Александр Чаковский - Невеста
— Двое, — едва выговорил Пивоваров. Он чувствовал, что гибнет. Как объяснить Волобуеву, что от квартиры зависит счастье его жизни, что он бросил Москву и поехал сюда, в район…
Но в трубке снова раздался голос Волобуева:
— Для двухкомнатной маловато. Нормы! Как бы не было заминки с ордером. Впрочем, это будет зависеть от райсовета. Наверное, войдут в положение своего работника? — Волобуев беспечно рассмеялся.
У Пивоварова отлегло от сердца.
— Спасибо, Иннокентий Гаврилович! — с чувством произнес он.
— Благодарить еще рано. Утвердим списки, печать поставим, вот тогда… — посмеиваясь, продолжал Волобуев. — Думаю, все будет в порядке, убедим товарищей. Охрана общественного порядка — дело серьезное! Моя милиция — меня бережет! Как, между прочим, мой народ не беспокоит милицию?
— Серьезных дел нет, Иннокентий Гаврилович, — ответил Пивоваров. Дар речи уже возвратился к нему. — Кроме того, сами знаете, стараемся меньше карать, больше воспитывать. Сейчас с двумя вашими шоферами вожусь…
— Да ну? — удивленно, но по-прежнему весело переспросил Волобуев. — Что случилось-то? По пьянке или левака дали?
— Наезд, Иннокентий Гаврилович. Человек пострадал. Серьезные телесные повреждения.
— Да ну? — снова повторил Волобуев, и голос его стал более серьезным. — А что за люди?
— Один — Харламов, другой — Васин.
— Не знаю таких.
— Где же вам их всех знать! — воскликнул Пивоваров. — У вас работников не одна тысяча…
— Погодите, погодите! — словно припоминая что-то, сказал Волобуев. — Вчера ко мне кадровик заходил с характеристиками. Помню, помню! Этот Харламов, говорят, совсем никудышный парень. Его давно гнать надо было. А как фамилия второго?
— Васин, — торопливо ответил Пивоваров.
— Васин… Васин… Не знаю. Своих дел хватает. Надеюсь, вы разберетесь. Воздадите, как говорится, по заслугам. Закон есть закон. Значит, скоро с новосельем, товарищ Пивоваров? — Голос Волобуева снова повеселел.
— Спасибо, Иннокентий Гаврилович. Только бы не сглазить!
— Суеверие следователю не к лицу, — рассмеялся Волобуев. — Ну, у меня все. Привет.
Убедившись, что разговор окончен, Пивоваров осторожно положил трубку на рычаг.
На следующий день он получил характеристики Васина и Харламова. Васину была дана одна из тех стандартных положительных характеристик, какие даются тысячами. Естественно, что Волобуев забыл о ней в следующую же минуту.
Характеристика Харламова была резко отрицательной. Не удивительно, что Волобуев запомнил ее.
Так или иначе, получив характеристики, Пивоваров постарался ускорить следствие. Уже через неделю, случайно встретив Волобуева в райкоме партии, он подошел к нему, представился и сказал:
— Дело на тех гавриков уже в суде!
— Каких гавриков? — суховато и, как показалось Пивоварову, даже несколько недовольно переспросил Волобуев.
Пивоваров поторопился напомнить, что имеет в виду двух парней, виновных в наезде. Один из них, Харламов, действительно оказался порочным типом, как справедливо отозвался о нем товарищ Волобуев в телефонном разговоре.
Начальник строительства молча выслушал все это, пожал плечами и спросил:
— Какой Харламов? Шофер, что ли?
Пивоваров начал было говорить, что Харламов, собственно, монтер, но во время рейса попросил руль у шофера Васина, и в результате этого…
Волобуев прервал его.
— Не знаю такого, — снова пожав плечами, коротко сказал он, взглянул на часы и удалился.
Пивоваров нерешительно потоптался, глядя Волобуеву вслед, и вернулся на службу в явно испорченном настроении.
Дело по обвинению Васина и Харламова было быстро разобрано. Подсудимые получили именно то наказание, которое прямо вытекало из обвинительного заключения, составленного Пивоваровым.
Если бы речь шла о хищении или хулиганстве, Пивоваров не преминул бы рассказать о решении суда районным руководителям. Но в данном случае рассказывать было, в сущности, нечего. Зайти к секретарю райкома или позвонить ему просто не было повода. Однако разговор все же состоялся. Через несколько дней после встречи Пивоварова с Волобуевым секретарь райкома позвонил следователю и сообщил, что долгожданное решение о квартире наконец состоялось.
17. Неожиданное посещение
Пивоварову казалось, что за полтора года работы в милиции он научился с первого взгляда оценивать посетителя и может сразу догадаться, кто он и по какому делу пришел.
На улице люди были просто людьми. Войдя в кабинет следователя, они становились обвиняемыми, родственниками обвиняемых, свидетелями, потерпевшими, представителями общественных организаций.
Соответственно они отличались друг от друга внешностью, манерой держаться, тембром голоса, походкой…
Однако на этот раз, когда дверь кабинета открылась и на пороге появился невысокий худой старик в очках с металлической оправой, Пивоваров не смог сразу определить, кто он и зачем пришел.
«Кажется, я сегодня никого не вызывал», — подумал Пивоваров, вопросительно глядя на посетителя, приближавшегося к его письменному столу.
— Здравствуйте, Алексей Михайлович, — вежливо сказал посетитель.
То, что этот незнакомый человек назвал его по имени-отчеству, не удивило Пивоварова. Прежде чем войти в кабинет следователя, многие осведомлялись в канцелярии, как его зовут. Чаще всего это делали те, кому важно было расположить его к себе.
Пивоваров молча кивнул.
— Разрешите присесть? — спросил посетитель, останавливаясь возле стула, стоявшего посреди комнаты.
Пивоваров сделал неопределенное движение плечами. Стул предназначался для тех, кого следователь допрашивал.
Посетитель взял стул, поставил его вплотную к столу и сел. Это была уже вольность, которая не понравилась Пивоварову. Он нахмурился и недовольно пожевал губами.
— Моя фамилия — Митрохин, а зовут Антоном Григорьевичем, — начал посетитель.
Это имя ничего не говорило Пивоварову. Подследственных с такой фамилией у него не было. Может быть, потерпевший? Кража? Квартирная склока?
— Пришел я к вам по одному делу…
— Вы откуда, товарищ? — прервал его Пивоваров.
— Собственно, ниоткуда. Пенсионер.
— Что у вас? — сухо спросил Пивоваров.
— Это я и хочу вам рассказать! — с едва заметной укоризной сказал Митрохин.
— Пожалуйста, покороче. У меня мало времени.
— Постараюсь. Недели три-четыре назад вы вели следствие по делу двух молодых людей: Харламова и Васина. Верно?
Упоминание об этом деле было неприятно Пивоварову.
— Кто вы такой? — строго спросил он. — Родственник? Чей? Харламова? Васина?
— Видите ли, я был народным заседателем в суде, который слушал это дело.
«Невелика птица», — отметил про себя Пивоваров.
— Следовательно, вам должно быть известно, — официальным тоном сказал он, — что следствие закончено и приговор вынесен.
— Знаю, — согласно кивнул головой Митрохин, — и тем не менее хочу побеседовать с вами, уточнить некоторые детали… Впрочем, вы, кажется, не располагаете временем…
Пивоваров уже хотел было сказать: «Да, не располагаю», — но удержался. «Надо все-таки выяснить, о чем речь», — подумал он и, не отвечая на последние слова Митрохина, сухо сказал:
— У меня нет этого дела. Оно находится в суде, если уже не списано в архив.
— Разумеется, — согласился Митрохин и как бы между прочим добавил: — Я знаком с материалами следствия и суда. Но мне хотелось поговорить, так сказать, с живым человеком. С тем, кто непосредственно общался с обвиняемыми с момента происшествия до суда.
— Я был следователем по этому делу, — все так же сухо и официально сказал Пивоваров.
«В конце концов, — подумал он, — я вовсе не обязан отвечать этому старикашке. Скажите пожалуйста — народный заседатель! Пусть обращается в свой суд, если ему что-то понадобилось…»
Но тут же внутренний голос подсказал Пивоварову, что возвращение к делу Васина — Харламова отнюдь не в его интересах. Во всяком случае, до тех пор, пока он не выяснит, что, собственно, надо этому старику…
— То, что вы были следователем по этому делу, и заставило меня обратиться именно к вам. Как к наиболее осведомленному человеку, — сказал Митрохин.
Пивоваров промолчал.
— Насколько я помню материалы дела, — продолжал Митрохин, — пятнадцатого августа вечером вы выехали на Воронинское шоссе в связи с дорожным происшествием. Вы и капитан милиции Евстигнеев, так, кажется?
— Да, — ответил Пивоваров и добавил: — Он сейчас в отпуске.
— Приехав на место аварии, вы увидели грузовик, стоявших возле него Харламова и Васина, а также отброшенный на обочину велосипед. Верно?
— Все это изложено в материалах следствия, — заметил Пивоваров.
