Ирина Лобановская - Мужской стриптиз
"Есть только миг между прошлым и будущим, именно он..."
Любимый сын и ученик не имел никакого права на самостоятельные решения и поступки, а все его бытие определено и очерчено только танцами. Плясками на паркете... И никаких женщин, семей и детей! У него все равно нет и никогда не будет на это времени. И не в его власти распоряжаться собственным существованием. Оно ему не принадлежит!
- Ты помнишь, Степушка, Ларису Васильевну? - вдруг недавно спросила брата Маша.
Она словно подозревала нехорошее.
Степан недовольно покосился на сестру: Ларису Васильевну забыть невозможно. Соседка по площадке в их старом доме, когда еще были живы родители и праздничные надежды. В молодости Степан и Маша считали, что нет ничего страшнее судьбы Ларисы Васильевны, и боялись прожить жизнь точно так же. Соседка потеряла мужа и маленького сына в один день и сосредоточилась на работе. Не знала ни друзей, ни родных... Сгорбленная, полуслепая, замкнувшаяся, никому не нужная и неинтересная, с постоянными обострениями язвы...
- Я не понимаю, как она вообще живет, - иногда говорила брату Маша. - Зачем такая жизнь?
Он тоже не понимал этого.
Почему сестра вспомнила соседку именно сейчас?..
...Андрей на страстные и горячие монологи Степана никак не реагировал и продолжал танцевать с Мариной, готовясь с ней к предстоящим соревнованиям. Степан попытался обратиться к Зое, которая уже энергично приискивала себе нового партнера и почти преуспела в поисках. Помогать тренеру она отказалась наотрез.
- Ой, нет! Пусть будет, как хочет и задумал Андрей! - заявила не слишком разумная, вроде своего бывшего партнера, девушка. - Ему нравится Марина, мне кажется, он ее любит, - зачем же мне ввязываться? Это теперь вовсе не мое дело.
И неожиданно добавила, очевидно, услышанную где-то фразу, как совсем взрослая, умудренная жизнью женщина:
- Перекресток позади!
И эта устранилась! Знать ничего не знаю, ведать не ведаю...
Степан рвал и метал, умолял, угрожал, требовал... Все оказалось бесполезным: эмоции и гнев Юрасова постоянно разбивались о деланное спокойствие и ненатуральную бесстрастность Андрея. Он слишком хорошо владел собой.
- Я не буду вас тренировать! - в отчаянии выдвинул последний весомый аргумент Степан. - Ищи тогда себе другого тренера!
Андрей холодно, равнодушно пожал плечами - понято!.. Но ему совершенно все равно и на Юрасова плевать. Назовем вещи своими именами.
Степан решил посоветоваться с мудрой старшей сестрой, которая любила его и Андрюшу. Что скажет опытная Манечка?
Она горько вздохнула.
- Что случилось - то случилось! Ты, Степа, перегнул палку. Почему ты, опытный тренер и умный человек, вдруг решил, что Андрюша всю жизнь будет идти у тебя на поводу? Разве можно было делать единственную и такую большую ставку? У него свои имя и фамилия, свой характер и свои желания. Свои, а не твои! Даже родные дети часто уходят от родителей далеко в сторону. Как ты не понимал и не предвидел этого?
- Да, не понимал и не предвидел! Теперь поздно доказывать очевидное! - закричал Степан. - Но он провалит Open Russion! Он мгновенно скатится вниз, потому что с Яковчук танцевать невозможно! Это идиотизм! Маня, объясни ему хоть что-нибудь! Ему придется бросить танцы, бросить навсегда, если он сейчас не одумается и не вернется к Черных!
Тетя Маша решила поговорить с Андреем. Она усадила его поздно вечером напротив себя, налила чаю и поставила блюдо горячих, десять минут назад из духовки, румяных булочек.
Андрей с вожделением вдохнул в себя аромат свежего теста.
- Мне же нельзя! - жалобно простонал он. - Некрасиво так издеваться над человеком, тем более родной тетушке!
И схватив булочку, жадно откусил почти половину.
- В следующий раз приведу с собой Маринку! - пообещал он. - Пусть наестся раз в жизни! После чемпионата. Ты что мне хотела сказать, тетя Маша?
- Да ты ведь знаешь, Андрюшенька, что я хотела! - ласково и грустно ответила тетя Маня. - Степан переживает, ночи напролет по квартире бродит, как зверь в клетке, с лица совсем спал... Не ест, не пьет... А что дальше будет, я и думать боюсь...
"Прежних ошибок груз..."
Андрей спокойно отправил в рот еще одну булочку. Не забыть бы сегодня взвеситься! Завтра лучше всего ничего не жевать, обойтись до самого вечера одним кефиром. Это весело - такие кефирно-минеральные дни! Зато сегодня можно позволить себе нарубиться булками вдоволь и выхлестать пять чашек чая.
- Дальше, видимо, мне придется искать другого тренера, - сказал Андрей. - Или вообще обойтись без него. Всего-навсего. В конце концов, я многое могу и умею сам. Школа была очень хорошая. Это точно!
- А помнишь, Андрюша, - спросила тетя Маша, - сколько я тебе когда-то рассказывала о Степане? Хотела, чтобы ты его узнал и понял... Со всеми недостатками, достоинствами и ошибками...
- Конечно, помню, - рассеянно отозвался Андрей. - Но больше не надо, я не хочу сейчас ничего слушать. И вообще, я все про него уже знаю.
Тетя Маша покачала головой: ну, подумай, разве можно знать все?..
Андрей исподлобья оглядел любимую комнату. На стенах теперь висят и его большие, цветные фотографии. Рядом с юрасовскими. Но теперь ему никогда сюда не вернуться. Да и стоит ли? Здесь ему просто нечего делать. И Маринку сюда тоже не привести - пустые слова и мечты... Довольно глупые.
Что рассказывала ему о Степане тетя Маша? Очень много. Она слишком любила брата, была к нему чересчур крепко, намертво привязана, и Андрей долгое время думал: это потому, что они оба одиноки и сиротливы на Земле. Но бывает ли любовь - чересчур?
Потом оказалось - он здорово сам себя во всем ошиб. Конечно, одиноки и сиротливы, но кто же из нас не одинок? Не в этом дело. Тетя Маша умела жить, действовать и воевать во имя любви, а вот как раз таким умением мало кто отличается.
Манечка помнила наперечет и отлично знала всех партнерш, друзей и соперников брата. Эти воспоминания - Марусина настоящая радость и, в общем-то, мелочь для ее блестящей памяти. Она до сих пор не забыла ни одного его танца и выступления в деталях, могла подробно и четко объяснить, где, когда и почему ошиблась Верочка, а в каком па - Светлана. И отчего сам Степан однажды поскользнулся и налетел на соседнюю пару. Более того, Маня сумела бы и сейчас протанцевать все до одного Степушкины танцы... Чего, наверное, не мог уже сделать даже сам Юрасов.
Андрей считал, что тетя Маша живет чужой жизнью, поскольку не имеет своей. Хочет с чужой помощью замазать трещины и залатать прорехи. Так часто бывает. И снова промахнулся с выводами: Манечка сознательно выбрала свою жизнь. Словно была с братом одним целым, а не частью или половиной, как предполагали многие.
- А вы тоже танцевали? - когда-то спросил у тети Маши маленький Андрюша.
- Пробовала, - объяснила она. - Но следом за мной на паркет встал Степан, и я быстро поняла, что это - не мое, мне за Степушкой ни за что не угнаться. Да и не стоит! Если бы ты видел, Андрюша, молодого Степана на паркете!.. Его танцев никому не повторить! И я сказала тренеру - у нас очень хороший был, заботливый, внимательный Юрий Петрович - что хочу уйти. Хотя меня все отговаривали. Но я уже четко знала, чем мне надо заниматься - помогать брату. Да и денег у нас в семье лишних никогда не водилось - зачем тратить на меня впустую?
Андрей тогда удивился: чем она могла помочь Юрасову? Не тренер, не профессионал...
- Очень просто! - пояснила тетя Маша. - Записывала на пленки его тренировки и выступления. И выступления соперников. Чтобы ему с тренером все проанализировать и разобрать ошибки и удачи. Узнавала новости, ему ведь было некогда! Вынюхивала про лучших танцоров и танцорок. Перезнакомилась со многими спортсменами из других клубов, не говоря, что я сестра Степана. Только с моей помощью он начал легко и быстро побеждать и, в конце концов, превратился в непобедимого.
Андрей уловил в гордых словах тети Маши скрытый, нехороший смысл: вероятно, она ради брата занималась чем-то грязноватым, неприятным. Но долго никак не мог догадаться, чем именно.
Немного позже, когда Андрей подрос и стал своим в доме, а главное, превратился в единственную опору и надежду Степана, тетя Маша разоткровенничалась до конца и выдала домашние тайны. Впрочем, они вряд ли считались тайнами: многие о них давно знали. И ничего плохого в своих действиях Манечка никогда искренне не видела, поскольку ею руководила любовь к брату. А его самого и все его поступки и желания считала непогрешимыми, светлыми и чистыми.
Верочка... Одна из лучших партнерш молодого Юрасова. Рыжеватая девочка, смотревшая с больших цветных фотографий наивно и чересчур серьезно. Застывшая, тревожная, показная улыбка...
Вера танцевала в паре с Тимуром Рамазановым. Именно Тимур, и только он один, мог стать настоящим соперником Степана, мог победить его и уж, во всяком случае, доставить много неприятных, даже страшных минут.
Надвигался памятный танцорам союзный чемпионат. Степан нервничал, дергался по пустякам, не спал ночами... Любимые глаза, обведенные нехорошими, болезненными тенями, смотрели на Маню с тоскливой укоризной. Словно молили о помощи и спрашивали: неужели ты, Маруся, в самом деле, не в состоянии сейчас ничего для меня сделать?
