Посторонний человек. Урод. Белый аист - Людмила Георгиевна Молчанова
— Ну, как ? — спросил он ободряюще. — Здорово попало? О чем она с тобой говорила? — он скосил глаза в сторону Аллы. — Наверное, нотацию читала?
Кира отвела глаза в сторону, грустно улыбнулась. И в самом деле все выглядело не так уж страшно, как думалось вчера и сегодня утром. Алла, спокойно выслушав оправдание, кажется, поверила в глупую историю, придуманную Игорем. Даже посочувствовала, велела ходить потише и. поменьше, чтобы не тревожить зря ногу, и словно вскользь заметила, что, возможно, Кире придется отказаться от отряда. Ребятишки не прощают, когда вожатая их обманывает, хотя бы это случилось и не по ее вине. А выступление, что ж... Кира может не беспокоиться, оно прошло неплохо.
Странно. Кажется, лишь вчера хотелось свалить с себя такую обременительную нагрузку, отказаться от отряда. А вот сейчас стало вдруг жаль расставаться с малышами. Уж не забегут они больше в перемену, не встретят по дороге в школу, не проводят после сбора до дому...
— Ну вот, а ты, глупенькая, боялась, — благодушно говорил Балашов. — Если я посоветую, то будь спокойна. Может быть, тебе все же справку от врача достать?
— Спасибо!
— Ну, какие теперь могут быть счеты между нами. Сегодня я тебя выручу, а завтра может наоборот получиться. Друзья познаются в беде. Ведь и ты мне не откажешь в пустяке, о котором я просил?.. Да, между прочим, достал Есенина, могу дать.
Отказать в пустяке, о котором просил Балашов, у Киры не хватило духу. В конце концов ничего особенного не случится, если она заглянет одним глазком в сочинение и запомнит нужное место. Так даже будет лучше. По крайней мере, прекратятся разом все толки, она докажет своим бывшим друзьям, что человек, с которым она дружит, совсем не плох. Тогда не нужно будет скрывать дружбу и прятаться ото всех.
Окончательно успокоившись, Кира повеселела и сообщила товарищу о предстоящем вечере в его прежней школе. Он слегка поморщился, подумал.
— Там будет весело! — уговаривала его Кира. — Наверное, придут комсомольцы с завода. Готовится литературная викторина. Может быть, все же сходим?
— Пожалуй, можно, — наконец снисходительно согласился Балашов. — Вот если сегодня восстановлю черновик, то и душа будет на месте. А то вчера меня отец пилил весь вечер. А тут еще примчалась Реутова со слезами, просит, чтобы выручал. Ей за каждую плохую оценку дома достается. Да и в классе не хочется моргать. Ведь комсомолка. Даже жаль ее. Может быть, и в самом деле выкинуть такой номер? Взять и пожалеть ее. Сказать, что виноват.
При одном упоминании об Ольге Реутовой у Киры сделалось на душе неспокойно. Нет, этому не бывать! Она не сможет потом встречаться с человеком, которого опозорят перед всем классом.
— Не выдумывай! Ты должен доказать свою правоту, иначе...
Он согласился с видимой неохотой, сказав, что покоряется ее воле, и попросил занести сочинение на дом. Кстати, обещал познакомить с сестренкой Алькой. Они посидят втроем, поболтают. Родителей как раз не будет дома — уйдут в театр.
А вечером неожиданно все расстроилось. Тетя Женя решила отдохнуть и никуда не пошла. Ей хотелось доставить удовольствие Кире, посидеть с нею, им так редко приходится бывать вместе.
Киру не обрадовало такое решение. Весь вечер она промучалась. Знала, что Игорь волнуется, ждет ее, ждет черновик. Очевидно, думает, что она испугалась, обманула. И тогда... Тогда рухнет их дружба. Он даже не станет разговаривать с такой девушкой, которая способна оставить товарища в тяжелую минуту жизни! .
Она не ошиблась. На следующий день Балашов встретил ее холодным презрительным взглядом. В перемену Кире пришлось долго оправдываться, объяснять, упрашивать. Нет, она совсем не собиралась отступать от своего слова. Мир был восстановлен, но с трудом.
Одного лишь боялась Кира: вдруг и сегодня по каким-либо причинам тетка снова окажется дома?
Но на счастье, Евгения Ивановна осталась на партийное собрание.
Чтобы оградить себя от всяких неожиданных неприятностей, Кира, прибежав домой, сразу закрыла дверь на ключ. Чего доброго, могла заглянуть Алла или еще кто-нибудь из посторонних.
Никогда не думалось, что так трудно будет выполнить свое слово. Казалось, что из каждого угла комнаты за нею следят чьи-то настороженные глаза. Тишина пугала. Когда Кира открыла верхний ящик письменного стола и не нашла нужного, она неожиданно обрадовалась. Может быть, Евгения Ивановна оставила тетради с сочинениями в учительской? Но нет, тетради были здесь. Они лежали в другом ящике. Затаив дыхание и будто боясь обжечь пальцы, Кира вытянула тетрадки за уголки, положила на стол. Потом оглянулась на дверь. Все было тихо, спокойно, лишь сердце громко стучало, да перед глазами прыгали строчки в открытой ею тетради Игоря Балашова. Кира не стала отыскивать нужное место, которое забыл Игорь, да она и не помнила, что именно он просил переписать. Взяла и просто переписала сочинение от начала до конца.
Потом долго сидела, усталая, разбитая. Ей не хотелось никуда идти, и если бы было можно, то она легла бы и уснула. Но нужно было бежать. Ее ждали.
Огромный пятиэтажный дом специалистов Кира нашла сразу. Он был виден издалека. Своими многочисленными освещенными окнами и мачтами радиоантенн он походил на большущий корабль.
У подъезда девушка передохнула, затем поднялась на второй этаж. В нерешительности постояла у двери, обитой желтой клеенкой, и робко нажала пуговку звонка. Ее, как видно, ожидали. Протопали чьи-то быстрые ноги, загремели чем-то тяжелым. Толстая голубоглазая девочка открыла дверь. Она стояла на стуле, прижимая к животу правую ручонку, и пристально рассматривала Киру.
— Дома никого нет, — заявила она. — А я стираю,— и похлопала себя ладошкой по мокрому фартуку с огромным карманом посредине. — А ты кто? Я думала, Оля или Света... — Девочка наклонила голову к плечу, в раздумье ковырнула пальцем в носу и огорченно сообщила:—А Оля к нам больше не ходит. И Света тоже, и Люся... Меня зовут Алькой... Ты ведь не уйдешь?—Алька сползла задом со стула и уцепилась за Кирину руку.— Все равно тебя не отпущу. Мне скучно, а Игорь-мигорь сбежал. Мама велела сидеть со мной, а он удрал. Он скоро придет...
Девочка радостно взвизгнула, когда Кира нерешительно сняла шубку. Ничего ведь дурного нет, если она дождется прихода Игоря. Она нащупала в кармане шубки сложенный лист с переписанным сочинением, хотела вытащить, но почему-то раздумала.
Проходя вместе с девочкой мимо ванной комнаты,
