Юлиан Семенов - Семнадцать мгновений весны (сборник)
– А вы посмотрите… Он уже прислал мне весточку из Буэнос-Айреса… На текст не обращайте внимания… Расшифровывается это так: «Устроился работать агентом по рекламе в испанской фирме „Куэлья“. Могу приобрести два дома в пустынном районе возле Пунта Аренас, где возможен прием судов среднего каботажа и подводных лодок. Требуется сорок тысяч долларов. Готов внедрить трех коллег. Обмен документов в Ватикане прошел идеально».
– Полагаете, что таким образом можно будет организовать новые резидентуры СС повсюду?
– В России – вряд ли, – хмыкнул Мюллер. – А вот в Латинской Америке, там, где сильны наши позиции, дело пойдет.
– Сколько времени шел туда ваш молодой коллега?
– Пять месяцев.
– Следовательно, уже в ноябре прошлого года вы думали про то, как спасать ваших людей – после поражения? Не слишком ли рано вы стали хоронить рейх?
– Я понял, – жестко ответил Мюллер, – что рейх ждут похороны, уже в феврале сорок третьего, после Сталинграда.
– Вы смеете говорить мне такое?!
– Рейхсляйтер, но ведь ваши люди начали работать в этом же направлении еще раньше…
– Мои люди были, есть и будут верны фюреру, который убежден в победе!
Мюллер кашлянул, прикрыв рот ладошкой:
– Я теряюсь, когда ощущаю недоверие… По-моему, время неискренности кончилось… Пора бы говорить друг другу правду.
Борман поднялся, походил по кабинету, потом остановился возле окна, прижался лбом к стеклу и, не оборачиваясь, сказал:
– Изложите мне структуру организации. Из каких подразделений она состоит. Как и через кого будут поддерживаться контакты с иностранцами. Количество привлеченных – сейчас и в последующем. Принцип отбора членов. Кто будет утверждать кандидатов. Каков статус членов их семей. Форма связи между членами организации в разных регионах мира. Где будет дислоцироваться штаб. Его структура. Кто будет отдавать приказы. Их форма…
Мюллер снова кашлянул, подумав, что главный вопрос – о штабе и его структуре, то есть, говоря языком нормальным, о том, кто станет во главе тайной организации, – Борман задал в самом конце, подбросив его как нечто второстепенное, хотя ясно, что на самом деле это интересует его прежде всего.
Приняв, однако, игру рейхсляйтера (поди не прими!), Мюллер начал отвечать в той последовательности, которую предложил Борман.
– Структура организации видится мне двухслойной. На первых порах мы легендируем ее как тайный консорциум, призванный – в случае необходимости – обеспечить спасение офицеров СС, которые – согласно декларации Сталина, Рузвельта и Черчилля – признаны военными преступниками, все скопом, без разбора, за то лишь только, что служили в главном управлении имперской безопасности и армии. Поскольку исчезновение моих людей невозможно в Германии – все они были на виду, а мы знаем, какой разгул предательства возникает после государственного краха, – речь может и обязана идти о передислокации наиболее ценных борцов СС за границу. Однако второй, истинный строй структуры организации состоит в том, чтобы уже сейчас заложить наши опорные пункты во всех регионах мира для продолжения нашей борьбы в будущем. Контакты с верными нам иностранцами закрепят те офицеры, которых мы передислоцируем немедля; пропаганда Геббельса работает отменно, издали все видится иначе, чем вблизи. К тому же грамотных, к счастью, не много. Люди больше верят слухам, поэтому сейчас еще есть возможность работать в обстановке наибольшего благоприятствия в Аргентине и Парагвае, в Испании и Португалии; мы еще до конца не использовали возможности наших японских боевых союзников в Сингапуре и Индонезии, в Бирме и на Борнео. А ведь именно там традиционно сосредоточены крупнейшие торговые точки, связанные с Лондоном и Канадой, – прекрасный путь для внедрения в Америку и Европу… Думаю, вы простите мне несанкционированное своеволие: я уже проговорил с моими друзьями из наших автомобильных, химических и авиационных концернов некоторые аспекты перспективного плана создания в тех регионах Азии своих филиалов… Союзники, конечно, поначалу не откажут себе в удовольствии полютовать, возможны санкции против наших промышленников, но экономика сильнее эмоций, куда Западу деться без Германии?
– Концерны представили вам соображения в письменном виде?
Мюллер улыбнулся:
– Разве они пойдут на это, рейхсляйтер?
– А почему бы и нет?
– Да потому что они боятся ваших представителей в правлениях. Если бы они получили санкцию, тогда другое дело – развернутые предложения будут составлены за неделю…
– И потом станут известны союзникам… А те будут приятно удивлены, отчего этим перспективным проектом так интересовался человек по фамилии Мюллер… Все, что происходит, то происходит – так или иначе – к лучшему.
– Ну уж и все, – вздохнул Мюллер. – Не все, рейхсляйтер, хотя в данном случае вы снова правы – я недодумал возможность утечки информации.
– Значит, не всегда ошибается Борман? Иногда и у него бывают не совсем бесполезные мысли? – усмехнулся рейхсляйтер. – Дальше, пожалуйста.
– Что касается числа привлеченных в тайную организацию СС, то я сейчас затрудняюсь назвать точную цифру, но по предварительным подсчетам у меня получается что-то около тридцати тысяч…
– Каков принцип предварительного подсчета?
– Опять-таки, если бы я позволил себе признаться, что этот подсчет был по-настоящему необходим уже пару лет назад, если бы мы взяли за непреложное правило допускать в начале предприятия возможность проигрыша, а не только победу, я бы продумал систему, и, поверьте, это была бы неплохая система… А сейчас мне пришлось пойти по весьма примитивному пути: я начал с того, что вспомнил пару сотен людей из моего аппарата, которые просто-таки обязаны быть спасены… Все руководители моих референтур по русскому, украинскому, польскому, французскому, еврейскому, испанскому секторам, все те, кто осуществлял надзор за промышленностью и банками, те, кто курировал вопросы идеологии, церковь, молодежные организации, те, кто осуществлял руководство работой в концентрационных лагерях, обязаны – если, конечно, вы одобрите мою задумку – начать уже сейчас подготовку к передислокации в заранее подготовленные центры… Опорные базы я берусь наладить в Базеле, Асконе, Милане, Ватикане, Пальма-де-Мальорке, Барселоне, Мадриде, Лиссабоне, Буэнос-Айресе, Асунсьоне…
Борман посмотрел на карту мира, заметив:
– Вполне конкретная линия… Неплохо…
– Что касается принципа отбора, то здесь, конечно, возможны определенные издержки, опять-таки из-за фактора времени… Далеко не все руководители отделов гестапо – мои люди: Кальтенбруннер часто назначал своих протеже – тех, кому он патронировал… Так что я не могу полагаться на абсолютную компетентность всех моих подчиненных в областях… Но в Гамбурге, Мюнхене, Осло, Ганновере, Любеке, Копенгагене, Фленсбурге, Бремене, Вюрцбурге, Милане, Веймаре, Дрездене у меня сидят вполне надежные люди, я им верю абсолютно, они думают так же, как я. Если разрешите, я поручу именно им составить списки. – Мюллер хмыкнул. – Конечно же устно, никак не фиксируя это в документах… Что касается утверждения кандидатов, то доверьте мне провести предварительный отбор, а уж вы благословите его окончательно. Что касается членов семей будущей организации СС, то они должны быть поначалу убеждены, что кормилец погиб… Только так, хоть и жестоко… Иначе начнут искать… А за их поиском будут наблюдать враги, и это приведет к расшифровке всего дела. Что касается форм связи между будущими региональными группами, то этот вопрос смыкается с вашим вопросом о штабе. Я полагаю, что штаб придется возглавить мне… Если бы вы санкционировали при этом еще одну для меня должность – специальный помощник фюрера НСДАП Бормана по вопросам СС, – тогда предприятию была бы придана та весомость, которая позволит провести всю необходимую работу в максимально короткий срок. Понятно, такого рода должность, – Мюллер улыбнулся, – также не должна фиксироваться в документах, во всяком случае пока что…
– Вы забыли фамилию моего друга Гиммлера… Его пока еще никто не смещал с должности рейхсфюрера СС…
– Сместят. Надо, чтобы сместили, – спокойно ответил Мюллер. – Вы же понимаете, что одиозность рейхсфюрера не позволит ему жить в подполье… Да и потом…
– Что?
Мюллер пожал плечами, вздохнул.
– Договаривайте, пожалуйста, – сердито сказал Борман, – это невежливо – обрывать мысль на полуслове.
– Он – ваш враг, рейхсляйтер, зачем же брать его в расчет? Его надо выводить из расчета.
– А Кальтенбруннер? – задумчиво спросил Борман. – Почему бы ему не стать фюрером организации, а вам – его начальником штаба и заместителем?
– Потому что я не верю Кальтенбруннеру, – ответил Мюллер.
– У вас есть к этому основания?
– Есть.
– Изложите.
Мюллер покачал головой:
