Мартин Шойбле - Джихад: террористами не рождаются

Мартин Шойбле

при участии Бритты Циолковски

Джихад:

террористами не рождаются

Предисловие

Трудно представить себе более разных людей, чем Даниель и Саид. Первый родился в маленьком немецком городке, рос в красивом доме, учился в гимназии, играл в баскетбол, слушал хип-хоп. Другой был из Наблуса, крупного города на Палестинских территориях. Он жил в одной комнате с восемью братьями и сестрами; рано бросил школу и пошел работать. У него почти не было свободного времени, а если оно появлялось, он играл в футбол. Даниеля и Саида объединяло лишь одно: оба верили в джихад.

Слово джихад происходит из арабского языка и переводится как «усилие». Это слово имеет много значений, но западные СМИ подразумевают под ним исключительно «священную войну». Когда мы слышим о джихаде, невольно думаем о радикальных исламистах, которые убивают во имя Бога и зачастую сами погибают при этом. Мы смотрим на них с непониманием и ужасом, забывая при этом, что представители других религий тоже вели и продолжают вести религиозные войны. Борец за веру — это не чисто исламское изобретение. С тех пор как возникла религия, люди оправдывают ею войны против так называемых неверных.

Эта книга посвящена двум основным вопросам. Что толкнуло Даниеля и Саида на путь джихада? И что это за идеи, которые смогли увлечь столь разных людей? Автор книги не считает, что действия всех борцов за веру имеют одно-единственное объяснение. Каждый случай нужно рассматривать в отдельности.

Книга основана на беседах с людьми, которые либо лично знали одного из джихадистов, либо серьезно занимались ими. О Саиде беседовать было проще, потому что на Палестинских территориях многие почитают его как мученика. В течение многих месяцев его семья с готовностью отвечала на вопросы автора. А вот Даниель считается в Германии преступником. И его семья хранила молчание. Чтобы собрать более полную информацию, автор провел несколько месяцев в родном городе Даниеля, что в Саарской области. Кроме того, автор довольно долго жил в Наблусе, поблизости от семьи Саида. Постепенно ему удалось завоевать доверие людей, лично знавших Даниеля и Саида. Многие были готовы помочь в сборе материала и в течение многих часов отвечали на вопросы автора. Чтобы лучше представить себе поездки Даниеля, автор отправился по его следам в Египет и Иран.

Цель этой книги — рассказать о случившемся и помочь людям лучше понять проблему. Само собой разумеется, что об оправдании не может быть и речи. Но ведь для многих джихад — как черный ящик. Мы видим то, что он несет, — теракт, — но заглянуть внутрь не можем. И автор надеется, что эта книга позволит читателям больше узнать о джихаде.

Для тех, кого заинтересует эта тема, в конце книги, в «Информационной части», приведен список дополнительных источников[1]. Понятия, связанные с темой джихада, объясняются по мере их появления в тексте. Большинство имен в книге изменены в интересах безопасности.

Создание этой книги стало возможным лишь благодаря многочисленным помощникам и помощницам, которых автор называет в конце книги. При всей обширности проведенного расследования, в такого рода биографических работах, к сожалению, неизбежны неточности и пробелы. Автор будет признателен читателям за любые замечания и дополнения. www.martin-schaeuble.net

1

Детство

Даниель в Саарской провинции

Саид в Палестинской метрополии

Даниель //

В выпуске вечерних новостей нет никаких подробностей. На экране рядом с диктором — фотография Даниеля и полицейских. Большинство каналов сообщает о планах Даниеля и его сообщников. В газетах его называют «террористом», арестованным в регионе Зауэрланд, между Дортмундом и Касселем. Газета «Нью-Йорк Таймс» тоже напечатала репортаж о нем. Некоторые журналисты называют его «смертником из Зауэрланда». Фотографии молодого человека на первых страницах газет видят многие из его старых знакомых. И Мелани тоже. В детстве она была лучшей подружкой Даниеля…

Однажды они вместе возвращались домой после уроков в начальной школе, Даниелю было десять лет. Мелани хорошо помнит сложный вопрос, который задал ей тогда Даниель, потому что очень уж неожиданно он прозвучал: «Если мои родители разведутся, то с кем я буду жить — с папой или с мамой?» Девочка не нашлась, что ответить. Среди ее родственников были пары, пережившие развод. Но она не знала, как в таких случаях решаются вопросы опеки. Она часто играла с Даниелем и была знакома с его родителями. От его вопроса ей стало грустно.

Кризис в отношениях между родителями Даниель переживал очень болезненно. К тому же все это случилось в очень важный для него момент. Даниелю предстоял переход из начальной школы его родного городка в гимназию в Нойнкирхене, районном центре с пятидесятитысячным населением. Там его ждали новые учителя, новые одноклассники, новые задачи. Домашняя обстановка продолжала ухудшаться месяц за месяцем. В ноябре 1996 года, через пару месяцев после того, как Даниель окончил начальную школу, его отец ушел из семьи. Мальчику было одиннадцать лет. До той поры его жизнь проходила без особых тревог. Родители поженились рано: матери было двадцать лет, отцу — двадцать два. Четыре года спустя, 9 сентября 1985 года, на свет появился Даниель.

В 1985 году газета «Саарбрюккер цайтунг» стоила одну марку двадцать пфеннигов. Телевидение предлагало на выбор пять каналов: АРД, ЦДФ, Третий канал, французский канал и развлекательный канал «PTЛ-плюс». На новом частном телеканале показывали серию «Война банд» из только что вышедшего на экраны американского сериала «Рыцарь дорог». В газете можно было прочитать об американском президенте Рональде Рейгане и бундесканцлере Гельмуте Коле.

А также увидеть рекламу музыкальных центров с проигрывателем для грампластинок и пишущих машинок с памятью.

Первые проблемы в отношениях между родителями Даниеля возникли довольно рано. Его отец тогда учился на юридическом факультете. Кто-то из влиятельной родни настаивал на том, чтобы родители Даниеля стали зарабатывать себе на жизнь. «Без денег ты никто», — частенько говаривал он. Юриспруденцией ведь не прокормишься, учиться нужно слишком долго, пока чего-то достигнешь. Судя по всему, отец Даниеля прислушался к совету, бросил юридический факультет и выучился на банковского служащего. Это заняло меньше времени и не вызвало возражений внутри семьи. Годы спустя отец расскажет об этом Даниелю и будет убеждать сына выбрать профессию адвоката.

Отец Даниеля начал работать в филиале банка. Некоторые соседи теперь иначе как «банкир» его не называли. Мама Даниеля работала воспитательницей детсада в соседней деревушке. Она — католичка, отец Даниеля — протестант; в строго верующей семье матери это было лишним поводом к недовольству. «По воскресеньям они всегда ходят в церковь, где бы ни находились, даже в отпуске», — рассказывает знакомый семьи. «Добрая католическая семья», — говорят другие соседи. Один из родственников, священник, крестил Даниеля по римско-католическому обряду. Вначале его родители жили в маленькой квартире. В их доме насчитывалось еще два десятка семей. Дом и сегодня такой же. На окнах — белые занавески, на перилах балконов — ящики с цветами. На парковке перед домом — в основном малолитражки. Земельные участки разделены живыми изгородями и заборами. Газон коротко подстрижен. На фонарный столб наклеено объявление: пропал черный кот; просят сообщить «любые сведения». Те, кто продолжает жить здесь с восьмидесятых годов, родителей Даниеля помнят плохо. Они переехали уже вскоре после рождения сына.

Новым домом Даниеля стал таунхаус с собственным садом. Его мать работала на полставки. В остальное время она занималась им, а вскоре и его братиком, который появился на свет двумя годами позже. Ей помогали бабушка и дедушка по отцовской линии; они подключались, когда мать Даниеля была на работе. Они играли с детьми в таунхаусе или забирали их к себе. Отец предоставил воспитание детей своим родителям и жене. Мать готовила, играла с мальчиками на чердаке, специально перестроенном в игровую комнату для малышей. Она занималась и другими работами по дому, требующими ремесленных навыков, например соорудила в саду песочницу.

В банке, где работал отец Даниеля, о его семейной жизни знали мало. Одна из коллег, проработавшая с ним многие годы, вспоминает, что лишь однажды он принес на работу фотографии детей.

В отличие от остальных сотрудников он о своих детях ничего не рассказывал. Видимо, с его точки зрения рассказывать было нечего. «Он приносил в дом деньги. А с детьми он обращаться не умел», — вспоминают друзья семьи. В тот период у Даниеля фактически не было возможности привязаться к отцу — и тем сильнее была его привязанность к матери. Тогдашние близкие друзья вспоминают, что мать была человеком, который «говорил руками и ногами». «Ее всегда было видно и слышно». А вот отец был человеком спокойным, молчаливым, не слишком общительным.