Таксопарк - Илья Петрович Штемлер

— Чему вы улыбаетесь? — хмуро проговорил Цибульский.

— Так, Федор Лукич, забавно все…

Цибульский плюхнулся в кресло, положил на колени прозрачную тоненькую папку, вспорол серебристую змейку замка и вытащил несколько листов бумаги.

— Честно говоря, я уже смирился с вашим странным отказом от новых автомобилей. Я подумал: если человека поставили директором такой большой конторы, как наша, то этот человек должен крепко взвесить каждое свое решение. К тому же, как полагают специалисты, нервные клетки не восстанавливаются… Так вот, наконец прислали наряды на некоторые запасные части. Если вы и от них откажетесь, я подам заявление об уходе — так работать нельзя.

— Заранее предъявляете ультиматум, Федор Лукич? — Тарутин перенял из рук Цибульского наряды и положил перед собой на стол. — Вы не совсем четко представляете смысл моего отказа от новой техники. А смысл прост: обратить внимание министерства на наше положение. Не для того, чтобы провалить очередной месячный план. Мне кажется, я выбрал верное направление… Что касается запасных частей, то это другой вопрос, Федор Лукич! Не путайте божий дар с яичницей. Остается лишь сожалеть, что нам их мало выделили.

Цибульский свел у подбородка широко растопыренные пальцы рук. Смуглое его лицо было сосредоточенно.

— Да, мало. Но может быть гораздо больше. Нужны фонды.

Тарутин пытливо посмотрел на энергичный профиль своего заместителя.

— Фонды на выделенные запчасти предусмотрены.

— Нужны дополнительные фонды для непредусмотренных запчастей.

— Не понимаю вас, Федор Лукич.

— Скажите, что должно отличать меня, вашего заместителя по коммерческой части, от вас?

— Для начала внешность. Чтобы сотрудники нас не путали.

— И не только внешность, — серьезно ответил Цибульский. — Предприимчивость! Вот что меня должно отличать. Вы разрабатываете направление, я его осуществляю. И в наших с вами условиях предприимчивость — фактор немаловажный.

— Так-так, — улыбнулся Тарутин. — Что же вы хотите предпринять?

— Для начала — заручиться дополнительным фондом.

— А дальше?

— Дальше. Одолжить у вас, ну, скажем, рублей пятьсот.

— Вот как? — удивился Тарутин. — Для чего?

— Для представительства.

— Не много ли?

— Мало. Из своих столько же добавлю.

— Что-то я перестал вас понимать, Федор Лукич.

— Естественно. Вы никогда не были специалистом по коммерческой части… Моя должность, шеф, обусловливает обширные связи во многих областях жизни нашего города — от администрации оперного театра до влиятельных людей в торговых сферах. Так? Так. Иначе бы копейка мне цена как специалисту… — В тоне Цибульского звучала открытая ирония. И это снисходительное обращение «шеф»… — Некоторые люди с испорченным воображением обозначают подобное положение вещей малопочтенным словом «деляга», — продолжал Цибульский. — Но это, повторяю, от скудости воображения. Деловой человек — это да!

— Короче, Федор Лукич. Я начинаю путаться. К тому же у меня сейчас идет прием по личным вопросам.

Цибульский поднял руку в знак того, что нет дел важнее.

— Заранее хочу оговорить: что отличает делового человека от деляги? Деловой человек чтит уголовный кодекс, когда деляга им пренебрегает. Быть деловым человеком — это искусство… Для выполнения плана парку позарез нужны дефицитные запасные части. Верно? Но выделяют их нам в крайне ограниченных количествах. Как поступает деловой человек? Он берет выделенную для операции сумму и отправляется к другому деловому человеку, работающему в торговых сферах. И покупает наиболее дефицитные и труднодоступные предметы — часы последней модели, магнитофоны…

— Дубленки, — иронически подсказал Тарутин.

— Именно… И весь этот товар он передает экспедитору, едущему за запасными частями в другой город. Там экспедитор встречается с людьми, от которых непосредственно зависит получение запасных частей, и продает им дефицитные товары. Рубль в рубль. Согласно магазинному чеку.

— Я все понял, — нетерпеливо прервал Тарутин. — Вы не в кабинете следователя, не надо деталей. Я все понял.

— Деловой подход заключается в том, чтобы расположись к себе людей, ведающих запасными частями, — не унимался Цибульский. Маленькие черные его глаза сверкали, как антрацит, руки касались то ручек кресла, то лацкана пиджака, то края директорского стола. — Теперь вы мне ответьте: на каком заводе нельзя найти излишков деталей, если очень хотеть их найти? К тому же для таких бескорыстных и услужливых людей, как наш экспедитор? И находят. И отпускают сверх лимита по дополнительному фонду.

— Даже за счет недопоставок другим предприятиям, — съязвил Тарутин.

— Это меня не волнует, Андрей Александрович. Каждый отвечает за свой участок. И, как ни странно, в обиде никто не оказывается. Вам возвращается ваша ссуда — и на этом операция считается закрытой.

Тарутин, не вытаскивая рук из карманов, пожал плечами.

— Черт знает что… Ну а те, из сферы торговли, им-то какой навар?

— У них тоже свой интерес. При торге есть гараж. Там тоже невесело с запасными частями. Вот мы им и выделим что-нибудь по перечислению. Так что все довольны. При абсолютной законности… — Обсудив еще несколько вопросов, Цибульский направился к выходу. В дверях он задержался. — Кстати, Андрей Александрович, вы будете вечером у Кораблевой?

Тарутин щелкнул пальцами — чуть было не забыл. Еще неделю назад Жанна Марковна пригласила его и нескольких сотрудников к себе на день рождения. Правда, с тех пор отношения между ними несколько осложнились. Жанна Марковна избегала появляться в кабинете директора, а если и появлялась, то держалась сухо, официально… Тарутин сейчас оказался в затруднительном положении. Он неопределенно повел головой.

— Сколько ей исполняется? — спросил Цибульский.

— У женщин об этом не спрашивают, Федор Лукич.

— Исключительно для выбора подарка. Ладно, подарю что-нибудь всевозрастное. Безразмерные чулки. — И подмигнув, Цибульский покинул кабинет.

А Тарутин еще некоторое время размышлял — пойти к Кораблевой или нет? Вечером он должен был встретиться с Викой. Забавно, если они вдвоем явятся к Кораблевой. А почему бы и нет? Хорошо, Цибульский напомнил…

В памяти всплыл разговор с Цибульским. Тарутин пытался определить свое отношение к тому, о чем с таким пылом говорил сейчас заместитель по коммерческой части. Внешне выглядело все вполне пристойно. В конце концов, не только Цибульский так