Эмилиян Станев - Барсук
Он присел на кровать и обнял меня.
— Почему меня так влекут к себе ваши, я бы сказал, цивилизованные глаза? В их глубине я вижу завершенность, которая мне знакома, дорога и близка. Но им недостает душевного комфорта, что и мешает вам уединиться в собственной душе, поверить в ее божественность, почитать ее…
— Вы иронизируете. Презираете меня, — проговорила я.
— Мои рисунки достаточно сказали вам, если вы их поняли… Презираю? Это сильно сказано.
Я отстранилась, высвобождаясь из его объятий. Минувшей ночью я дарила ему свою душу, а теперь меня леденил страх, граничивший с ненавистью. Я видела его как бы в перевернутый бинокль.
— Зачем вы послали мне мой портрет? Чего вы хотели? — спросила я.
— Хотел проверить, отыщется ли в вашем обществе хоть одна женщина, которая поверит, что ее духовная сущность именно такова, какой она видится мне. Это было бы для меня огромным утешением…
— А кроме того?
— А кроме того, мне была необходима еще одна иллюзия, надежда на исцеление. — Он засмеялся и встал с кровати. — Тем не менее я любил вас, пусть всего два дня, но любил, так же, как вы меня, пока не отдались мне. Меня толкнуло к вам страдание. Даже если бы я не уступил свои картины другому, я все равно пришел бы к тому, к чему пришел, раз красота перестала быть сущностью людей, вещей и мира — ведь и для вас внутренняя ваша духовная сущность всего лишь красивая картинка. Не сердитесь, я поставил жестокий эксперимент, хотя и не очень рассчитывал на иной результат. А теперь нам надо поскорее расстаться, пока ваша ненависть ко мне не превратилась снова в жалость и сочувствие… Тогда вы начнете раскаиваться…
Я ошеломленно смотрела на него. Он был прав. К чувству обиды примешивались невыносимая жалость и боль, к глазам подступали слезы. Он проводил меня до обрыва, и я побежала, не оборачиваясь…
Луи уже вернулся. Он ждал меня, сидя за письменным столом, и рассматривал груду фотографий и своих заметок. Мой Луи, мой бедный Луи со своей французской физиономией, ставшей от солнца еще багровей; лысеющий, с поседевшими висками.
— Дорогая моя, где ты бродишь в такую жару? Я беспокоился. Вот уже час, как я приехал, а тебя нет и нет. — Он обнял меня, поцеловал. — У тебя взволнованный вид. Что случилось?
— Я познакомилась с замечательным художником, — сказала я.
— О, тут разве есть такие? Замечательно тут другое! — Он показал на фотографии на столе. — Что за народ! Вместо того чтобы собрать воедино все сокровища, которыми полна эта земля, они раскидали их по всяким провинциальным музейчикам, знакомиться с ними можно лишь фрагментарно, в разрозненном виде, выслушивая при этом полуграмотные объяснения. Но зато какие я видел чудеса! Конечно, для будущей моей книги…
Он зашагал по комнате, как охотник, вернувшийся с богатыми трофеями, — благодушный здоровяк, слегка похудевший. Он уже успел принять ванну и был, как всегда, свеж и спокоен.
Я смотрела на него, а видела того, другого.
Был ли реальный человек или призрак, смутивший мою жизнь, горестная мечта, несовместимая с действительностью. Вправду ли есть во мне что-то лучшее, божественное, помимо того, что разжигает мои чувства, мою неудовлетворенность и непрестанно мучит меня? Быть может, это лишь страх, сомнения, беспомощность и отчаяние?
Проклятый мой рассудок, ты действительно мой или же это гипноз чужих мыслей, соображений и предостережений, тюрьма, в которую я заключена? По твоей вине мир обесцвечивается, и химерой кажется моя душа и все то, во что я верила два дня… Оно рассеялось точно мираж, весна моей души увяла, все, что вспыхнуло во мне, померкло, онемело, обернулось ложью, и я снова очутилась там, где была…
Примечания
1
Посвящение — супруге писателя Надежде Станевой.
2
стихотворение болгарского поэта Атанаса Далчева (1904–1978) «Ручей». Здесь — в переводе М. Петровых.
3
Имеются в виду археологические находки античных памятников древней Фракии на территории Болгарии.
4
Нерваль Жерар де (1808–1855) — французский поэт — романтик. Мериме Проспер (1803–1870) — выдающийся французский писатель-новеллист. Уайльд Оскар (1854–1900) — английский писатель и драматург.
5
Мария, молись за нас! (л а т.) — стих из католической молитвы, обращенной к богоматери.
6
Фридрих I Барбаросса («Рыжебородый»; ок. 1125–1190) — германский король и император Священной Римской империи, один из вождей второго крестового похода (1147–1149).
