Китлинский - Клан – моё государство.
– Как реагируют близкие?
– Обратили внимание. Я надеюсь – пройдёт. Не смертельно. Идём перекусим, тебе полезно с дороги.
– Подцепили, значит, "бильярдистов"?
– Да. Ты был прав на все сто процентов.
– Так что ты переживаешь? И чёрт с ними. Воровать можно, но у богатого, а тащить последнюю корку у нищего – не то, что грех – это безнравственно. Её Величество в курсе?
– Был на аудиенции, как и ты.
– Ругала? Только не скрывай.
– Очень. Потому и вид у меня такой. Но жалеть не надо, поделом: всё забросил, пустил на самотёк, и только ты, вдруг появившись, ещё даже не друг, меня предупредил. Выяснилось, что многие были в курсе и там кормились. Я уже две трети номеров телефонов своих друзей вычеркнул из своей записной книжки. Навсегда. Их предательство больше всего меня и расстроило.
– В отставку подавал?
– Её Величество не приняла. Посоветовала больше не попадать в такие переплёты. Сейчас сижу и жду, когда комиссия закончит работу. Ты – единственный, кто меня посетил. Давай пить.
– Вильям, я приехал не соболезновать тебе, помилуй. Моё посещение чисто дружеское, и я сделал бы это, даже будь ты в тюрьме. С каждым могло случиться, главное – не опускать рук,- Сашка стал наливать в бокалы вино.- Быстро пьём и едем в театр, у меня два билета в ложу.
– Ты настоящий друг, Александр. Ты не пробовал лечить?
– Нет. По этой стезе я бы не пошёл. Лучше быть хорошим другом, чем приличным лекарем. Согласись, что я прав?
– Это верно. Умереть на руках друга спокойнее, чем в присутствии врача и священника. Аксиома. Я переоденусь и едем,- Вильям скрылся в коридоре. Его плохое настроение исчезло, он возвратился через двадцать минут во фраке, цилиндре.- Я готов.
– Вперёд,- Сашка указал на выход.
По окончании спектакля они отправились в один из ресторанов Сити, где кутили до трёх часов утра, собрав вокруг себя огромную компанию и забавляя её рассказами об НЛО и прочих чудесах. Спать отбыли к Вильяму, где ещё выпив, дошли до полной невменяемости и стали стрелять из пистолета Вильяма по заводным серым мышкам, которые Локридж коллекционировал, чем привлекли в квартиру наряд полиции, после ухода которого, выбившись из сил, повалились спать.
В полдень, опохмелившись и оправившись от ночного разгула, поехали завтракать, откуда собрались было направиться на бега, но пришёл нарочный и предупредил, что Вильяма ждёт в его квартире брат Джон и просит срочно прибыть. Уже слегка навеселе они поехали к Джону. Вид у брата Вильяма был суров.
– Сэр Александр. Брат мой Вильям,- сказал Джон.- О ваших похождениях пишет лондонская "Таймс". Слава тебе Господи, что нет фото, это был бы огромный скандал. Ресторан – ладно, с кем не бывает, но стрелять в квартире – этого не поймут.
– Сэр Джон,- взял огонь на себя Сашка, сделав виноватое лицо.- Вильям был в жутком кризисе, и я его вылечил. Больше такого не повторится. Это то, что касается стрельбы, мы, кстати, стреляли по серым мышкам, подразумевая под ними тех, кто Вильяма подвёл. Но что касается ресторана, то дать слова не могу, что не повторится. Не в силах.
– Последнего обещать я тоже не в силах,- Вильям бухнулся на диван.
– Хоть в одну-то попали?- губы Джона растянулись в подобии улыбки.
– Уничтожили всех,- Вильям показал на картонную коробку, в которую горничная сложила то, что осталось от мышей, не решившись без разрешения хозяина выкидывать.
– Я был только что у Королевы, и она, узнав о ваших похождениях, пожурить велела проказников, сказав, что коль такое вытворяет, значит всё в порядке, а вам, сэр Александр, велела напомнить, что принимает в вас участие.
– Благодарю вас, сэр Джон, за ваши предостережения. Я буду осторожен. Передайте Её Величеству мои заверения на будущее.
– Вильям,- Джон повернулся лицом к брату.- Комиссия работу закончила, тебе завтра надо быть в комитете по финансам Палаты лордов. Пропуск на тебя выписан,- Джон откланялся и вышел.
Пообещав друг другу больше не пить сегодня, Сашка и Вильям решили, что завтрашние дела не повод пропустить бега, и отправились на ипподром.
Глава 3
Утром следующего дня Сашка приехал в Бирмингем, на такси добрался до научного центра Ламберга, прошёл через систему охраны, поднялся на лифте в офис.
– Знаю, знаю,- обнимая, стал говорить ему Семён Иванович Куть, он же Ламберг Георг.- И вы абсолютно правы. Вам надо отдохнуть. Обязательно привести в порядок себя и мысли. Раз уж вы приехали, то выделю вам сорок минут своего времени, больше не могу,- Иванович посмотрел на часы.- Там реакция идёт у меня важная. Больше не могу, друг мой, не могу. Вы не переживайте, при Пирсе и Лин Ши можно быть спокойным на все сто. За меня тем более не волнуйтесь, уж кто-кто, а я вне опасности, тут охрана ещё на подступах всё живое уничтожает.- Куть полез в сейф, достал пенал и положил перед Сашкой не раскрывая.- Я, Александр, вы же знаете, политикой не интересуюсь, но последние события и эта перестройка меня немного повергли в шок. Всё-таки мы – русские, как не крути, и где-то боль за то, что там происходит, ощущается. Горько. Очень.
– Иванович, и мне горько, но я не Господь, мы все бессильны, это ведь народные массы, они становятся неуправляемыми. Катятся, куда несёт, да ещё руководство подливает масло в огонь своими бездумными действиями. Нам всем пока не везёт. Судьба.
– Правы, правы, но гордости от осознания своей принадлежности к русскому народу нет.
– Какая уж тут гордость? Не до неё. Больная это тема, Иванович, может оставим её?- тот кивнул соглашаясь.- А это что?- Сашка постучал пальцем по пеналу.
– В пенале?- Иванович улыбнулся.- Смотрите. Это не опасно. Можно даже проглотить, безвредно. Полимер. Тот, о создании которого я говорил.
– Ещё бы не помнить,- Сашка открыл коробочку.- Первая ступенька к перевороту мира.
Перед Сашкиным взором предстали матовый жёлтого цвета куб с размером ребра в пять сантиметров и синий шарик диаметром в три сантиметра. Осмотрев объекты и потрогав их, Сашка спросил:
– Характеристики совпали?
– Иначе я не стал бы показывать. Шар можно проверить нагревом.
Сашка вынул зажигалку, положил невесомый шарик на пластину, поданную Ивановичем, поднёс пламя. Шар растаял, образовав лужу. Секунд через пять, лужица стала стягиваться и превратилась в синий шар. Он повторил операцию несколько раз и, убедившись, что результат всегда один, спросил.
– Если при нагреве разделить на части?
– Эксперимент проведен по всем правилам. Это бомба в науке о веществе. Восстанавливается только в форме шара. Такую форму задали ему при рождении. Можно и кубом сделать, да чем угодно. Суть не изменится.
– Влияют ли электричество, излучения?
– Ничего не влияет. Собрали вот, а как разложить на прежние составляющие, понятия не имеем.
– Значит, сверхдиэлектрик?
– Даже не диэлектрик – маленький монстрик. Мы ему названия до сих пор не дали, потому что нет ему имени. Подкинь, если что-то в голове мелькает?
– Я не верил. Клянусь. Чистосердечно раскаиваюсь,- Сашка поднял руки.- Думал – так, из области фантастики.
– Что ты! Реальность. А про второй объект мне даже сказать нечего. Сам боюсь. Нет, не его, он безопасен, как новорожденное дитя. Страшно мне от того, что создали "это",- Иванович закатил глаза.
– Значит, не разлагается,- определил Сашка.
– Хуже. Шар хоть плавится, а этот в форме своей – вечен.
– Взрыв ядерный пробовали?- спросил Сашка, улыбаясь, но Иванович не поддержал его веселья.
– Не смеши меня, Александр, я ведь не идиот, кое-что кумекаю. Но если притащишь заряд, ухнем обязательно. Истина в науке дороже жизни.
– Значит и бомба не возьмёт,- Сашка взял куб, он был такой же невесомый, как и шар.- В ядерной энергетике ему место.
– Вещь без износа – где хочешь применить можно.
– Дорогой?
– Дело, Александр, не в цене.
– А всё-таки?
– Два года беспрерывного процесса,- пояснил Иванович.- Если хоть на одной из миллиона с лишним ступенях построения даже на йоту изменится показатель – а их фиксировали больше полусотни, всё – не получишь.
– Сложный цикл,- восхитился Сашка.
– Потому что собираем из обрывков, из миллиардных комбинаций… Это долго объяснять,- Иванович махнул рукой.- Тебе не обязательно совать нос в это.
Сашка не обиделся ни капли. На Ламберга он не мог бы обидеться никогда. Вытащив этого человека из Союза ещё в восьмидесятом и поселив его тут, под Бирмингемом, под вымышленной фамилией, Сашка в течение года построил корпуса института, оснастил всем необходимым. А через год застал Ивановича в сильнейшем потрясении. Тот так исхудал, что стал похож на мумифицированного фараона, потому что его невозможно было вытащить из лаборатории. Пришлось приложить максимум такта и умения, чтобы внушить этому фанатику от науки прописные истины.
– Иванович, а в термоядерном синтезе "это" можно использовать?- задал Сашка свой последний вопрос, видя, что учёный посматривает на часы.
