? Вай-вай-вай.
– Снят с возбуждением уголовного дела о получении взяток на большую сумму. Отсюда поедешь прямо в Лефортово,- теперь глава окончательно пришедший в себя, улыбнулся, знай, мол, наших.
– Куда следовать?- Пороховщиков встал.
– Сказать ничего не хочешь?
– Кому?
– Передать, то есть. Президенту.
– Нет. Мне ему нечего сказать. Не знаком я с ним и друганом у него не состою. Идите вы все на хуй! А за меня, дай-то Бог, есть, кому слово молвить,- и Пороховщиков вышел из кабинета в приёмную, где его уже ждали сотрудники ФСБ. Он дал себя обыскать, так как в карманах было пусто. Просить предъявления ордера на арест не стал, наручников не одевали, в машину сел сам.
Глава 9
В 12.00, после прохождения процедуры оформления документов, важняк Пороховщиков оказался в одиночной камере следственного изолятора Лефортово. Эка невидаль!! Кто не был на содержании в СИЗО, полнокровным гражданином быть не может, по крайней мере, в этой стране. Арест Пороховщикова не удивил. Он точно знал, что это произойдёт, так как другого пути вытащить подельника Рыжего гавнюка, у власти не осталось. Знал также Пороховщиков, что в течение дней двадцати его никто не станет тревожить. В это время будут выпускать ранее им арестованных и собирать материалы о взятках на него. А вот доказать получение им сотен миллионов долларов будет сложно. Почти невозможно, если только кто-то из банковских не ляжет в сдачу, но и в таком случае он особо не переживал. Ведь кроме показаний кого-то, надо иметь на руках, за факт получения, расписок, которых он никому не давал. Подельник же Рыжего зажатый в тиски камеры, отдал Пороховщикову 1,8 миллиарда долларов, которые тут же перекочевали через десятки счетов в надёжный банк. Их теперь кроме самого Пороховщикова никто не сможет получить. "За такие деньги,- размышлял он, меряя камеру шагами, два туда – два сюда,- они пойдут со мной торговаться. Предложат на обмен свободу и почетную пенсию. Пенсию я своим трудом заработал. А свобода – не хитрое дело. Пенсию до смерти можно отгулять и в лагере. Тоже мне напугали. Нет, старик-агент, прав об увязших в дерьме. Мельчают людишки прямо на глазах".
