Чудесное мгновение - Алим Пшемахович Кешоков
— Зачем я отдала дочь сначала батраку Эльдару, потом русскому доктору, который отрезал ей руки… О алла, о алла! — восклицала Диса.
Это было тяжелое воспоминание, но больше такого не случалось. Чуть ли не каждый день к Сарыме приходил Эльдар, вел себя тихо и только смотрел на нее такими горячими глазами, что от одного этого взгляда у нее проступали слезы.
В последнее время Эльдар стал заходить еще чаще. Сарыма не сразу узнала, что он ходит на перевязки к доктору и наблюдает, хорошо ли караулят лежавшего в больнице Жираслана.
Скажем заодно, что сразу же после возвращения из Прямой Пади Эльдар был назначен не только командиром отряда, но и заместителем начальника управления. Наблюдение за пленником стало теперь его прямой обязанностью. У койки абрек-паши сменялись и дежурные, и сестры, и караульные. Конечно, Жираслан не был в силах уйти, но около больницы уже не раз замечали подозрительных людей из дальних аулов, из Чечни и Ингушетии, где у него оставалось немало друзей.
Сарыма не знала, что находится под одной кровлей с человеком, который хотел ее убить, Эльдар же страдал из-за этого еще сильнее. Он давно спрашивал доктора, не пора ли отпустить Сарыму. Слезы Сарымы убедили его не возвращаться обратно в дом Жираслана.
Все складывалось бы хорошо для Сарымы, если бы не предстоящая разлука с Наташей.
На любовь Сарымы Наташа отвечала тем же. Им не нужно было много слов, чтобы понимать друг друга.
— Скоро придет Эльдар, — скажет Наташа и улыбнется.
— Скоро придет Эльдар, — и на этот раз проговорила Наташа, оглядывая через окно вечереющее над деревьями небо.
Но теперь она не улыбнулась.
Не улыбалась и Сарыма.
Обе они как в воду глядели.
Послышались шаги и мужские голоса. Девушки обернулись к дверям — вместе с доктором вошел Эльдар и — о радость! — дед Баляцо, наряженный в ту же черкеску, в какой он приезжал за Сарымой в утро свадьбы. То же румяное лицо, те же пучки поседевших густых бровей и огненно-рыжие усы, не поддающиеся времени… Еще бо́льшая радость: из-за спины Баляцо выглядывал Астемир, тоже в своей праздничной каракулевой шапке, а за Астемиром — тут уж Сарыма чуть не вскрикнула — Думасара.
О славные, дорогие земляки!
Эльдар пропустил Баляцо вперед.
Зачем приехал Эльдар с земляками, если не затем, чтобы забрать отсюда Сарыму? И конечно, так оно и было: Эльдар назначил отъезд на сегодня, зная, что Астемир и Баляцо должны быть в Нальчике по своим делам…
В комнатке сразу запахло шерстью бурок и кожей сапог и чувяк. Сердечко у Сарымы заколотилось. Она вопросительно взглянула на Наташу, потупилась перед мужчинами.
Наташа начала собирать вещи Сарымы.
Баляцо умиленно глядел на Сарыму и не сразу справился с волнением.
— Красавица моя! — заговорил он. — Приятно сердцу видеть тебя здоровой. Но грустно мне, что я не могу взять тебя отсюда с той же лихостью и почестью, с какой посаженый отец брал тебя из дома твоей матери. Ничего… Была красавицей, такой и осталась… Поедем домой.
— Поедешь домой, Сарыма, — подтвердил Эльдар. — Матханов Казгирей прислал коляску.
— Ну, собирайся, да не забывай Наташу, — сказал Василий Петрович.
— Не забывай Наташу, — повторил Эльдар по-кабардински.
Сарыма всхлипнула, Наташа обняла ее. Эльдар и Астемир стали разбирать на подоконнике подарки, увязывать платки.
Теперь Сарыма увидела, что Астемир прячет что-то под буркой. А Думасара держит в руках лукошко, наполненное такими же баночками с чернилами и пишущими палочками, какие Сарыма видела здесь, в больнице. Сарыма решила, что и это подарки.
Но вот как обстояло дело.
…Уже с утра по улицам Шхальмивоко поехал Еруль с небывалым известием. Сегодня Еруль не приглашал на сход, или, как теперь это стало называться, на собрание. Слова его звучали так странно, что люди не верили своим ушам и с полным основанием переспрашивали друг у друга: «Что прокричал Еруль? Не ослышался ли я?»
Нет, люди не ошибались.
— Слушайте, слушайте! Будет школа. Посылайте детей в школу…
Передохнув, Еруль опять кричал:
— Слушайте, слушайте, счастливцы! Можно и девочек. Учитель Астемир и новый председатель Давлет будут давать по фунту кукурузы всем детям, которые придут в школу.
У Астемира все было готово, оставалось только получить глобус, а было еще неясно, кто пойдет в школу и что отвечать, если ученики повторят тот вопрос, на который Астемир не мог ответить Думасаре: «Какой силой держится вода на земле, если земля шар, как изображает глобус?»
Когда народный милиционер Казгирей прискакал с просьбой от Эльдара — выехать за Сарымой, Астемир взял с собою в Нальчик не только жену, но и Баляцо. В тот день как раз должно было состояться очередное собрание ячейки, и Астемир надеялся, что Степан Ильич научит его отвечать на трудные вопросы.
Астемиру вручили глобус, чернильницы, карандаши, а Степан Ильич действительно старался снова объяснить Астемиру, в какой мере глобус соответствует земному шару и почему с круглого камня или с того же глобуса вода стекает, а с земного шара нет. От Степана Ильича Астемир получил в подарок еще и лампу. Во всем этом принимал участие и Баляцо.
Не первый раз требовал Баляцо ответов и разъяснений у большевиков на их собраниях в ячейке. К старику привыкли, и никто не возражал против того, что Астемир приводит с собой беспартийного человека. Скорее даже жалели, если иной раз в горячих спорах не участвовал Баляцо из Шхальмивоко.
Впрочем, не один только Баляцо спорил.
Собрание ячейки в тот день напоминало знаменитый случай из истории, когда астроном Коперник говорил о вращении земли перед богословами, сомневающимися в способности земли вращаться.
Степан Ильич как бы повторил великую речь Коперника.
Нельзя сказать, чтобы все поняли разъяснения Степана Ильича; Не все понял и Астемир. Очень уж трудно было представить себе, как это земля-шар вертится в пустоте вместе с небом и не проливается с нее вода океанов и морей.
И дед Баляцо все еще не считал спор законченным. Он продолжал его и после собрания ячейки, по дороге в больницу.
Но вот Сарыма уселась в коляску, с нею рядом села Думасара, Эльдар вскочил в седло, коляска тронулась.
И опять не совсем обычный вид представляла собой эта известная всему городку коляска. Опять на ее подножках — и слева и справа — стояли мужчины в хорошей одежде, и один из них держал в руках лампу, а другой цветистый шар на высокой ножке.
Как только коляска покатилась, Баляцо, с лампой в руках, не обращая
