Журнал «Юность» - zhurnal_Yunost_Zhurnal_Yunost_1973-1
Здравствуй, дорогая редакция!
Вам пишет ученица 10-го класса. В этом году я кончаю школу.
Кем быть?
Этот вопрос решает каждый выпускник, в том: числе и я. Как всегда, первые советы дают родственники. Один советует идти в медицинский, другой — в дипломатический, но, как часто бывает, мое желание не совпадает с их. ещё с шести лет я мечтала стать артисткой кино. Когда я была во втором классе, я часто просила маму позвонить в студию, чтобы узнать, не требуется ли им актер. Сейчас об этом, конечно, смешно вспоминать. Но вот я кончаю десятый класс и по-прежнему хочу пойти по пути киноартистов. Дома меня отговаривают, считают, быть артистом может талантливый человек. Конечно, я с этим согласна. Но тут возникает другой вопрос. У нас с
Советском Союзе сотни замечательных артистов, и неужели все они с малых лет были талантливыми?
Неужели никто из них не стал хорошим артистом благодаря работе над собой? По-моему, если иметь небольшую склонность к искусству, её можно довести до больших высот, если долго и усердно работать, иметь большое желание. Я считаю так, испытав на своем опыте. В девятом классе я увлеклась волейболом. Посещала спортивную школу. Пошла заниматься я поздно, многие девочки занимались уже четвертый год, потому я играла хуже всех. Но не прошло и года, а я опередила всех подруг. Недавно участвовала в городских соревнованиях. Что это, талант?
Нет. Это огромное желание и упорная работа. Порою после окончания тренировки я оставалась в зале одна. Занималась по пять, а то и шесть часов в день, и вот результат — третий взрослый разряд. Я это пишу к тому, что не обязательно родиться талантом; можно им стать. Может быть, я ошибаюсь. Вот я пишу вам, надеясь на ваш совет. Мне становится страшно при мысли, что меня могут не принять в институт.
Я не представляю себя кем-нибудь другим, не артистом.
Вы извините, что я обращаюсь к. вам, но больше мне не с кем посоветоваться. Я не решалась написать вам, но любовь к кино сильнее моей робости. Вы представляете, как для меня важен ваш ответ. И я буду надеяться увидеть его на страницах ближайшего номера. Извините за нетерпение.
С уважением к вам
Лика В.
г. Тбилиси.
Р. S. Уже когда верстался номер, в редакцию поступил материал «А хотела стать востоковедом…»
Мы прочитали его и решили, что судьба узбекской школьницы Дилором Камбаровой добавит пищи для ваших размышлений над письмом Лики В.
Итак, повторяем ещё раз, — ждем ваших писем.
Дилором КАМБАРОВА:
«А хотела стать востоковедом…»
Как ты стала киноактрисой, Дилором, Диля Камбарова, школьница из Ташкента? Как тебя нашёл режиссер Али Хамраев, почему именно тебя предпочёл, перебрав чуть ли не всех молодых профессиональных узбекских актрис? Что это, случай, везение? Почему именно ты сыграла в картине «Без страха» маленькую Кумри, прямую, смелую, устремленную к одному — «быть свободной и равноправной», Кумри, которая первой в кишлаке сбросила паранджу и заплатила за это жизнью? А потом, в новой картине того же Хамраева, перевоплотилась в Айгуль — натуру страстную, решительную, молодую женщину, которая, презрев все традиции Востока, сама приходит к любимому и говорит ему о своей любви! Как ты с такой неистовой страстью и нежностью произносишь: «Ведь у тебя нет жены. Я бесстыжая, я знаю, но мне все равно»? Ты, не испытавшая ещё взрослого чувства? Как же все это началось, как решилась твоя судьба, а, Диля?
— В прошлом году я поехала летом в пионерский лагерь, в горы. Первый раз поехала в лагерь. Что-то сначала не получалось с путевкой, я даже плакала.
Ну, конечно, я и не могла предполагать, что там меня ждет. Однажды мы после ужина стояли на линейке, собирались на лагерный костер. Девочки говорили, что приехало телевидение, будет наш костёр снимать. Нам надоело стоять, мы стали баловаться, смеяться. Смотрю — появляются двое незнакомых мужчин. Разговаривают с нашей вожатой Светланой.
Я даже подумала, что один — иностранец. Очень он был странно одет: белые джинсы, сомбреро, тёмные очки. Мы с ним встретились взглядами. Я чуть смутилась. Но тут же про это забыла. Как только они ушли.
— Это и был я, — говорит режиссер Али Хамраев. Сейчас он без очков, в обыкновенном костюме и даже без сомбреро.
— Да, это был Али Иргашалиевич. Но это я узнала только потом. Когда Светлана вызвала меня к себе.
Я даже испугалась: что это я натворила? А оказалось, что со мной хотел познакомиться кинорежиссер. Он стал меня о разном расспрашивать — как я учусь, кто мои родители. А потом: не хочу ли я сниматься в кино?
— И что ты ответила? — спрашиваю.
— Она сказала: «Не знаю», — отвечает за нее Али Хамраев. — А на мой вопрос: «Придешь завтра к нам на съёмки?» — ответила: «Не знаю, если разрешит воспитательница».
— Да просто я не приняла этот разговор всерьёз.
Но назавтра приехал ассистент режиссера и вместе с Ларисой Федоровной — это наша воспитательница— повёз меня на съемки. Приехали мы в кишлак, и я очень удивилась: неужели у нас в Узбекистане ещё есть такие старинные постройки? Оказалось, это декорации.
— Али, что для тебя, режиссера, определило выбор? Почему ты остановился на Диле?
— Как тебе объяснить? Когда я пришёл в лагерь и взглянул на линейку, то сразу обратил внимание на Дилю. Мне показалось, что у нее есть свой образ, что ли. Необычная внешность. Рост. Пластика. Грация. Бросилась в глаза её эмоциональность. Меня как ударило: вот она, Кумри. Она сможет играть.
Хотя, должен тебе сказать, раньше я не такой видел свою героиню. Более кишлачной, неброской. И когда Диля пришла на площадку, мне надо было быстро и точно определить: ошибся я или эта девочка — находка? Пришлось применить радикальный метод: оглушить. Я скомандовал: «Одеть её, быстро! Платье, паранджу, сапожки!» В трёх словах рассказал ей о фильме, объяснил её роль. «Диля, — сказал я ей — а сейчас представь себе самое страшное, что у тебя было в жизни, самое обидное! Ты должна заплакать, по-настоящему заплакать! Начали! Мотор!» И у Дили по щекам побежали слезы! Она зарыдала, и как!
— Что же ты вспомнила, Диля?
— Как мы поссорились с братом.
— А что ты почувствовала, когда впервые встала перед камерой?
— Мне было очень страшно. Рядом ведь известные актёры! И я сказала себе: либо я сыграю хорошо, либо… такого случая больше не будет.
— Диля ничего не боится. Это стало ясно, как только она встала перед камерой. Она мгновенно схватывает задачу, тотчас входит в образ, в предлагаемые обстоятельства. Она актриса первого дубля. Народный артист Хамза Умаров, её партнер по «Седьмой пуле», он играет предводителя басмачей — курбаши Хайруллу, не переставал удивляться: «Как это у неё выходит? Только что дурачилась, команда — и она уже Айгуль! Я, опытный актер, собираюсь перед эпизодом полчаса, а эта девочка… Откуда это у неё?»
А Чокморов, по фильму—начальник милиции Максумов, которого любит Айгуль, мне говорил: «Послушай, с ней страшно сниматься, она так ревёт, когда на меня аркан набрасывают, что мне кажется, будто я и вправду сейчас погибну…»
— Откуда же это у тебя, Диля? — спрашиваю.
— Не знаю. Мне кажется, что я — это не я, а Кумри. Или Айгуль. И я чувствую то, что чувствовали бы в это время они…
— Кого из киноактеров ты больше всех любишь?
— Чурсину и Алена Делона.
— Ну, а из тех, с кем тебе уже приходилось работать?
— Суйменкула Чокморова. Он очень хороший человек.
— Скажи, а какими тебе представлялись киноактеры раньше, до того, как сама попала в кино?
— Мне казалось, что они какие-то особенные люди. Непохожие на других. Одеваются не как все, живут не как все. Легко и красиво. Много путешествуют, все их знают. У них слава.
— А теперь?
— Слава — это потом. А всегда — работа.
— Она может сниматься, — говорит Хамраев, — двадцать четыре часа в сутки, не есть, не пить, не спать. Даже когда Диля не занята в эпизоде, она всё равно на площадке. Наблюдает. А надо — будет мыть посуду, таскать нам с кухни картошку, делать всё, что скажут.
— Так, Диля?
— Да ничего особенного…
— Как ничего особенного?! Ты расскажи, как тебя били, когда это нужно было по ходу действия, как испуганный конь взносил тебя на вершину горы. Расскажи, как ты брала уроки верховой езды у чемпиона республики Славы Агамова — ты, которая раньше и подойти-то боялась к коню! Упав с Агара, ты вывихнула ногу и с больной ногой продолжала съёмки. А эпизод, когда Хайрулла рвёт на тебе платье и ты оказываешься полуобнажённой? По ходу действия это было необходимо. Главарь басмачей Хайрулла силой принуждает Айгуль бежать с ним за кордон. Он преисполнен злобы и ревности — только что Айгуль пыталась, угрожая ему револьвером, освободить командира Максумова, Хайрулла стремится унизить Айгуль. Диля поначалу наотрез отказалась сниматься в разодранном платье.
