Морское притяжение - Олег Борисович Глушкин

После разговора с технологом Матвей вышел на палубу, ему не хотелось спускаться к себе в каюту. Небо темнело, и редкие крупные звезды вздрагивали в чем.

Белая бурлящая тропа, оставленная винтом, терялась в темноте, и море методично стирало ее, и волны не были видны, они сливались друг с другом и уходили за горизонт.

ИЛИ Я, ИЛИ ВИСЛИН

Рассказ

Леша Вислин работал матросом на катере «Шквал» в рыбном порту. «На малом каботаже», как объяснял он друзьям. Катер помогал буксирам, когда те перетаскивали огромные белоснежные плавбазы или проржавевшие рыбацкие траулеры, заводили суда в доки, поджимали к причалам. Катер был просто необходим. Он юрко крутился возле буксиров, помогал подать швартовы, а при необходимости упирался тупым носом в борт судна и, отчаянно бурля, направлял движение беспомощной океанской громады. Но однажды катер зажало между бортом судна и причалом, и еще бы самую малость — и могло бы раздавить в лепешку. Хорошо, на буксирах заметили вовремя, задержали судно. Конечно, страху на катере хватили, да и фальшборт оказался основательно помятым. Все это произошло, как утверждал капитан катера, седоусый и крикливый человек по фамилии Молибога, по вине Леши Вислина, которому совершенно напрасно доверили штурвал. Размечтался он — и вот результат! В тот же вечер Молибога пришел к начальнику плавсредства Зорину и сказал:

— Товарищ Зорин, или я, или Вислин!

И Зорин, конечно, выбрал Молибога, капитанами швыряться не пристало, не так уж много их в портфлоте. Потом Зорин долго думал, куда определить Вислина, хотя у него было много других важных и значительных дел. А утром зашла к нему в кабинет Анна Ивановна, крупная женщина с рябинками на лице, заведующая портовым складом, и заявила:

— Товарищ Зорин, вы ругаете, что нет краски для буксиров, не могу же я сама погрузить ее.

— У вас будет помощник, Анна Ивановна, Леша Вислин.

— Знаю я его, даже слишком хорошо знаю!

— Вот и прекрасно, — заключил Зорин.

Теперь Леша Вислин сидел в конторе, в уютной и теплой комнате. Сразу за нею были складские помещения с многочисленными стеллажами. В конторке вкусно пахло завтраками, которые приносила с собой Анна Ивановна. Рядом с ней Леша Вислин казался лилипутом. Если Анна Ивановна бывала в хорошем настроении, то заразительно смеялась, хлопала Лешу по плечу так, что у него подгибались коленки, и говорила басом:

— Ну какой ты мужчина, Вислин!

Леша не обижался на Анну Ивановну, она была беззлобная, но жизнь у нее была нелегкой, одинокой. Хитрить она, правда, любила, но кладовщице иной быть нельзя, а она работала на складах много лет. Раздать все просто, а вот попробуй достань — здесь без настырности и опыта не обойдешься. Работой Леша был доволен, старался, как мог: и стеллажи покрасил, и лестницу приставную починил, и электропроводку исправил. Анна Ивановна хвалила своего нового помощника.

Но однажды на склад пришли водолазы, они были в грубых канадских свитерах и громко спорили, а их старшина Филипп Быков, молодой парень с красным, почти бурым, лицом, ударил по столу ладонью и сказал:

— Спирт разбавлен!

— Она обманывает нас! — вторили ему другие водолазы.

Водолазам полагался настоящий спирт для аппаратуры. Зорин попробовал спирт, почмокал мясистыми губами, потом капнул из бутыли на стекло, которое лежало на столе, и поднес зажигалку. Жидкость пошипела, но не загорелась.

— Вот видишь, — пробасил Филипп Быков.

Тогда Зорин сказал Леше Вислину:

— Леша, ты честный парень, скажи ему — ведь это не Анна Ивановна разбавляла спирт? Вы его таким получили с центрального склада. — Но Леша сказал совсем другое. Через два дня Анна Ивановна пришла к Зорину и заявила:

— Или я, или Вислин!

И снова Леше Вислину дали другую работу. Вода на акватории порта должна быть чистой. Однако не все это понимают: нередко с судов спускают за борт соляр, мазут, конечно, случайно, но такие казусы бывают. Река, в устье которой расположен порт, приносит бревна, плывет щепа разная. Бороться с этим непорядком и поручил Зорин Леше.

Теперь у Леши Вислина был в распоряжении двухъярусный плот и целый набор вил и шестов со скобами. Леша подцепляет шестом и вылавливает бревна.

Рано утром к плотику подходит катер.

— Эй, Леша, принимай конец, подведем твою грязнуху океан бороздить! — кричат с катера.

Леша ловит бросательный конец, привязывает его к тросу, а трос закрепляет за рым, вделанный в край плота. Катер дает два отрывистых гудка, разрывая тишину безветренного утра, и оттаскивает плот от причала. Леша сидит на плоту, по-восточному скрестив ноги, и задумчиво смотрит на полосы тумана, стелющиеся над поверхностью воды. Корпуса судов внезапно выступают из тумана серыми плоскостями, тихо бурлят волны за кормой катера. Когда катер подводит плот к дальнему причалу, где больше всего скапливается мазута, туман понемногу рассеивается и поднимается над водой солнце.

Толстым лоснящимся слоем лежит в тихих бухточках мазут, а в его застывшем слое медленно плывут к берегу бревна. Леша Вислин работал весь день почти без перекуров. Надо сказать, что курить он так и не научился. Сигареты держит в кармане не для себя, а на тот случай, если надо угостить товарища.

У Леши много старых тросов, которые дали ему береговые матросы, он делает из них петли, опускает в воду и шестом заводит в них бревна. Но это удается редко, тогда он берет в руки скобу, с размаха втыкает ее в бревно и вытаскивает его на плот. Бревна скользкие, как угри, и часто срываются в воду. Но, потерпев неудачу, Леша начинает все сначала.

Покончив с бревнами, он принимается за щепу, цепляет ее вилами и складывает в металлический бункер, а уж потом начинает убрать маизут.

Длинным шестом, на конце которого прибита жестяная банка, он осторожно черпает воду с поверхности и выплескивает ее в ведра, стоящие на плоту. С водой попадается и мазут. Это нужное дело, но как иначе сделать, чтобы на поверхности воды не было ни соляра, ни мазута?

«Придумать бы насос специальный, чтобы засасывал», — думает Вислин.

По пирсу часто ходит Зорин. Он идет важно, заложив руки за спину, а впереди него суетится диспетчер Васенев. Они ищут свободные причалы. В порт из Атлантики каждый день приходят новые суда, и задача Зорина — всех их разместить, поставить на соответствующие места. На столе в кабинете у Зорина есть лист синей пластмассы, на