Софи Кинселла - Ты умеешь хранить секреты?
Меня еще никогда так не унижали!
Я была убита, поэтому никому ничего не рассказала. В том числе папе и маме.
— Тебе бы стоило прислушаться к советам Керри, — резко говорит па. — Если бы ты обратила на них хоть немного внимания, может, добилась бы в жизни большего!
— Да это всего лишь походка, — давится от смеха Нев. — Не какое-то чудотворное средство!
— Нев! — журит его ма, но без особого пыла.
— Эмма знает, что я шучу, верно, Эмма? — хихикает Нев, наполняя бокал.
— Разумеется, — выдавливаю я и вымучиваю веселую улыбку.
«Только погодите, вот меня повысят, и тогда… Тогда посмотрим, что вы все скажете!»
— Эмма! Земля — Эмме! — Керри шаловливо помахивает рукой у меня перед глазами. — Проснись, наркоша! Церемония вручения подарков!
— Ах да, — киваю я. — Сейчас схожу за своим.
Мама медленно разворачивает камеру от отца и сумочку от деда. Меня трясет от волнения. Я так надеюсь, что ей понравится подарок!
— Вид достаточно скромный, — бормочу я, протягивая розовый конверт. — Но когда откроешь, сама поймешь…
— Что это? — удивляется явно заинтригованная ма. Разрывает конверт, разворачивает открытку с цветочками и восклицает:
— О, Эмма!
— Что там? — интересуется па.
— День на курорте! — восторгается мама. — Целый день в свое удовольствие!
— До чего же оригинально! — оживляется дед, гладя мою руку. — Ты всегда умела выбрать подарок!
— Спасибо, детка. Ты такая заботливая.
Мама перегибается через стол, чтобы поцеловать меня, и где-то внутри разливается приятное тепло. Мысль пришла мне в голову несколько месяцев назад. Курорт действительно хороший. С бесплатным лечением и прочим.
— Там подают шампанское к ленчу, — гордо объявляю я. — И шлепанцы можно оставить себе.
— Чудесно! — восклицает мама. — Скорее бы! Эмма, милая, что за прелестный подарок!
— О Господи, — сокрушается Керри с нервным смешком, помахивая большим кремовым конвертом. — Боюсь, меня перещеголяли. Ничего страшного. Я просто поменяю на что-нибудь получше.
Я резко вскидываю голову. Что-то в ее голосе меня настораживает. Все это неспроста. Я точно знаю: все это неспроста.
— Ты это о чем? — удивляется ма.
— Ах, не важно, — щебечет Керри. — Я… я обязательно… найду что-то еще. Не стоит волноваться.
Она открывает сумочку и сует туда конверт.
— Керри, дорогая, — уговаривает ма, — немедленно перестань. Не будь глупенькой. Что там такое?
— Ничего особенного. Выходит, нас с Эммой осенила одна и та же идея. — Она с извиняющимся видом вручает маме конверт. — Невероятно!
Я напряглась в ожидании удара.
Нет.
Нет. Она не сделала того, о чем я думаю. Не сделала. Не могла.
Ма в полной тишине распечатывает конверт.
— Иисусе! — восклицает она, вынимая брошюру с золотым тиснением. — Что это? Курорт Меридиен?
Что-то падает прямо ей в руки. Ма на секунду закрывает глаза.
— Билеты до Парижа?! Керри!
Значит, все-таки сделала. Испортила мне праздник. Теперь мой подарок ничего не стоит.
— Вам обоим, — добавляет Керри с некоторым самодовольством. — Тебе и дяде Брайану.
— Керри! Ты сущее золото! — потрясенно констатирует отец.
— Говорят, там совсем неплохо, — продолжает Керри с довольной улыбочкой. — Пятизвездный отель, у шеф-повара три звезды Мишлена…[17]
— Просто глазам не верю, — не унимается ма, возбужденно листая брошюру. — Взгляните только на бассейн! А сад!!!
Моя открытка с цветочками лежит, забытая, среди оберточной бумаги.
И мне вдруг хочется заплакать. Она знала. Знала.
— Керри, ты знала! — выпаливаю я, не в силах сдержаться. — Я говорила тебе, что собираюсь отправить ма на курорт. Говорила! Несколько месяцев назад! В саду.
— Разве? — небрежно спрашивает Керри. — Не помню.
— Помнишь! Конечно, помнишь!
— Эмма! — одергивает меня мама. — Это просто ошибка. Верно, Керри?
— Ну естественно, — уверяет Керри с невинным видом. — Эмма, я тебя расстроила. Могу только извиниться…
— Нет необходимости извиняться, дорогая, — говорит ма. — Всякое бывает. И оба подарка просто чудесные. Оба. — Она снова поднимает мою открытку. — И кроме того, девочки мои, вы лучшие подруги! Не хотелось бы, чтобы вы ссорились, особенно в мой день рождения.
Она улыбается мне, и я пытаюсь ответить улыбкой, но в душе чувствую себя вновь десятилетней. Керри всегда умела подставить меня. С момента своего появления у нас. И что бы она ни вытворяла, все неизменно принимали ее сторону. Еще бы — бедная сиротка! Ведь у нее умерла мама! Мы все должны заботиться о ней. Поэтому у меня не было ни малейшего шанса взять верх. Ни малейшего.
Пытаясь овладеть собой, я тянусь к бокалу и делаю огромный глоток. И обнаруживаю, что украдкой поглядываю на часы. Можно убраться отсюда в четыре, если соврать, что электрички часто опаздывают, а я боюсь ехать вечером. Так что осталось продержаться всего полтора часа. Возможно, мы будем смотреть телевизор или еще что-нибудь подвернется.
— Пенни за твои мысли, Эмма, — шепчет дед, нежно гладя мою руку, и я виновато опускаю голову.
— Да ладно, — отвечаю я, растягивая губы в подобии улыбки. — Я вообще ни о чем не думала.
5
Впрочем, все это не важно, потому что меня ждет повышение. И тогда Нев прекратит отпускать идиотские шуточки насчет моей карьеры, а я смогу отдать долг папе. Вот это будет сцена! Фантастика! Уж тогда я всем покажу!
Я просыпаюсь в понедельник утром, настроенная абсолютно позитивно, одеваюсь в обычный рабочий костюм, иначе говоря, в джинсы и миленький топик, тот самый, что из «Френч коннекшн».
Ну, не совсем оттуда. Честно говоря, я купила его в «Оксфаме». Но на ярлычке стоит «Френч коннекшн». Пока не рассчиталась с папой, не имею права быть слишком разборчивой, так что не все ли равно, в какие магазины хожу? Словом, новый топ от «Френч коннекшн» стоит около пятидесяти квидов,[18] а этот — всего семь пятьдесят. И он практически новый!
Я весело бегу по ступенькам метро. Солнышко сияет, и я полна оптимизма. Вообразите, меня повышают! И я объявляю всем! Мама спросит: «Как дела?» — а я отвечу: «Ну… собственно говоря…»
Нет, стоит подождать, пока я приеду домой и с небрежным видом вручу родителям свою новую визитку.
А может, подкачу прямо на машине компании!
Я просто дрожу от волнения.
Вообще-то я не уверена, есть ли машины у других руководителей… но кто знает? А вдруг директор введет новые правила? Или скажет: «Эмма, мы специально выбрали вас…»
— Эмма!
Я оглядываюсь и вижу Кэти, свою подружку из отдела кадров, которая, слегка задыхаясь, спешит за мной. Кудрявые рыжие волосы в беспорядке, в руке туфля.
— Ради всего святого, что случилось? — спрашиваю я, когда она меня догоняет.
— Дурацкая туфля, — с досадой объясняет Кэти. — Только вчера ее починила, а каблук отлетел, — Она машет каблуком у меня под носом. — Заплатила шесть квидов за этот каблук! Господи, это не день, а сплошные несчастья! Молочник забыл оставить молоко, а уик-энд был просто кошмарным…
— А мне казалось, что ты проводишь его с Чарлзом, — удивляюсь я. — Разве не так?
Чарли — последнее увлечение Кэти. Они встречаются уже несколько недель, и он вроде как пригласил ее в свой, загородный дом, который ремонтирует по уик-эндам.
— Настоящий ужас! Не успели мы приехать, как он заявил, что пойдет играть в гольф.
Я, как преданная подруга, мгновенно стараюсь отыскать в намерениях Чарлза положительный мотив.
— И что тут такого? По крайней мере он ведет себя непринужденно в твоем присутствии. И это уже плюс.
— Может быть… — все еще сомневается Кэти. — Но потом он спросил, как насчет того, чтобы немного помочь, пока его не будет. Я сказала «конечно-конечно», и представляешь, он вручает мне кисть, три банки краски и говорит, что, если потороплюсь, как раз успею покрасить гостиную.
— Что?!
— Вернулся только в шесть и нахально заявил, что я выкрасила стены кое-как! — жалобно восклицает Кэти. — Но это неправда! Я только немного смазала в одном месте, и то потому, что дурацкая лестница слишком коротка.
— Кэти, ты хочешь сказать, что действительно выкрасила комнату? — поражаюсь я.
— Ну… да, — признается она, поднимая на меня огромные голубые глаза. — Нужно же помочь… только теперь я вдруг подумала… что, если он просто меня использует?
Я чуть дара речи не лишилась. Просто ушам не верю!
— Кэти, конечно, он тебя использует! — заверила я ее наконец. — Ему нужен бесплатный мастер-отделочник. Брось ты его! Немедленно! Сейчас!
Кэти отвечает не сразу, и я немного нервничаю. Лицо ее ничего не выражает, но я отчетливо вижу, что она вся бурлит. Немного похоже на тот эпизод, когда в «Челюстях» гигантская акула исчезает под вспенившейся водой и вы понимаете, что в любой момент…
