Марина Юденич - «Титаник» плывет

— Я действительно не прочь увидеть тебя, старина, но удобно ли тебе в самый разгар…

— Не думай об этом! Моего отсутствия, равно как и присутствия, никто не заметит! Хочешь откровенно? Если бы твой старик вместо себя прислал вашего дворецкого, это не слишком повлияло бы на ход событий. Разве что пресса… Но я, к счастью, совершенно ей неинтересен, так что — полностью к вашим услугам, босс!

Встретиться договорились в том самом отеле, где проходило загадочное мероприятие.

В огромном полупустом зале смирно сидело человек сто. Преимущественно — молодые мужчины в дорогих темных костюмах, не слишком уместных в это время года во Флориде.

Возле сцены выстроилась батарея телевизионных камер. На сцене за большим столом одиноко восседал задумчивый компьютерный гений.

В некотором отдалении угрюмо насупился известный мониторист — профессор из Гарварда. Поодаль — еще двое каких-то господ. Их российское происхождение выдавали плотные костюмы и тугие галстуки на потных шеях.

Сенатор Джулиан, небрежно опираясь на легкую трибуну, обращался к присутствующим:

— …не скрою, было неожиданно и приятно… «Ассоциацию американских предпринимателей» уважают у нас в Штатах. Но думаю, ребята, у себя за океаном вы тоже о ней наслышаны. Иначе зачем бы съехались сюда для получения наград?..

«Вот именно, зачем? — с любопытством подумал Тони. — И что это за зверь такой, „Ассоциация американских предпринимателей“?»

В этот момент кто-то крепко ухватил его за локоть.

— Какого черта ты притащился в это болото, Энтони? Мухи — и те вымерли здесь от скуки. Ох, прости!, Во время выступления сенатора они воскресли…

— Послушай, Эрни, что за чушь несет с трибуны мой старик? Какие награды? И что за ассоциация, черт побери?!

— «Ассоциация» — это я. Вернее, я — ее бессменный председатель. Премии? Погоди, дорогуша. Сейчас ты получишь ответы на все вопросы, давай только приземлимся где-нибудь в прохладном месте и закажем чего-нибудь ледяного. Как насчет бутылки «Bollinger»? Или ты предпочитаешь matiame Clicquot?

— Она уже сто лет как вдова [16], — вяло отмахнулся Тони.

Но — делать было нечего — они вошли в лифт, направляясь в один из баров отеля.

От шампанского он отказался, но прохладное, горьковатое «Montrachet» урожая 1973 года потягивал с удовольствием.

Однако с еще большим удовольствием он слушал занимательную историю о «вручении поощрительной премии „Ассоциации американских предпринимателей“ лучшим представителям молодого российского бизнеса».

— Надеюсь, ты не сомневаешься, что организация с таким названием существует и я подлинный ее председатель, облеченный всеми полномочиями…

— Не сомневаюсь, можешь не тратить время, с тем же успехом ты мог создать ассоциацию американских любителей «Montrachet» урожая 1973 года и стать ее председателем. Я бы, пожалуй, не возражал в ней против кресла вице или ассоциированного члена.

— Ну вот, ты прекрасно все понял. Но я создал именно «Ассоциацию предпринимателей», которая в прошлом году открыла представительство в Москве — тоже, разумеется, совершенно легально, с презентацией — русские теперь помешаны на презентациях, все время что-то презентуют и при этом объедаются и упиваются сверх всякой меры! Но это так, к слову. Разумеется, мы тоже поили и кормили. И был наш посол, их министры, даже какой-то вице-премьер. Я привез целый «Боинг» парней — ну, прежде всего Джека Пэтроу, он теперь…

— Я все знаю про Джека, непонятно только, зачем он потащился с тобой в Москву?

— О! Это отдельная история! Лиз — это его жена, ты знаешь ее наверняка, она кузина…

Стоп! Я все понял. У Лиз был какой-то интерес в Москве, и Джек последовал за ней. Понятно. Таким же образом ты заарканил еще пару-тройку наших ребят, уровня Джека. Верю. Не теряй времени. Дальше.

— С тобой неинтересно, Тони.

— Зато экономно, иначе одной бутылкой «Montrachet» ты не обойдешься.

— Можешь не беспокоиться. Устроители конференции — то есть я — практически не ограничены в бюджете.

— Вот это уже интересно. Давай дальше. После презентации…

— Да, после презентации мы провели еще пару акций в Москве, тоже с помпой. А потом, но уже из Вашингтона, я разослал десятку самых крупных русских предпринимателей письма. На очень хороших бланках, Тони, полтора доллара за штуку, можешь себе представить…

— Могу. Золотой обрез и все такое прочее. Но — не полтора, Эрнст, — максимум центов пятьдесят.

— Хорошо, семьдесят, но бланки были — супер!

— Верю безоговорочно!

— «Дорогой сэр, — писал я на этих замечательных бланках, — на протяжении минувшего года мы внимательно наблюдали за деятельностью вашей компании и пришли к выводу, что в вашем лице можем наконец приветствовать появление на российском рынке подлинно…»

— Можешь не продолжать…

— Тони! Ты лишаешь мой рассказ смысла. Ну ладно. Словом, я сообщал этим десяти, что в порядке исключения и в качестве поощрительной акции, дабы помочь становлению… И так далее… Словом, мы решили присудить его фирме поощрительную премию ассоциации. Да, кстати о премии… Это был целый буклет. Здесь, клянусь честью, действительно пришлось выложить полтора доллара за штуку. Но что это был за буклет, Тони! Папка из кожи бизона… Словом, я вложил в эту историю все, что к тому моменту оставалось в запасниках. Все до цента, Тони.

— И? На чем же ты провел их, Эрнст?!

— В том-то и дело, что ни на чем! Я не просил у этих господ ни доллара, ни цента, Тони. Им или их представителям — количество ограничивалось пятью персонами… О, эти ограничения! Русские обожают с ними бороться и чувствуют себя по-настоящему счастливыми, если хоть одно удастся преодолеть! Но об этом — позже. Словом, им предлагалось просто прибыть во Флориду, оплатив, разумеется, перелет туда-обратно. На выбор: первым, бизнес или эконом-классом. Проживание в отеле, опять же на выбор. Стандарт, люкс, апартаменты, мансарды… Все организационные мероприятия мы брали на себя, в случае согласия им необходимо было просто перевести определенную сумму на наши счета в Вашингтоне. Размер суммы, естественно, колебался в зависимости от количества гостей и того, что они для себя выбирали…

— Отлично. Можешь не продолжать. Еще они боролись за количество сопровождающих, я прав?

— Да. В итоге вместо пятидесяти, на которых я рассчитывал, прибыло двести шестнадцать человек. Я до конца жизни буду помнить эту цифру, Тони.

— Прекрасно. Дальнейшее мне ясно: как они размещались, что пили и ели, кого слушали, какой устроили банкет… Но в чем здесь твой профит? Прайс-листы отелей и авиакомпании — открытые документы. Русские сегодня не хуже нас знают, что сколько стоит, хотя и страдают идиотской привычкой хватать самое дорогое.

— Друг мой, ты, как всегда, зришь в корень! Они действительно знают цены и заказывают, естественно, самое дорогое. А я иду к владельцам отеля, авиакомпании, казино, ресторанов — et cetera. А магазины, в которые я повезу их девочек?! И…

— Скидки?

— Да, дорогой мой, всего лишь скидки, но знаешь ли ты, сколько я заработал на каждой?

— Любопытно…

— Двадцать семь тысяч долларов двенадцать центов.

— Итого около пяти миллионов долларов?

— Около шести, если быть точным.

— И так четыре раза?

— Больше. Несколько больше с каждым разом. Сначала были самые крупные. «Крутые», как они себя называют. Те, кто помельче, за следующую поездку выложили в два раза больше. У третьей группы, правда, наблюдался некоторый спад интереса… Мы просто исчерпали московские возможности. Но потом… Потом напали на золотую жилу. Провинция! Если бы ты знал, что это за Клондайк, их окраины! А парни оттуда! Я их люблю, Тони. Честное слово, люблю! Их нельзя не любить — они как дети! Один сегодня предлагал сто тысяч наличными оператору CNN, чтобы тот снял его рядом с Биллом. Всего несколько крупных планов, понимаешь?!

— Понимаю, Эрнст. Я рад за тебя, честное слово, рад!

— Спасибо, Тони!

Памятный разговор с бароном состоялся в октябре 1992 года.

Потом времена снова начали меняться. И довольно быстро.

Тони периодически встречал Эрнста фон Бюрхаузена в разных точках планеты. Вид у бедняги был все более удрученным.

Россия, а точнее, русские нувориши стремительно утрачивали завоеванные было позиции. Число их к тому же неуклонно сокращалось. Те, кто чудом уцелел и сохранил состояние в зубодробительных катаклизмах, уже не рвались получать поощрительные премии.

Если же случалась у них нужда обсудить какую-то проблему с Биллом Крейтом, просто договаривались о встрече при посредничестве того же Рони Стара, клиентами которого были.

Энтони Джулиан не вел дел с Россией, но пара случайных проектов оставила у него неплохое впечатление о новой популяции русских предпринимателей.