Зерна - Владимир Николаевич Крупин
— Спал я с ней.
Хлопнул спаренный выстрел, и слышно было, как Лялин крикнул: «По одному!» Уже от выстрела сорвалась с березы серебряная капля и упала в перевернутую фуражку. Леонид хотел надеть фуражку, но не успел: Фандеев ударил его по рукам. Фуражка покатилась, упала козырьком кверху и, намокая, заметно темнела. Они стояли, обданные последними каплями с листвы: Леонид, припертый к стволу, и Фандеев.
— Ты! — сказал Фандеев. — Чтоб ты еще! Выбирай выражения!
Леонид попытался застегнуть пуговицу на кителе, но не смог, нагнулся за фуражкой. Держа ее на весу, пока стекала вода, сказал:
— Ну, убей.
От бруствера Лялин закричал:
— Сержанты, на огневой рубеж! Сержанты!
Они пошли рядом. Леонид отряхивал фуражку.
— Ну, — ласково обратился Лялин, — не посрамите Россию-матушку, вы — последние. Вот патрончики. — Он положил им в ладони по три патрона. — Не жалко, Леня, мундир? Две! — крикнул он солдату на вышке.
С вышки Гончару и солдату было видно, как сержанты присоединили рожки к автоматам, легли на брезент. Комбат махнул рукой.
— Слушай, — торопливо заговорил Гончар, — я тебя прошу, будь человеком! Бутылку, ей-богу! Помоги.
— Чего? — спросил солдат. — Чего? — И нажал кнопку пускателя.
Вдалеке из траншеи поднялись, качнулись и поплыли мишени.
— Нажми блокировку, — закричал Гончар. — Нажми левую мишень блокировку!
Сержанты выстрелили, и мишени исчезли. Гончар охнул, подскочил к пульту и нажал «стоп».
— Ты что, так твою! — вскочил солдат.
Гончар растерялся и только повторял:
— Бутылку, говорю, две! Левую блокировку.
— На вышке! — крикнул Лялин. — Чего там.
Гончар высунулся, ответил: «Заело!» — и скрылся.
Сержанты, ожидая вторую мишень, молчали. Леонид, стрелявший по левой, повернул голову к Фандееву и позвал:
— Борис!
Фандеев не отозвался. Он поглядел, куда упала гильза. От гильзы шел дымок. Леонид спросил Лялина:
— Долго там?
— Откуда я знаю, — ответил Лялин, но пошел к вышке. — Эй, Гончар, долго там?
Гончар опять быстро подскочил к окну.
— Сейчас, сейчас.
Леонид предложил:
— Борис. Давай я по твоей, ты по моей. А? Как бывало.
— Какая разница, — ответил Фандеев.
— Я говорю, стреляй по моей, я по твоей. Давай?
— Чего ради? — спросил, глядя на гильзу, Фандеев.
— Я тебе все расскажу, — заговорил Леонид, — что я сказал, это было. Я скотина. Но она сама… Ты не молчи. Борька. Слышь? — сдвигая брови и вытирая ствол автомата рукавом кителя, он продолжал: — Будет говорить, что любит — не слушай. Это у нее легко. Чтоб наша дружба, Борис! Из-за…
— Цыц! — оборвал Фандеев.
— Ладно, я молчу, — ответил на это Леонид. — Она плевка твоего не стоит. — Он отложил в сторону автомат, сел.
Комбат издали крикнул:
— На рубеже!
Леонид лег. С вышки закричал Гончар:
— Готово!
— Готово! Приготовились! — подбегал с тыла Лялин.
— Слышь, Борь! Не забудь, ты по левой, — напомнил Леонид.
— Ладно, — отозвался Фандеев.
Лялин, остановившись поодаль, поглядел на комбата, махнул рукой и скомандовал:
— Огонь!
Появились и поскользили по направляющим мишени. Выстрелили.
— Левая промах! — крикнули сзади.
— Ленька! — растерялся Фандеев.
— Брось! — отмахнулся Леонид. — Следующая!
Третья пара мишеней уже возникла и двигалась. Леонид выстрелил первый, Фандеев чуть-чуть позднее, тщательно целясь.
— Левая промах!
Фандеев бросил автомат, вскочил.
— Без команды не вставать, — кричал подбегавший Лялин. — Оружие к осмотру! Какой пример подаете подчиненным?
— Иди ты! — выругал его Леонид.
— Расстроился, Леня, — язвительно заметил Лялин. — Ночку небось не спал. Проси перестрел. Все свалишь — на балл ниже.
Подошел комбат. Лялин нагнулся за гильзами. Сержанты доложили об окончании стрельбы.
— Приехал — молодец, промазал — плохо, — сказал комбат Леониду. — У тебя увольнение до вечера. Может, не считать?
— Почему, считайте. — Леонид спустил затвор, щелкнул ударником.
Солдат полигона крикнул:
— Все, что ли? Закончили, товарищ капитан?
— Будешь перестреливать? — спросил комбат.
— Нет, — ответил Леонид.
— Перестреляй, — попросил Фандеев.
— Не буду, — повторил Леонид.
— Дело твое, — сказал комбат и крикнул солдату: — Закончили! Лялин, построишь, отведешь. После обеда всем отдых. Я поехал.
Гончар пустился вприсядку:
— Спасибо, друг Сережа. Ты не сомневайся. У меня отпуск в кармане, а у тебя бутылка на столе.
— Скотина ты в общем, — отозвался солдат, — я в стереотрубу глядел — щепки летели.
— Я для уверенности, — оправдался Гончар. — Чтоб расчет наверняка был отличным.
Он побежал вниз, чтобы успеть перехватить комбата, но тот уже уехал, и Гончар подбежал к Фандееву.
— Первое местечко, товарищ сержант! Ну вы пульнули! Я в стереотрубу смотрел: только появилась — нету! Только появилась — нету! Как не было! А я волнуюсь, сами понимаете. Левая промах — по сердцу медом!
— В строй, — приказал Фандеев, и Гончар, службисто козырнув, отбежал.
Лялин распределял, кому что нести: скатанный брезент, мешок с гильзами, мешки для упора, тренировочный стенд, покрикивал, подергивал плечом.
— Я не мазал, Ленька, — сказал Фандеев Леониду. — Не может быть такого.
— Плюнь, — беззаботно сказал Леонид. Он даже чувствовал облегчение, что Фандеев не попал. — Туда-сюда… Да плюнь! — энергично добавил он, не желая, чтобы Фандеев подумал, что это «туда-сюда» обозначает промах из-за Лиды.
Но Фандеев подумал именно так: Леонид уверен, что он промазал из-за Лиды.
— Бат-тарея! — запел Лялин. — Автоматы на ре-е-мень! Р-р-равняйсь! Отставить! Это не равнение. Р-р-ряйсь! Ищи грудь четвертого человека. Грудь, а не живот. Отставить! Не живот отставить, а равнение! Р-рясь! Ир-рна! Напр-ра-во! Товарищи сержанты, в голову колонны!
— Лялин, — негромко сказал Фандеев, — можно тебя на минутку?
— Шаг-гом-арш! — выдохнул Лялин и спросил: — Чего, Борис?
— Дай пару рожков, — попросил Фандеев, — все равно списывать. Есть заправленные?
— Есть. Зачем?
В колонне ефрейтор Гончар запел строевую, но взял высоко, не вытянул, сорвался.
— Иди, отстанешь: без твоей команды не остановятся, — Фандеев отнял у Лялина подсумок, — мы догоним.
— Ты чего придумал? — отбегая, спросил Лялин. — Ты ответишь.
— Иди, иди, догоним, — успокоил Фандеев.
— Что ты в самом деле? — спросил Леонид. — Он ведь доложит.
— Постой тут, — сказал Фандеев, бросил на траву подсумок и полез на вышку.
Солдат увидел его и спросил:
— Забыли чего-нибудь?
— Включи бегущие, — сказал Фандеев. — Наше время не вышло.
— Флаг спущен, — ответил солдат. — Не видишь?
— Поднимем. — Фандеев перекинул автомат за спину и, перебирая рывками шнур, поднял флаг.
— Не хозяйничай, — рассердился солдат, — тут я начальник.
— Сейчас мы стреляли, видел? Последние? — Солдат кивнул. — Вот. Стреляли наоборот. Я по его, он по моей. Я промазал.
— Ты не промазал, я видел, — осекся солдат.
— Я говорю, промазал, потому что я по его мишени стрелял, получилось — как будто он. Включи. Что ты в конце концов?
— А ефрейтор?
— Что ефрейтор? — увидев, что солдат растерялся, спросил Фандеев. — Что ефрейтор? Гончар? — Он посмотрел на пульт, потом на солдата. — Блокировку нажимал?
— Ничего не нажимал, — ответил солдат. — Ладно, иди, включу.
— Включи бегущие, все, сколько есть. Четыре? Все включи.
