Борис Пармузин - До особого распоряжения
парень прошептал:
- Что же мне делать, господин?
49
Он вдруг стал похож на слабого, одинокого мальчишку.
- Тебе лучше всего вернуться домой, - посоветовал Махмуд-бек.
- Я не смогу спокойно спать, пока жив Фузаил...
- Тебя, наверное, ищут дома, - продолжал Махмуд-бек.
- Наверное, - согласился Салим. - Но пока жив Фузаил, я не уйду.
- Ты здесь ничего не сможешь сделать. Он окружен такими же головорезами, как сам.
- Я придумаю что-нибудь, если вы... Если вы не выдадите меня.
- Я тебе обещаю, Салим.
- Верю, господин.
- Но я предупреждаю: без моего ведома не делать ни одного шага.
- Я все время сижу в караван-сарае, господин.
Был ранний час. Первые посетители чайханы, те, кто торопился к своим прилавкам, магазинчикам,
схлынули. Скоро, с первым жарким лучом появятся крестьяне. Будут обсуждать покупки, хвастаться
перед знакомыми своей хитростью, умением торговаться. Купцы, лавочники этого не делают. Они
считают вырученные деньги.
Хозяин, эмигрант из Ферганы, славился гостеприимством и хорошим чаем. У фыркающего самовара
стояли в ряд чайники с открытыми крышками. Здесь ждали посетителей, среди которых много было и
людей Фузаила Максума.
- Новенький? - спросил хозяин у Махмуд-бека.
- Да, из наших мест.
- Самаркандский, значит.
Салим взглянул на Махмуд-бека и кивнул:
- Самаркандский.
- Наверное, с пустыми карманами?
Хозяин поставил чайник. Вытер руки. У него через плечо всегда висела грязноватая тряпка.
- Догадались! - улыбнулся Махмуд-бек.
- Не трудно... - Хозяин оценивающе осмотрел широкие плечи парня.
- Придется подыскать ему работу, - сказал Махмуд-бек.
- Ему можно найти место, - пообещал хозяин чайханы.
Он не сказал - работу.
Махмуд-бек понял, о каком месте идет речь.
Аскарали согласился с планом Махмуд-бека.
- Я специально завел его в эту чайхану. Там на будущих воинов ислама быстро набрасываются.
- А если парень не выдержит?
- По-моему, выдержит. .
Коротки минуты, когда контора оптового торговца пустует. В иное время приходится ограничиваться
жестом, либо вложить в книгу записку с безобидными словами. Малограмотные ростовщики и купцы к
книгам не прикасаются.
Все реже удается уйти от муфтия. Старик готовит какое-то большое дело. Он бросается от Эсандола к
Курширмату, потом лихорадочно пишет обстоятельные послания Мустафе Чокаеву.
Махмуд-бек, основной помощник, а теперь - советчик, должен всегда находиться под рукой...
- Выдержит, - повторил Махмуд-бек и вспомнил дорогу через пустыню, которую пришлось ему
одолеть, прежде чем он добрался до святого города, до чайханы азербайджанца, до мечети муфтия
Садретдин-хана.
Подобные испытания Салим уже выдержал. Но здесь - куда страшнее, чем в пустыне. Выдержит ли
он это трудное испытание?
- Чем только не занимаются эмигранты, - задумчиво проговорил Аскарали. - Вам не доводилось
видеть у меня или во дворе одного человека с такой приторной, ну, можно сказать... приторно-подлой
наружностью?
- Их здесь хватает, - усмехнулся Махмуд-бек.
- Этот - особенный. Занятие нашел тоже особенное. Скупает за гроши завещания, дарственные. Люди
не верят в подобные бумажки. Не верит и он.
- Зачем же скупает?
- Продать при случае. К примеру, он продал мне завещание Джумабая. Я прихватил тогда Ислама-
курбаши просто для убедительности. Даже вернул ему потом это завещание. На черта оно сдалось!
- Но при чем тут?..
- Сейчас, сейчас... Этот поставщик приложит руку к груди, согнется и ходит от одного знатного,
богатого человека к другому. Всех по имени знает. Родословную каждого из этих господ знает. Так вот, я
попросил его найти - и он нашел - большой тайник с оружием. Смотрите.
Аскарали вытащил из груды деловых бумаг пожелтевший листок.
50
Не очень опытная рука торопливо, вероятно за считанные минуты, набросала план расположения
тайника с оружием. Тайник находился в горном ущелье на советской стороне, недалеко от границы. По
соседству населенных пунктов не было.
- Рискнет ли Фузаил? - с сомнением спросил Махмуд-бек.
- Прочтите список.
Список производил впечатление.
- Салима взяли в отряд, - сообщил Махмуд-бек. - Вчера я заходил в чайхану. Хозяин решил
обрадовать меня. Говорит, устроил вашего земляка. Я поблагодарил, хотя сказал, что не знаю этого
человека. Однако Салим - новенький. Вряд ли Фузаил потащит его с собой.
- Постараемся. У меня есть человек в отряде, - сказал Аскарали. - Ну что ж, завтра начнем
действовать.
- Начнем.
- Порадуйте муфтия. - Аскарали протянул Махмуд-беку план тайника. - Объясните, у кого я купил.
Короче говоря, это мой подарок Садретдин-хану.
Садретдин-хан был очень доволен.
- Преданный человек, этот Аскарали. Когда наша родина обретет свободу, мы не забудем его.
- Да, - согласился Махмуд-бек. - Очень добрый человек. А мне он подарил редкую книгу. Газели
Алишера Навои.
Муфтий, на каждом шагу подчеркивающий, что он - страстный борец за нацию, защитник ее традиций
и культуры, даже не взглянул на стихи великого поэта.
- Значит, есть такой ростовщик? - переспросил муфтий. - Ах, негодник! Нашел занятие... - Он
рассмеялся. - Завтра же обдумаем. Может, пошлем Фузаила?
- Стоит ли рисковать таким человеком? Еще не утих шум из-за девчонки.
- Кто знает, что это - дело рук Фузаила?
Махмуд-бек покачал головой.
- У вас есть подозрения, сын мой?
- Не нравится мне Саид Мубошир. Он здесь близок к правительству. Он чиновник. И потом - за деньги
на все способен.
Муфтий, забыв обо всем на свете, стал ругать своего давнего врага. Теперь его очень трудно было
успокоить.
Уже ночью, когда муфтий и его секретарь ложились спать, раздался осторожный стук.
- Кто еще там? - глухо проворчал Садретдин-хан.
Посланец Фузаила Максума тяжело дышал и никак не мог сказать о главном.
- Потом его вызвали, - твердил он. - Хозяина моего вызвали.
- Куда? - испуганно спросил Махмуд-бек.
- В полицию. И теперь он должен приходить каждый день. Отмечаться. Каждый день. И в пятницу.
Махмуд-бек был испуган и растерян. Это заметил даже муфтий.
- Что с вами, сын мой?
- Какая большая беда, господин! - наконец нашелся Махмуд-бек.
- Вы правы, сын мой, большая беда. За какие грехи нас карает аллах! - Муфтий встал на колени и,
подняв руки, приготовился к молитве. Бородка у него дрожала мелко-мелко. Свет от лампы падал на
старика. Огромная тень застыла на глиняной, пыльной стене, потом резко качнулась и рухнула вниз.
Из рукописи Махмуд-бека Садыкова
Я обращаюсь к воспоминаниям старого чекиста Абдуллы Валишева. Мне хочется привести эпизод из
его рассказа о последней схватке с Ибрагим-беком.
Главарь басмаческих войск получал от английской секретной службы конкретные задания. Политики
Великобритании считали весну 1931 года самым подходящим моментом для нанесения удара. Один за
другим двигались отряды, собранные Ибрагим-беком, который, кстати, обладал незаурядными военными
и организаторскими способностями, умением вести боевые действия в горах. Ибрагим-бек умело
использовал донесения разведки, налет тал на многочисленные гарнизоны. Он создал себе славу
непобедимого воина.
Но коммунисты собирали дехкан, объясняли им, какой это лютый враг трудящихся - Ибрагим-бек. В
селении Караманды состоялся десятитысячный митинг. Люди вытаскивали из поясных платков листовки
Ибрагим-бека, бросали на землю, топтали.
Первая схватка с основными силами Ибрагим-бека произошла у кишлака Карабулак. С басмачами
сражались два добровольческих отряда и один красноармейский эскадрон. Потом в небе показались два
самолета. Банда бросилась в долину.
На каждом шагу басмачи встречали сопротивление. Даже безоружные чабаны не позволили им
увести из табуна лошадей. Все тропинки были перекрыты. После нескольких боев потрепанный отряд
Ибрагим-бека стал пробираться к границе.
С рассветом на поля возле реки Кафирниган вышли люди. Их поднял еще ночью председатель
сельсовета Мамед Раджаб Ярмухамедов. Колхозники Юлдаш Игамбердыев и Карим Алимарданов
51
увидели, что с противоположного берега три человека машут руками. Незнакомцы попросили плот,
