Ванда Василевская - Когда загорится свет
Это была его партия, которая освобождала его самого и тысячи таких, как он, из оков нищеты, унижения, выводила в широкий мир, делала строителями, творцами новой жизни. Это была его партия, которая переводила колеса истории на новую колею, стократно умножала человеческие силы и придавала жизни ценность и смысл, объединяя мечты и стремления миллионов в один огромный, сметающий все препятствия таран.
С Людмилой он встретился случайно. Вернее, она встретилась с ним. Но и это не совсем точно: все началось с Кати. А еще точнее — с пляжа у реки. В свободные от работы дни, в свободные вечера Алексей бежал к реке. Когда было время, — подальше за город, когда нет, — туда, куда ходили все. У самого берега было мелко; ступни вязли в мелком, сыпучем песке, и здесь весело кувыркались дети. Но далее берег мягко снижался, наконец, исчезало дно, и чистая, огромная волна заключала Алексея в прозрачные объятья. Сюда, на самую глубину, выплывали хорошие пловцы, знавшие наизусть легенду о засасывающих на дно воронках. Течение было быстрое, с ним приходилось бороться изо всех сил, и Алексей снова радостно ощущал, что его мускулы не ослабли, что они играют под кожей, гибкие и послушные, что можно бороться с течением, с волной, с глубинами, жить в реке, сливаться в одно с водной стихией.
Первая заметила его Катя. Они с Людмилой, устав от долгого плаванья, лежали на берегу, жарясь на солнце. Катерина села, и, выжимая мокрые черные волосы, бросила подруге:
— Посмотри-ка, Людмила, на этого верзилу. Чертовски красив.
Людмила, не открывая глаз, пересыпала широко раскинутыми руками горячий песок.
— Я не люблю красивых. Они всегда глупы и самоуверенны.
— Ну, нет… Этот совсем другого сорта. Посмотри только!
— С каких пор ты так разбираешься в сортах, да еще с первого взгляда?
— Ну, вот пари держу. Да я его и видела уже несколько раз. Замечательно плавает. Люда, открой глаза, не пожалеешь.
— Не хочу создавать тебе конкуренцию. Упивайся этим зрелищем одна.
— Какая ты скучная, Людмила! Такой красивый парень.
— Отвяжись ты от меня, пусть он будет какой угодно!
— Разумеется, если б это был дождевой червяк или какой-нибудь паршивый жук, ты бы сразу вскочила.
— Возможно.
— Синий чулок!
Катя встала и ушла, отряхивая с купального костюма песок. Людмила погрузилась в полудремоту. Солнце жарило, журчала вода, разговоры на пляже жужжали в воздухе, как пчелиный рой. Сладкое оцепенение охватило ее тело.
— Люда, вставай, поплывем!
Она открыла глаза. Над ней стояла Катя, а с ней высокий молодой человек. Должно быть, тот самый верзила.
— Познакомьтесь… Алексей Дорош, инженер. Моя подруга Людмила Охрименко, биолог.
— Он не верит, что ты плаваешь лучше меня. Пойдем, надо устроить состязание. Только его и тебе не одолеть!
Людмила окинула Алексея глазами знатока. Ноги, руки, мускулы. Алексей улыбнулся.
— Ну, как?
— Посмотрим.
Они вошли в воду и вместе бросились плашмя, разрезая быстрыми движениями волны.
Уже через несколько секунд Людмила поняла, что подруга была права. Как он плавает! Катя отстала уже после полутора десятков метров. Она смеялась, глотала воду и фыркала, крича им вслед:
— Хватит, Людмила, сдавайся!
Но Людмила не хотела сдаваться и, стиснув зубы, плыла вперед. Он опередил ее на полкорпуса, потом на корпус. Она напрягла все силы. Но Алексей опережал ее все больше. «Раз-два, раз-два», — командовала она себе, стараясь дышать как можно правильнее.
Алексей был уже едва виден. Он повернул и, описав большую дугу, снова очутился возле нее.
— Вы устали. Может, повернем к берегу?
Людмила не возражала. Теперь он уже не пытался опередить ее. Разумеется, она была права, — он глуп и самоуверен. Велика штука — огромный мужик, мускулы, как у атлета. Хоть бы для приличия дал ей некоторое время поплыть рядом, нет, ему сразу надо показать себя. Ну и пусть. Она и теперь плавает лучше других девушек, немного потренироваться — и можно будет попробовать состязаться и с ним. «Я тебе еще покажу», — мысленно грозила она, тяжело дыша.
— Ну что? — торжествовала Катя. — Говорила я тебе, что он плавает лучше.
Людмила пожала плечами и уселась, глядя на воду. Уголком глаза она видела, что Алексей и внимания на нее не обращает, а пристально рассматривает Катю. «Вот оно что, — подумала она язвительно. — Вот почему он так торопился к берегу».
Алексей действительно смотрел на Катерину. У нее были такие веселые ямки на щеках и блестящие карие глаза, и смеялась она звонким приятным смехом.
— Что ж вы так сразу сдались? — спросил он.
— Ну, куда мне, — засмеялась девушка. — Людмила и та меня через полминуты перегонит, а вы… Нет уж, это не по мне. А я пока погрелась на песке. Какое сегодня солнце!
Кудрявые черные волосы, чудесная загорелая кожа и веселье, бьющее фонтаном из каждого движения и каждого слова. Да, она понравилась Алексею с первого взгляда.
— Страшно много народу, — сказал он. — Может, соберемся как-нибудь за город поплавать? Я там знаю одно место, вода спокойная, почти пруд. Тростники, над водой дубы, все зелено, и почти никого нет.
— Великолепно, — обрадовалась Катя. — Людмила, слышишь? Разожжем костер, устроим себе настоящие каникулы. А рыба там есть?
— Есть, — усмехнулся Алексей, — а вы ловите?
— Раз пробовала, окуня поймала. Но только одного, — вздохнула она.
— У меня есть удочки, попробуем. Может, на этот раз удастся.
— Людмила, слышишь? Будем удить рыбу!
— Слышу, слышу, — неохотно ответила та. «Прямо невозможный человек эта Катя. Все хорошо, пока на горизонте не появляется мужчина. Тут она начинает болтать, поминутно смеяться. А ведь милая и умная девушка. Почему это?» Людмила рассердилась на подругу и на этого нахала, разлегшегося на песке, словно ему принадлежал весь пляж.
— Когда вот только? — забеспокоилась Катя. — Откладывать нельзя. Пока погода хорошая, а то пойдут дожди…
— Откуда теперь дожди? — буркнула Людмила, но они ее и не слушали.
Алексей лег на живот и, опершись подбородком на руку, снизу смотрел на Катерину. Она, смеясь, забрасывала его горячим золотым песком.
— Надо идти, — решила, наконец, Людмила.
Катя со вздохом поднялась.
— В самом деле пора.
Они шли вместе, Алексей рядом с Катериной. Сбоку он рассматривал ее лицо. Золотистая загорелая кожа и темный румянец, щеки, покрытые едва заметным пушком. Словно зрелый, насыщенный солнцем плод. Ему непреодолимо захотелось обнять и поцеловать ее, убедиться в мягкости этого пушка, убедиться, действительно ли эта щека так бархатиста, как кажется. Она была очень хороша, эта Катя.
Людмила краем уха слышала, как Алексей спрашивает, где они работают. Катя охотно сообщила ему:
— В институте биологии. Только Людмила такой синий чулок — кроме червяков, ее ничто не интересует.
— А вы, Катерина Николаевна?
— А я? Что ж, и я работаю… Но неужели на свете нет ничего интереснее дождевых червей? — спросила она так жалобно, что Алексей засмеялся.
— Это зависит… от точки зрения.
— Ах, они такие гадкие, с какой бы точки зрения на них ни смотреть.
— Зачем же вы занимаетесь биологией?
Она пожала плечами.
— Надо же чем-нибудь заниматься, правда? Так как-то сложились обстоятельства. А мне бы хотелось… мне бы хотелось путешествовать, путешествовать, увидеть разные там…
— Как биолог, вы будете иметь возможность.
— Как биолог, — надулась она. — Опять дождевые червяки? Нет… Я бы хотела ездить просто так, смотреть, как люди живут, как они веселятся и вообще…
Он проводил их до самого дома и, прощаясь, задержал руку Катерины.
— Будете завтра на пляже?
Перед этим они договорились, что на другой день ликвидируют небольшие «хвосты» в лаборатории, и Людмила была уверена, что Катя никуда не пойдет. Но та не раздумывала ни минуты.
— Разумеется. Надо пользоваться погодой. Мы как раз сговорились с Людмилой, пока такое солнце, ежедневно, хоть на час, ходить на реку, тем более что она тренируется. Правда? — коварно улыбнулась она подруге.
Людмила не ответила; впрочем, никто и не ждал ее ответа.
— Так, значит, до завтра, — весело попрощался Алексей и ушел радостной упругой походкой.
Девушки вошли в дом, и Катя бросилась на диван.
— Люда, Люда, как он тебе нравится? Как он тебе нравится? — запела она, болтая ногами в воздухе так, что с них слетели сандалии, обнажая загорелые ноги.
— Ты дуреха! Увидела какого-то типа и сразу ошалела. А на пляж ты завтра не пойдешь, нужно навести порядок в лаборатории.
— Пойду, золотко, пойду. Ты прекрасно знаешь, что пойду. Лаборатория не волк, в лес не убежит, и ты пойдешь со мной, Люда. Моя дорогая, милая!
— И не подумаю.
— Пойдешь, пойдешь, ты не можешь меня отпустить одну.
