Варткес Тевекелян - Гранит не плавится
Толкнул калитку и очутился в палисаднике, полном астр и георгинов. Сады и цветники — «болезнь» шахтёров. У каждого шахтёрского дома обязательно есть хоть маленький садик и много цветов.
Пройдя под ветвистыми фруктовыми деревьями, очутился возле увитого диким виноградом крыльца. Навстречу мне вышла Елена, в простеньком ситцевом платьице, гладко причёсанная.
— Пойдёмте, пойдёмте, наши давно ждут вас!
Меня действительно ждали. Стол накрыт — на нём бутылка водки, закуска, солёные огурцы, помидоры…
Навстречу мне поднялся коренастый, с проседью человек, протянул большую жёсткую руку.
— Кузнецов Степан Владимирович! Очень приятно с вами познакомиться. А это моя хозяйка, Настасья Петровна. — Он показал на пожилую женщину в переднике. — Вот и сыновья, Владимир и Емельян.
Дюжие молодцы, похожие друг на друга, как близнецы, поздоровались со мной. Из-за занавески выглядывали три белоголовые, голубоглазые девочки.
— Садитесь, пожалуйста! — Степан Владимирович показал мне место. — Давно ждём вас, проголодались даже!
— Задержали дела…
— Понимаю, делов у вас много! Говорят, на металлургическом вредительство, — говорил хозяин, наливая в гранёные стаканы водку.
— И до вас слух дошёл? — Я с ужасом смотрел на стакан с водкой, стоящий передо мной.
— У нас беспроволочный телеграф действует! Чуть что — вся округа знает. За ваше здоровье! — Он поднял стакан, чокнулся со мной, с сыновьями и выпил до дна.
Я с трудом сделал несколько глотков.
— Что так, или нездоровится? — удивился Степан Владимирович.
— Нет, просто не пью!..
— В первый раз в жизни вижу непьющего мужчину! У нас не пьют одни больные.
— Степан, ты не насилуй человека, — вмешалась хозяйка и поставила на стол знаменитый украинский борщ — острый, жирный, душистый и необыкновенно вкусный.
За столом разговаривали мало. Сыновья пили наравне с отцом. Маленькие девочки так и не вышли к столу. Елена сидела против, меня и время от времени украдкой улыбалась мне. Её глаза как бы говорили: «Видишь, как славно у нас!..»
— Скажи, Иван Егорович, ты, верно, лучше знаешь, когда будет конец вредительству? — спросил Степан Владимирович после обеда, переходя со мной на «ты». — Инженеры опять за старое взялись — покрикивают на нашего брата, рабочих за людей не считают! — Он свернул толстую самокрутку, задымил.
— Это отчасти от нас зависит, от нашей бдительности, — ответил я и добавил: —Думается, что не все же инженеры одинаковые!
— Верно, есть среди них и порядочные. Но большинство — старорежимные. Им до революции и Советской власти дела нет!
— Что поделаешь? Своих пока нет, приходится использовать старых специалистов, без них не обойтись. Лучших надо переманить на свою сторону, с плохих глаз не спускать. Иного выхода не вижу!..
— Умная речь, — оживился он. — С плохих глаз не спускать! Вы тоже почаще прислушивайтесь к голосу рабочего класса, он не подведёт!..
Братья, сославшись на дела, поднялись и ушли. Глава семьи подмигнул мне:
— Молодые, ничего не поделаешь!..
Беседа наша затянулась допоздна. Особенно интересовали Степана Владимировича международные дела. Он сокрушался, что рабочие Англии, Франции и Германии не поднимаются по нашему примеру.
— Охота им лямку тянуть? Разве можно променять нашу власть на капиталистическую похлёбку? — спрашивал старый шахтёр. — Года два назад у нас форменный голод был, люди мёрли как мухи. Спроси тогда шахтёров: хотели бы они вернуться к старым порядкам и быть сытыми? Каждый ответил бы: нет!.. Про теперешнюю жизнь и говорить нечего. Нам бы поскорее безработицу ликвидировать, — тогда всё будет в порядке!
Когда я собрался уходить, Елена сказала, что проводит меня. Мы вышли за калитку.
— Хорошая у вас семья, Лена! — сказал я. — Мне было очень приятно провести вечер в семейной обстановке!..
— Папка у нас молодец, — ответила она, — умница, хоть и малограмотный… Владимир, старший брат, тоже хороший. Один Емельяшка иногда дурит — напьётся пьяный и такое натворит, что потом самому стыдно людям в глаза смотреть… А так добрый…
— Спасибо, Лена, дальше я один пойду! — остановился я. — Созвонимся и, если выпадет свободный вечер, сходим куда-нибудь. Хорошо?
— С удовольствием, — просто ответила она.
В понедельник, часам к одиннадцати, приехал с рыбалки Медведев и сразу вызвал меня к себе. Не то с перепоя, не то из-за неприятных событий, случившихся в его отсутствие, он был мрачнее обычного.
— Докладывай, что стряслось на заводе!..
Я рассказал все подробности, показал акт, составленный дирекцией завода, и заключение технической экспертизы.
— Задержали кого?
— По подозрению задержали двоих. Один, по фамилии Агапов, сын попа и бывший семинарист. Но его, за полным отсутствием улик, пришлось отпустить. Второй — Наседкин — держится, странно. Или валяет дурака, или на самом деле дурак. Проверяем. Думаю, что и его придётся выпустить…
— Кто же будет отвечать за вредительство?
— Виновные, когда мы их найдём!
— Когда найдём… Когда найдём! — передразнил меня Медведев. — Удивляюсь я тебе, вроде не новичок в нашем деле, а поступаешь хуже, чем новичок. Был на месте и никого из специалистов не арестовал. Задержал одного сына попа и выпустил. Теперь возишься с каким-то идиотом…
— Нельзя же хватать ни в чём не повинных людей!
— Сегодня неповинны, завтра будут повинны!.. Ясно, что это дело рук специалистов, — рабочий человек не станет сам себе вредить. Потом, подумал ли ты о нашем авторитете, что люди о нас скажут? Ожирели, мол, чекисты на казённых харчах. У них под носом вредители домны выводят из строя, а они ушами хлопают… Если хочешь знать, дело не только в нас, а в авторитете всей Советской власти! Посадим большую группу бывших людей, заведём дело, — там видно будет…
Я не верил тому, что слышал. Так просто говорить такие чудовищные вещи!
— Не думаю, что Советская власть нуждается в авторитете, построенном на обмане, — только и мог я сказать.
— Опять громкие фразы! — Медведев поморщился, как от зубной боли. — Ладно, передай мне весь материал и больше не вмешивайся в это дело. Сам разберусь.
— Могу не вмешиваться, но считаю своим долгом заявить, что не согласен с вами…
— А я твоего согласия не спрашиваю, — грубо оборвал меня Медведев.
Я ушёл от него совершенно подавленный. Арестовать невинных людей, создать дутое дело ради поддержания своего авторитета!..
Медведев не замедлил привести в исполнение свой план. По его приказу в тот же день была арестована группа специалистов завода — инженеры, мастера, во главе с главным металлургом, опытным, уважаемым в научных кругах человеком. Снова арестовали и Агапова.
На следующее утро на страницах областной газеты появилась заметка с сенсационным заголовком:
Вредителей к суровой ответственности!
Как стало известно, губернскими органами государственной безопасности раскрыта крупная подпольная контрреволюционная организация. Враги революции, потерпев сокрушительное поражение от Рабоче-Крестьянской Красной Армии в открытом бою на фронтах гражданской войны, решили вредить нам исподтишка, вредительством и диверсиями затормозить могучее движение нашей страны к социализму. В результате их преступной деятельности недавно затопило водой шахту «Южная-бис», а в субботу, под покровом ночи, они вывели из строя домну номер три на металлургическом заводе.
Арестована большая группа преступников. Следствие продолжается.
Общественность требует сурового наказания контрреволюционерам.
Потуги врагов напрасны. Сусликам, зарывшимся глубоко в землю, не повернуть вспять колесо истории.
На происки врагов трудящиеся нашей губернии ответят новым мощным подъёмом производительности труда…»
Я долго сидел, задумавшись, над газетным листом.
Верно, что враг или враги, в своей животной ненависти к нам, вывели из строя доменную печь. Но при чём же здесь люди, посаженные за решётку по прихоти Медведева? Поступая так, легко ввести в заблуждение народ. Не значит ли это — стрелять по своим и оставить безнаказанными подлинных преступников?..
Я понимал, что дело принимает серьёзный оборот, что молчать нельзя. Но что предпринять? Этого я не знал.
К несчастью, представитель центрального управления почему-то запаздывал. Будь он здесь, можно было бы посоветоваться с ним или через него информировать Москву. Конечно, это можно сделать и самому. Но не подумают ли в Москве, что у нас началась склока? Начальник управления занят серьёзным делом — он раскрыл крупную контрреволюционную организацию, и об этом сообщили в газетах, — а его заместитель, молодой, неопытный парень, придирается к мелочам. Может быть, он просто подкапывается под своего начальника в надежде занять его место?.. Медведев, без сомнения, успел дать мне такого рода характеристику…
