Геннадий Шпаликов - Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники.
«Я помню, а ты и не вспомнишь…»
Даше, 19 марта[18]
Я помню, а ты и не вспомнишьТот мягкий, по марту, снежок,И имя мое ты не вспомнишь,И это уже хорошо.
Все то, что на свете осталось,Я именем Даши зову.Такая тоска или жалость —Я вижу тоску наяву.
ПОСЛЕ ПРОСМОТРА ФИЛЬМА «ДЕТИ РАЙКА» — ОСЕНЬЮ 1973 ГОДА
Даше
Чего-то плакать стал в кино,Хотя кино не те,Но хорошо — пока темно —Не видно в темноте
Ни мокрых глаз или ладонь,Прижатую слегка,За все страданья примадоннРодных «Детей райка».
Там и потеря, и тоска.Потери — через раз.И заработок из-за куска,И от куска отказ.
Неразделенная любовь,И разделенной свет,И столкновенье чуждых лбов —Чего там только нет.
Бездомность, блеск и нищета.Невесел и конец,Когда понятна вся тщетаДвух любящих сердец.
Но из Повторного киноК Никитской выходить.Кому перо, кому станок,Кому портвейн пить.
Но на Никитской, у кино,Я видел то молчанье —И астроном и агроном —Как бы однополчане.
ДАШЕ
Глаза мои опухали,Ресницы машут лопухами,Одна ресница, как лопух,Другая — веточкой еловой —По девочке светлоголовойСлезой падет на летний луг.
А людям — пожимать плечами,С чего же так орать ночами,Как морж или медведь,С чего же все на свете путать,Котенка под рубахой кутать,Штанов, но сути, не иметь.
Жить обреченным явно на смех,А между тем, спокойно, насмерть,Блевотиной освободя,Жить для себя.
Качайся в смехе, покачайся,Но ты особо не печалься,Сегодня — точно не помру.
Я комнату спокойно отопру,Ботинки в сторону отброшу,Чернил налью в твою галошу,Рукою об руку потру.
Прощай, мое сокровище, —Нелепые слова,Но как от них укроешься —Кружится голова.
И мартовская талостьБросается и рвет.Мне докружить осталосьПоследний поворот.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Спят в диване валенки,И галоши спят.Ты усни, мой маленькийБледнолицый брат.
Сном объяты площади,Летний сад молчит,И на медной лошадиМедный всадник спит.
«Не прикидываясь, а прикидывая…»
Не прикидываясь, а прикидывая.Не прикидывая ничего,Покидаю вас и покидываю,Дорогие мои, всего!
Все прощание — в одиночку,Напоследок — не верещать.Завещаю вам только дочку —Больше нечего завещать.
«Жили-были волки…»
Жили-были волкиУ зеленой елки,Прятались под веткамиСо своими детками.
Елку срубили,Волков не спросили,Потому что волкиПроживут без елки.
«Отпоют нас деревья, кусты…»
«…И степь отпоет».
В. ХлебниковОтпоют нас деревья, кусты,Люди, те, что во сне не заметим,Отпоют окружные мосты,Или Киевский, или ветер.
Да, и степь отпоет, отпоет,И товарищи, кто поумнее,А еще на реке пароход,Если голос, конечно, имеет.
Басом, тенором — все мне одно,Хорошо, пароходом отпетым,Опускаться на светлое дноВ мешковину по форме одетым.
Я затем мешковину надел,Чтобы после, на расстоянье,Тихо всплыть по вечерней водеИ услышать свое отпеванье.
ВОСПОМИНАНИЕ О ЛЕНИНГРАДЕ 65-ГО ГОДА
Все трезво. На Охте.И скатерть бела.Но локти, но локтиЛетят со стола.
Все трезво. На Стрелке.И скатерть бела.Тарелки, тарелкиЛетят со стола.
Все трезво. На Мойке.Там мост и канал:Но тут уж покойникМеня доконал.
Ах, Черная речка,Конец февраля,И песня, конечно,Про некий рояль.
Еще была песняПро тот пароход,Который от Пресни,От Саши, плывет.
Я не приукрашуНичуть те года.Еще бы НаташуИ Пашу — туда.
«Ничего не получалось…»
В. П. Н[19]
Ничего не получалось —Я про это точно знал,Что всегда доступна частностьИ неведом идеал.
Я его однажды видел —Не во сне, а наяву —Появился в лучшем виде,Повалился на траву.
Мы во Внуково лежали,Отменялся самолет.Ничего уже не жаль мне,Жалко вот —
Жаль мне только, жалко только —И тогда, да и теперь —Ничего не знаю толкомО тебе и о себе.
«Чего ты снишься каждый день…»
В. П. Некрасову
Чего ты снишься каждый день,Зачем ты душу мне тревожишь,Мой самый близкий из людей,Обнять которого не можешь.
Зачем приходишь по ночам,Распахнутый, с веселой челкой, —Чтоб просыпался и кричал,Как будто виноват я в чем-то.
А без тебя повалит снег,А мне все Киев будет сниться…Ты приходи, хотя б во сне,Через границы, заграницы.
29 октября 1974 годаПЕСЕНКА[20]
Я иду по городу —Мысль во мне свистит:Отпущу я бороду,Перестану пить,
Отыщу невесту,Можно — и вдову,Можно — и неместную, —Клавой назову.
А меня СережейПусть она зовет,Но с такою рожейКто меня возьмет?
Разве что милицияИ — пешком — под суд.За такие лицаПросто так берут.
Да, дошел до ручки,Да, теперь хана.День после получки,Денег — ни хрена.
Что сегодня? Пятница?Или же четверг?Пьяница, ты пьяница,Пропащий человек.
Борода не вылечит,Мама не спасет,Потому что мамаПод землей живет.
Может, мне податься,Скажем, во Вьетнам?Да война там конченаИ порядок там.
Ну, а если в Чили?С хунтой воевать?Ведь меня училиВ армии стрелять.
Ночью на заборе«Правду» я читал:Сговор там, не сговор?Не понял ни черта.
Ясно, убивают,А я в стороне.Хорошо, наверно,Только на Луне.
4 октября 1973 года«Остается во фляге…»
Остается во флягеНевеликий запас,И осенние флагиЗажжены не про нас.
Вольным — вольная воля,Ни о чем не грущу,Вздохом в чистое полеЯ себя отпущу.
Но откуда на сердцеВдруг такая тоска?Жизнь уходит сквозь пальцыЖелтой горстью песка.
«Я к вам травою прорасту…»
Я к вам травою прорасту,Попробую к вам дотянуться,Как почка тянется к листуВся в ожидании проснуться,
Однажды утром зацвести,Пока ее никто не видит, —А уж на ней роса блеститИ сохнет, если солнце выйдет.
Оно восходит каждый раз,И согревает нашу землю,И достигает ваших глаз,А я ему уже не внемлю.
Не приоткроет мне оноОпущенные тяжко веки,И обо мне грустить смешноКак о реальном человеке.
А я — осенняя трава,Летящие по ветру листья,Но мысль об этом не нова,Принадлежит к разряду истин.
Желанье вечное гнетёт —Травой хотя бы возвратиться.Она из мрака прорастетИ к жизни присоединится.
ПЕСЕНКА ВО СНЕ
