Артур Хейли - Перегрузка

— Почему же тогда старик так поступил? Почему он нам так врал? — спросил Гарри, подхватив волновавшую Нима тему.

— Скорее всего потому, — задумчиво проговорил Ним, — что знал: Уолтер мертв, а шансы, что мы — президент, ты и я — знаем об этой переписке, крайне малы. Ну, скажем, миллион к одному. И в самом деле, вероятность того, что эти письма когда-нибудь напомнят о себе, была равна нулю.

Лондон кивнул в знак согласия.

— Следующий вопрос, который меня волнует: до каких пор «уважаемый» Пол будет прятать концы в воду?

— Думаю, мы этого никогда не узнаем, не так ли?

Руководитель отдела охраны имущества указал жестом на лежавшие на столе письма:

— Ты, конечно, покажешь их президенту?

— Да, сегодня днем. Мне случайно стало известно, что мистер Йел должен скоро здесь появиться.

— Нам остается еще кое в чем определиться. Будем ли мы и дальше уберегать этого драгоценного Йела от надвигающегося судебного расследования? Или, учитывая новую информацию, можно было бы отказаться от услуг Мистера Честность?

— Уж и не знаю, — проговорил Ним, тяжело вздохнув. — Я просто не знаю. И в любом случае не мне это решать.

Крупная разборка с мистером Йелом состоялась сразу после четырех часов в кабинете президента. Когда Ним явился туда после телефонного звонка секретаря Эрика Хэмфри, он сразу же почувствовал, что обстановка накалена. Глаза «старого подраненного бостонца» были холодны, рот плотно сжат. Но по его хмурому виду угадывалось, что он предчувствует какие-то неприятности. Оба сидели за столом для совещаний и молчали, когда вошел Ним. Усевшись слева от Эрика Хэмфри, напротив судьи, Ним положил перед собой папку с перепиской Тэлбота и Йела. До того Эрик Хэмфри и Ним после краткого совещания договорились о линии поведения. Решили, что на этот раз в присутствии Гарри Лондона не было необходимости.

— Пол, — начал Хэмфри, — в прошлый раз, когда мы были вчетвером, у нас состоялся разговор о кражах энергии. Частично это касалось и семейного фонда Йелов. Я уверен, что вы помните об этом.

— Да, конечно, — кивнул Йел.

— В прошлый раз вы утверждали, что до того момента и понятия не имели о существовании такого явления, как кража электроэнергии.

— Хватит! — Лицо Йела побагровело от злобы. — Меня не устраивают ваш тон и ваше отношение, Эрик. Кроме того, я здесь не для того, чтобы выслушивать всякие рассуждения о том, что я мог сказать или нет…

Хэмфри с раздражением прервал его.

— Никаких «мог». Вы выразили эту мысль четко и недвусмысленно, более того, повторили ее несколько раз. Я помню, как это прозвучало. Ним тоже.

Ним чувствовал, что мозг Йела заработал на полную мощность. Он попытался придать твердость своему голосу:

— Мало ли что я там говорил, из этого вовсе не следует…

— Ним, — приказал президент, — покажите мистеру Йелу содержимое вашей папки.

Открыв папку, Ним положил на стол небольшую пачку писем и документов. Сверху было письмо, зарегистрированное канцелярией Верховного суда. Пол взял его в руки, осмотрел и тут же отбросил. На другие он даже не взглянул. Его лицо, и без того багровое, потемнело еще больше. Позже, вспоминая эту сцену, Ним предположил, что Йел хотя и ожидал каких-то неприятных разоблачений, ему и в голову не приходила мысль, что ему предъявят некогда им же самим написанные письма. Видимо, поэтому у него и был такой жалкий вид. Йел облизнул губы. Казалось, что он просто-напросто лишился дара речи. Наконец, словно извиняясь, он произнес невразумительные слова:

— Иногда, особенно в Вашингтоне… когда столько всего происходит, столько бумаг, поток корреспонденции… порой забываешь… — Йел замолчал.

Очевидно, для самого Йела эти слова звучали так же фальшиво и неубедительно, как и для Хэмфри с Нимом.

— Ничего тут не поделаешь, — буркнул он и вышел из-за стола. Потом, уже не глядя на Нима и Хэмфри, попросил: — Пожалуйста, дайте мне собраться с мыслями. — Он сделал несколько шагов в сторону, затем, повернувшись к ним, проговорил: — Из документов следует, джентльмены, что я виновен в обмане и, что совершенно справедливо, уличен в нем. — Голос Пола Йела звучал ниже, чем обычно, на его лице отразилась боль, когда он продолжил: — Я не собираюсь ничего объяснять или просить извинения, не стану говорить о своем беспокойстве в момент нашего предыдущего разговора и воздержусь от естественного желания защитить свое доброе имя.

«Именно этого он сейчас и добивается», — подумал Ним.

— И тем не менее, — продолжал Йел, — я клянусь вам, что никогда не участвовал в кра́же электроэнергии семейным фондом Йелов и не имел об этом понятия, как и заявил здесь во время нашего первого разговора.

Эрик Хэмфри, который, как запомнилось Ниму, был готов поверить Йелу, теперь хранил молчание. Возможно, он думал так же, как и Ним: единожды совравший во имя собственной репутации способен на повторение этого по той же причине. Ниму пришел в голову вопрос Лондона: «Как долго еще „уважаемому Полу“ все будет сходить с рук»? В воздухе повисла зловещая тишина. В глазах судьи застыла боль.

— Ним, — невозмутимо проговорил Хэмфри, — я думаю, в твоем дальнейшем присутствии нет необходимости.

Ним с облегчением собрал со стола бумаги, сложил их в папку. Зажав ее под мышкой, он без единого слова вышел из кабинета. В тот момент он и не думал, что видит судью Йела в последний раз.

Ним так никогда и не узнал, что еще происходило в тот день в кабинете президента. Он не спрашивал, а Эрик Хэмфри не проявлял инициативы. Но окончательный результат стал ясен на следующее утро. В 11.00 Хэмфри вызвал к себе Нима и Терезу ван Бэрен и показал им письмо.

— Мною получено заявление от судьи Пола Шермана Йела об отставке с поста нашего общественного представителя и директора компании. Отставка принята с сожалением. Я бы хотел, чтобы об этом было объявлено немедленно.

— Мы должны указать причину, Эрик, — сказала Тереза.

— По состоянию здоровья, — сказал Хэмфри, указывая на письмо. — Врачи мистера Йела сказали, что в его возрасте напряжение от выполнения новых обязанностей в «ГСП энд Л» может отрицательно сказаться на его здоровье. Поэтому они посоветовали оставить эту работу.

— Нет проблем, — сказала директор по связям с общественностью. — Я разошлю это сообщение сегодня днем. Правда, у меня есть еще один вопрос.

— Да?

— Получается, мы остаемся без своего представителя. Кто займет это место?

Впервые за все время президент компании улыбнулся:

— Я слишком занят, чтобы искать кого-то еще, Тесс. Думаю, альтернативы нет. Наденьте это седло снова на Нима.

— О Боже! — произнесла ван Бэрен. — Я так и чувствовала. Седло не надо было с него снимать.

Выйдя из кабинета президента, Тереза ван Бэрен понизила голос:

— Ним, скажи мне по секрету, как следует понимать эту историю с Йелом? Что было не так? Ты же знаешь, я все равно разузнаю рано или поздно.

Ним покачал головой.

— Ты слышала, что сказал президент. По состоянию здоровья.

— Ты мерзавец, — бросила она ему. — За это я могу не выпустить тебя на телевидение до следующей недели.

Прочитав сообщение об отставке Пола Йела, Лондон на следующий день зашел к Ниму.

— Если бы мне хватило мужества, — объявил он, — я бы ушел из компании в знак протеста против этой выдумки насчет состояния здоровья и того, что отставка принята с сожалением. Таким образом все мы становимся лжецами, ничуть не лучше, чем он сам.

Ним плохо спал накануне и поэтому раздраженно бросил:

— Тогда увольняйся. За чем дело стало?

— Не могу себе позволить.

— Значит, пора кончать всякие разговоры о собственной праведности, Гарри. Ведь это ты сказал, мы не в состоянии доказать, что мистер Йел был лично замешан в краже энергии.

Лондон строго добавил:

— Тем не менее он замешан. Чем больше я думаю, тем больше в этом убеждаюсь.

— Не забывай, — подчеркнул Ним, — Ян Норрис, который управлял делами Йелов, клялся, что это не так.

— Все это попахивает сделкой, Норрис позже получит свою долю в каком-то виде. Например, останется управляющим. Кроме того, какой толк Норрису изобличать известного человека?

— Что бы мы ни думали, — сказал Ним, — все подошло к концу. Поэтому возвращайся к своей работе и лови побольше энергетических воров.

— Уже поймал. Новых дел набралась целая куча, плюс те, что связаны с расследованием «Кил». Однако, Ним, я скажу тебе кое-что на будущее.

— Ну, валяй, — вздохнул Ним.

— Мы оказались частью прикрытия, ты и я. Прикрытия для защиты могущественного имени Йела. Эта история еще раз показала, что те, у кого есть сила и власть, все еще живут по собственным правилам и законам.

— Слушай, Гарри…