Мамед Ордубади - Подпольный Баку
- Обстановка тревожная. Потребуются большие усилия, чтобы подавить забастовки и революционное движение рабочих. Баку нуждается в защите. Это связано с принятием особых мер. В этом деле будет нужна и ваша личная помощь, ибо вы пользуетесь в народе большим авторитетом.
Сказав это, губернатор отправил в рот кусочек фазаньей грудки и утер холеные усы белоснежной салфеткой.
Гаджи не переставал думать о письме министра внутренних дел. Ему не терпелось поскорее получить его от губернатора.
Губернатор Накашидзе отметил про себя не только искусство повара вкусно приготовлять фазанью грудку, но и авторитет, каким Муртуза Мухтаров, судя по тому, что в доме Гаджи знали его вкус, пользовался среди бакинских мусульман-богачей.
Наконец губернатор поднял тост за присутствующих. Так как за всех именитых уже выпили, его предложение означало, что пить за столом больше не будут.
Подали плов.
Помимо этого, каждый из гостей заказывал девушкам-официанткам то блюдо, которое он больше всего любил. Так, например, перед кочи Гаджи Асланом поставили миску с дюшбаре, - азербайджанскими пельменями, а перед моллой Касум-оглы Мамедом - тарелку с лапшой.
Гаджи пояснил губернатору:
- Как можно заметить, у каждого свои привычки. Например, бакинцы не могут жить без теста.
Из столовой гости прошли в парадный зал.
Адъютант губернатора подал ему небольшой кожаный портфель, из которого губернатор извлек опечатанный сургучами пакет.
- Вот письмо, - сказал он, - написанное собственноручно господином министром внутренних дел. По этому поводу, дорогой Гаджи, приношу вам самые искренние поздравления.
Гаджи взял письмо, повертел его в руках, разглядывая со всех сторон, затем передал Алимардан-беку Топчибашеву.
- Прочти-ка, что тут написано!
Алимардан-бек надел очки, разорвал конверт и извлек из него письмо.
- Сразу видно, это писал не простой человек, - сказал он, ознакомившись про себя с содержанием письма. - Такой слог может быть только у великого государственного деятеля.
Этой репликой Алимардан-бек хотел продемонстрировать перед губернатором свою преданность правительству.
Кто-то из гостей поинтересовался, нельзя ли огласить письмо.
- Читай! - приказал Гаджи Алимардан-беку. - Да погромче!
Алимардан-бек начал читать:
"Уважаемый господин Гаджи!
Ваш искренний друг губернатор Баку князь Накашидзе, к которому мы питаем глубокое уважение, привез в нашу столицу приятные воспоминания о Вас и передал нам Ваш дружеский привет.
Ценность Вашего привета заключается в том, что он свидетельствует о Вашей искренней преданности правительству Его Величества Императора Всероссийского.
Переданное Вами через господина Накашидзе теплое письмо укрепило наши симпатии к дружеской мусульманской нации.
Можно сказать, что мусульмане представляют собой единственный народ среди ста пятидесяти миллионов российских поданных, который может служить образцом преданности не только в наши дни, но и вообще на протяжении вот уже целого века.
Особенно следует выделить среди всех мусульман России кавказских мусульман, которые под Вашим руководством оказывают неоценимую помощь властям, не вмешиваются в политику и выступают противниками врагов империи.
Выступление мусульман на стороне властей во всех политических событиях, имевших место в последнее время на Кавказе, расценивается нами как результат Вашего отеческого влияния на мусульманский народ.
Именно поэтому правительство Его Величества поведет беспощадную борьбу со всякой недоброй силой, которая пожелала бы нарушить спокойную жизнь кавказских мусульман н попыталась бы препятствовать преуспеванию мусульманской знати. Наше правительство будет решительно защищать процветающую под Вашей эгидой мусульманскую нацию.
В этом отношении мы дали особые инструкции губернатору Баку, который является Вашим искренним другом.
Повторяю еще раз, правительство Его Величества Императора Всероссийского поведет беспощадную борьбу с второстепенными нациями, которые стремятся доказать свое превосходство перед миролюбивыми мусульманами.
Господин Гаджи имеет право требовать от военных и гражданских властей всяческую поддержку для обеспечения мирной жизни своей нации.
Но должен сказать, что правительство нуждается в помощи мусульманского народа, славная история которого свидетельствует о его героизме, нуждается в его самоотверженности во имя защиты царской династии.
С почтением жму Вашу руку. Господин Накашидзе уполномочен передать Вам заверения в нашей искренней дружбе.
За министра внутренних дел
Д. Гришин
Санкт-Петербург,
14 января 1905 года."
Милостивый тон письма обрадовал Гаджи, но, узнав из последней строчки, что оно написано не лично министром Плеве, он огорчился.
Гаджи не мог знать, что письма подобного содержания были отправлены из Петербурга не ему одному, с той лишь разницей, что вместо имени Гаджи в них проставили другие имена.
Но как бы там ни было, он не мог не выразить губернатору Накашидзе своей радости по поводу содержания письма. Поэтому он попросил Алимардан-бека перевести высокому гостю следующие слова:
- Все присутствующие здесь являются как бы цветом мусульманской нации, ее душой. Сегодня мы говорим не только лично от себя, не только от имени мусульман Баку, но от имени всех мусульман Кавказа. Мусульманская знать, все лучшие люди нашей нации, чьи интересы тесно связаны с интересами правительства, дают слово действовать совместно с правительством, ведя за собой всех честных мусульман. Мы готовы оказать любую помощь местным и столичным властям, которые, руководя государством, пекутся о благе и процветании мусульман. Коль скоро правительство прилагает усилия к защите чести мусульман, ведет борьбу против дашнаков, переправляющих из Эривани в Баку оружие, иными словами, заботится о безоружных мусульманах, которым угрожают насилием, - мы, в свою очередь, не окажемся неблагодарными в ответ на эту любовь. Коль скоро правительство разделяет опасения мусульман относительно приготовлений дашнаков и убеждено в том, что дашнаки хотят напасть на нас, и желает помешать этому, оно должно предоставить мусульманам право на свободу действий, необходимых для самообороны.
По выражению лица губернатора было видно, что он остался доволен ответом Гаджи.
Алимардан-бек, отправив в рот ломтик лимона, обсыпанный сахарной пудрой, попросил позволения высказаться от лица многих присутствующих.
- Господин губернатор понимает, - начал он, - что мы являемся руководителями всех кавказских мусульман. Почтеннейший Гаджи сказал об этом ясно и убедительно. Господин губернатор сам хорошо знает, что культура мусульманской интеллигенции, которую мы представляем, есть отросток русской культуры. Нам отлично известно, что наш народ обязан своими культурными победами великой русской культуре. Именно поэтому мы выступаем непримиримыми врагами всех сил, которые являются противниками существующего в России строя. Все это весьма естественно. Господин губернатор, мне хочется особо подчеркнуть, что нет другого народа, который бы так же точно, как мусульмане, следовал указаниям своих авторитетов и который был бы столь покорен законам правительства. В этой связи следует отметить кавказских мусульман, которые долгое время испытывали на себе влияние персов. Кавказские мусульмане, усвоившие обычаи и традиции иранцев, отличаются от всех других мусульман Российской империи почтительным отношением к своим авторитетам. Это неоспоримая истина, неоднократно подтвержденная жизнью. Таково характерное отличие кавказских мусульман от мусульман центральной и восточной частей Российской империи. Кавказским мусульманам не свойственны бунтарство и неповиновение. В этом смысле большую роль сыграли мусульманская религия и ее законы - шариат. Вообще должен сказать, что ислам призывает мусульман к повиновению царской власти. Господин губернатор должен заверить правительство в том, что бакинская знать и интеллигенция будут решительно бороться с кучкой бунтарей, именующих себя социалистами, в особенности с их левым крылом - большевиками. Но есть одна существенная преграда в нашей борьбе против большевиков. В Баку действует организация дашнаков, которая проводит политику превосходства армян над всеми другими нациями. Армянская буржуазия, армянские купцы, не довольствуясь тем, что им удалось потеснить в Тифлисе местную буржуазию и местных купцов, то есть завоевать себе в Грузни неплохое положение, решили теперь перейти в наступление здесь, в Азербайджане, даже в самом его сердце - Баку. Армянам принадлежит восемьдесят процентов азербайджанской вефти и домов в Баку. Почти вся местная торговля сосредоточена в их руках. Все это они присвоили. Армяне торопятся как можно скорее полностью расправиться с представителями мусульманского капитала, вытеснить их из Баку. Сейчас, хотя и не слышно выстрелов, идет борьба не на жизнь, а на смерть между мусульманским и армянским капиталами. Если власти дадут мусульманам возможность, они смогут защитить от армян свою буржуазию, своих купцов, свои авторитеты, являющиеся гордостью нации. У мусульманского народа есть одна отличительная особенность: он гордится своими состоятельными соотечественниками, своими миллионерами. Мы обязаны поощрять и развивать в нашем народе эту черту характера. Нам стоило больших трудов привить мусульманскому народу мысль о том, что каждая нация должна непременно иметь свою национальную буржуазию. В настоящий момент многие мусульмане предпочитают работать на предприятиях хозяев-мусульман, а не на предприятиях, принадлежащих владельцам других национальностей. Однако большевики чинят нам препятствия. В последних забастовках приняло участие много рабочих-мусульман. Мы убеждены, что непокорность и заносчивость свойственны главным образом рабочим-армянам. Между ними и рабочими-мусульманами существует большая разница, заключающаяся в различном отношении к политическим проблемам. Рабочие-армяне склонны вмешиваться в политику, а рабочие-мусульмане хотят быть подальше от нее. Но я опять подчеркиваю: большевики лезут из кожи вон, лишь бы втянуть рабочих-мусульман в свои дела. Рабочие-мусульмане не в такой степени, как рабочие-армяне, заражены страстью к политике. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратить внимание на состав социал-демократической организации. Мусульман в ее рядах в два раза меньше, чем армян. Если в революционное движение и замешаны представители мусульман, виной этому большевики. Однако, хотя им удалось несколько испортить характер рабочих-мусульман, на мусульманских крестьян они пока что имеют незначительное влияние. Необходимо отметить, что начиная с 1898 года вредные микробы социал-демократических идей стали проникать и в среду городской интеллигенции. До конца прошлого века мусульмане понятия не имели, что такое революция, забастовка, политика, экономические требования. Наоборот, прежде мы не раз были свидетелями того, как рабочие-мусульмане дрались с организаторами забастовок, чего нельзя сказать про армян и русских. Деятельность большевиков, терпимое отношение к ним местных властей способствовали присоединению рабочих-мусульман к революционному движению. Не следует особенно отчаиваться по этому поводу, ибо большинство мусульман по-прежнему верно религии, своим состоятельным благодетелям и правительству.
