Николай Островский - Том 3. Письма 1924-1936
Родионов заключил со мной договор на третье издание в двадцать пять тысяч экземпляров. Скажи, Ривочка, почему двадцать пять, а не сто? Ты знаешь всю эту механику издательскую. Я, признаюсь, ничего в этом не понимаю. Может быть, двадцать пять — это условная цифра, а в плане записано сто тысяч? Тогда зачем эти маневры. Если денег не хотят дать вперед, то я и не прошу. Одним словом, напиши все, что ты думаешь об этом деле. Пришли, Ревекка, мне копии критических статей, если они у тебя сохранились. Привет Ванюше.
Буду писать тебе об интересных новостях. Может быть, летом опять встретимся.
Крепко жму руку.
Николай Островский.
28 февраля 1935 г.
Сочи, Ореховая, 47.
194
Секретарю Шепетовского райкома ЛКСМУ
28 февраля 1935 года, Сочи.
Секретарю Шепетовского райкома ЛКСМУ
Дорогой товарищ!
Пишет тебе Николай Островский. Хочу наладить с вами живую связь. До сих пор писал вам только я, а вы упорно молчите. Но я думаю, что это случайность и мы все-таки укрепим дружескую связь.
Редакция «Комсомолець УкраОни» сообщает мне, что ею в ближайшие дни будет помещен широкий обзор романа «Як гартувалася сталь». Будет помещен целый ряд статей и писем комсомольцев. Я знаю, что Шепетовский райком развернул широкую проработку романа в комсомольской организации. Вы, конечно, имеете отклики молодежи на эту книгу. Если так, то пошлите их «Комсомольцю УкраОни», я попрошу опубликовать их вместе с вашим решением о проработке. В марте в Киеве выходит украинское издание — 25 000 экземпляров «Як гартувалася сталь».
Я договорился с ЦК ЛКСМУ о том, что он даст указание издательству «Молодой большевик» прислать в Шепетовку достаточное количество книг.
Со своей стороны я пришлю райкому пару десятков экземпляров.
Статьи о книге появились также и в украинских журналах «Пионервожатый» и «За Марксо-Ленинскую критику».
Ты напишешь мне письмо. Я даже не знаю, как твоя фамилия. Чем могу быть вам полезен? В настоящее время я работаю над романом «Рожденные бурей». Он посвящен Западной Украине и Галиции, 1918–1919 гг.
Создание подпольных партийных и комсомольских организаций. Борьба украинского пролетариата и бедняцкого крестьянства против польской шляхты (граф Могельницкий, князь Замойский, граф Потоцкий и прочая свора). Книга расскажет об интернационализме революционного пролетариата.
В подпольной комсомольской организации борются с панами и жертвуют жизнью молодые рабочие разных национальностей — украинцы, поляки, евреи, чех, русские. Написано четыре главы. К августу книга должна быть закончена. И если ЦК признает ее достойной печати, то она будет опубликована в конце года на украинском и русском языках.
Ожидаю твоего письма.
Крепко жму руку.
Привет работникам райкома.
С коммунистическим приветом!
Н. Островский.
Сочи, 28-го февраля 1935 года.
195
М. З. Финкельштейну
18 марта 1935 года, Сочи.
Дорогой Миша!
Только что получил твою телеграмму, также заказное письмо.
Молчал потому, что захворал. Тринадцать суток вне работы.
Это проходит. Вчера вечером получил срочную телеграмму Феденева о статье Кольцова в «Правде» от 17/III.
Цель моей жизни — литература, и если я этого не выполняю, то какая же польза из всего остального? Я думаю, что лучше жить в уборной и написать книгу, нежели два года добиваться квартиры и из-за этого ничего не написать. Тем более недопустимо отвлекаться, потому что моя жизнь — это считанные дни.
Каждое поражение бьет меня в лицо — мешает мыслить, выбивает из равновесия. Это дорогая цена, и я готов свирепо плюнуть на все это дело и беречь покой, писать страницу за страницей и продолжать свое дело. Пусть рвачи пролезают, занимают квартиры, мне отэтого не жарко. Место бойца на фронте, а не в тыловых склочных дырах.
Я боюсь, что мое имя стало футбольным мячом, который группа товарищей упорно стремится забить в ворота Моссовета или другого жилищного комбината, но не менее упорные вратари отбивают все атаки с ловкостью и мастерством, достойным лучшего применения. Мне эта игра осточертела. Прошу, убеждаю, требую, береги мое имя, Миша, брось бомбардировать бюрократов-тупиц. Ты правильно поступаешь, когда думаешь, что не надо унижаться.
Ведь цель жизни не в квартире. Нужно оправдать доверие и надежды партии. Пока есть силы, нужно написать молодежи пару книг. Конечно, летом встретимся. На днях в горкоме партии стоит мой доклад о творческой работе. Читал статью в ноябрьском журнале «Коммунистическая молодежь»? Особых новостей у меня нет. Будут — напишу. Очень хочу, чтобы ты поправился как можно скорей. С грустью узнал, что ты в лазарете.
Выздоравливай, Мишутка.
Крепко жму руку.
Твой Коля.
Привет «Маленькой».
Искренний привет от мамы.
Сочи, 18 марта 1935 г.
196
А. Д. Солдатову
20 марта 1935 года, Сочи.
Добрый день, дорогой Толя!
Чем объяснить твое молчание? Все ли благополучно? Здоровы ли все? После приезда Кати я послал тебе два письма. Теперь, не дожидаясь твоего ответа, шлю третье. Не могу не поделиться с тобой моими новостями.
Здоровье мое совсем неважное, но я борюсь, даже прибегаю к медицинской помощи, а ты понимаешь, что это значит?
Должен я вернуть себе работоспособность, ведь уже 20 дней не писал ничего, а это для меня убийство. Постараюсь недолго болеть. Пиши, твои письма всегда так много бодрости мне приносят и дружеско[го] участия, а это так редко теперь. Мне этого не хватает. В первых письмах я послал тебе снимки Берсенева, получил ли ты их? Почему молчит Матрена Филаретовна? Привет Вам мой самый горячий. Жму крепко руку.
Твой Коля.
Р.S. Не ждите моих напоминаний — пишите.
20 марта 1935 года.
197
А. А. Жигиревой
22 марта 1935 года, Сочи.
Милая Шурочка!
Только что получил твое письмо. Не знаю, что творится с нашей почтой. Я послал тебе несколько писем послал тебе (давно уже) одну вторую часть; затем, когда узнал, что [ты ее] не получила, послал первую и вторую части вместе. И когда узнал [вновь], что [ты] не получила, послал и в третий раз первую и вторую части. Все это заказными бандеролями. Какие-то бестии на почте воруют посылаемые книги. Не перевелись еще воришки в нашей великой стране. Как блохи скачут. Я человек упрямый — пошлю в четвертый раз первую и вторую части заказной бандеролью. Неужели опята украдут?..
Ты угадала, я захворал. С 1 марта не написал ни строки.
Неполадки с нервной системой, острое малокровие, упадок сил и легкая простуда. Двадцать дней бесполезно прожито на свете. В ближайшие дни должен возвратиться уже к работе. Должен!
Написано 4 главы из 12. Хочу послать Караваевой на просмотр.
В начале апреля в горкоме ВКП(б) будет заслушан мой доклад о творческой работе у меня.
Как у тебя могли возникнуть хоть маленькие опасения за мою партийную жизнь? Пятнадцать лет назад мальчик споткнулся на бегу, сейчас же поднялся в остальные 15 лет своей жизни ни разу не качнулся ни на одну секунду в сторону. Может ли партия вспоминать этот давно забытый провал? Конечно, нет.
Если бы твое письмо писалось на день позже, я думаю, все твои сомнения развеялись бы. Смотри в «Правде» от 17 марта статью Кольцова «Мужество».
Поскольку ты моих писем не получала, то я повторяю, что самым лучшим временем для твоего приезде являются: июнь — июль — август — сентябрь,
Напиши, родная, когда мы тебя должны встречать в Сочи.
Достань журнал «Коммунистическая молодежь» за ноябрь м-ц 34 г. и прочти статью А. Александровича о книге.
Катя приехала из Москвы, не добившись ничего.
Я вступил в Жилкооператив писателей. Внес 3875 р. предварительного пая, а весь пай — 18 000 рубл. Осенью обещают квартиру.
Матушка шлет тебе искренний привет. Она сама напишет.
Сообщи о дне твоего приезда в Сочи. _П_р_и_е_з_ж_а_й_ _о_б_я_з_а_т_е_л_ь_н_о. Ждем.
Крепко жму твои руки, моя родная.
Твой Коля.
22/III — 35 г. Г. Сочи,
198
К. Д. Трофимову
28 марта 1935 года, Сочи.
Дорогой мой Константин Данилович!
Только что получил Ваше спешное письмо с договором. Не могу еще раз не сказать о том, сколько бодрости принесли мне Ваши письма. Ни одного огорчения не принесли мне они. Они помогают работать. Это настоящее партийное сотрудничество. Договор тотчас же подписал и посылаю Вам. Безусловно, согласен со всеми пунктами.
Пришлите мне копию. (Для архива.)
Через десять — двенадцать дней отпечатаю на машинке, после окончательной правки четырех первых глав романа «Рожденные бурей» (название условное), примерно четыре с половиной печатных листа. Во-первых, вы сможете сделать предварительную оценку начала новой книги, сделать свои замечания, передать их мне, если Вы найдете кое-что недостаточным, и т. п. Я получил бы эти указания во-время и смог бы выровнять.
