По старой дороге далеко не уйдешь - Василий Александрович Сорокин

— Для кого-нибудь вся, а для меня отсутствуешь. — Голос его дрогнул: — Я бросил работу, летел… А тут спичку подставили — обожгли крылья.

— А они у тебя были? — засмеялась она.

— Еще какие! — усмехнулся он.

— Как у орла?

— Нет… Как у ангела…

— Почему, как у ангела, а не как у орла? — спросила она.

— Орлы летают у облаков, а ангелы за облаками. Ничего не видят, — грустно пошутил он.

— Ах, вот как! — вдруг встрепенулась она. — Ничего не видят… А что бы ты хотел видеть?

— Чтоб белое было белым, а не черным.

— Ты говоришь так, будто и впрямь что-то видишь.

— Не вижу, а чувствую, — поправил он.

— И что же чувствуешь?

— Было белое, стало черное.

— Но черное снова может быть белым?

— Может. Если оно — двуличное, — резко сказал он.

— Фу, какой ты!

Она хотела сказать что-то еще, но в это время раздался звонок. Щеки Наташи вспыхнули. Она метнула взгляд на Ивана, потом на дверь, потом опять на Ивана.

— Иди, открывай сам! — в отчаянии сказала она.

Он догадался, что там, за дверью, его соперник. Медленными шагами дошел до двери, открыл ее. Перед ним стоял человек в шляпе с плащом на руке. Увидев Ивана, он широко раскрыл глаза. На какое-то мгновение замер и Иван.

— Проходите, — опомнился он.

Но мужчина смотрел на Наташу, ждал ее приглашения.

Наташа овладела собой.

— Музыкант Страхов, — представила она, потом кивнула на Ивана: — А это Буданов, товарищ по работе.

Страхов переступил порог.

Иван почувствовал, что все для него пропало. Он держался из последних сил.

— Что же вы?.. Мы ждем вас уже два часа, — сказал он, обращаясь к Страхову.

— Вы?.. Меня?.. Но мы даже не знакомы! — изумился тот.

— Наташа много рассказывала про вас: Страхов, Страхов… Прямо надоела.

— А вы ей случайно не родственник?

— Это неважно… Извините, я опаздываю…

Он не помнил, как доехал до завода. Остервенело проработал весь вечер и всю ночь. Утром пришла Наташа, задумчивая, необычная. Она порывалась что-то сказать Ивану, объяснить, но он не захотел ее слушать…

Вскоре Наташа уволилась с завода. Иван больше не видел ее. До него доходили слухи, что она вышла замуж за Страхова, проводила мужа на фронт. Когда кончилась война, Страхов не вернулся к ней, как в воду канул.

Шли годы. Иван почти забыл Наташу, но вот недавно оказался в тех местах, где она жила, и случайно встретил ее. В жаркий летний день она шла по улице в белой блузке без рукавов, в легких туфлях на босу ногу. В сердце проснулось прежнее волнение, он последовал за ней. У перехода Наташа остановилась, оглянулась и узнала его.

— Вот не думала! Надо же… — Она подошла к нему.

Он с любопытством рассматривал ее. Она не располнела, не постарела, на ее смуглом лице не было ни одной морщинки. Держалась так, будто они расстались только вчера.

— Ну ты все в ангелах летаешь?

— Давно уже не летаю, — смущенно ответил он.

Она засмеялась.

— Спичку подставили, обожгли крылья?

«Запомнились же ей мои слова», — подумал он.

— Без крыльев, значит, — опять заговорила она.

— Ничего, когда-нибудь отрастут.

— Орла? Или ангела? — игриво продолжала она.

— Нет… Демона! — усмехнулся он.

Наташа склонила голову набок, будто оценивала его со стороны.

— Нет, демона из тебя не получится. Сердце мягкое…

Пошли по улице. Наташа в людской сутолоке ухватилась за его руку.

— Ой, не могу больше, жарко очень.

— Может, зайдем куда-нибудь? — предложил он. — Пообедаем в ресторане или кафе.

— Нет, не хочется, — она качнула головой. — Там душно и шумно, а я люблю тишину и уют.

— Тогда к тебе? — проговорил он несмело.

— Там видно будет, — неопределенно ответила она.

Он сразу понял, что она не замужем. Не стал разгадывать причины. Он еще не мог привыкнуть к тому, что снова шел с ней, с той Наташей, которую так любил и считал для себя навсегда потерянной. Он не знал, будут ли они встречаться, но ему было радостно, что она охотно идет с ним, тоже обрадованная встречей.

Потом они все-таки пошли к ней. Он сел на тот самый диван, на котором сидел много лет назад, когда пришел ее будущий муж Страхов. Он хорошо запомнил его фамилию, и не только фамилию, но и плащ на руке и шляпу на голове. «Почему она опять не вышла замуж?» — думал он, пока она хлопотала на кухне. Он слышал, как там плескалась вода, звенела посуда. Наконец она принесла закуску, поставила на стол бутылку водки.

— Давно стоит, не с кем было. — Она сняла передник. — Ну открывай… И надо же было встретиться, — возбужденно заговорила она. — Вот уж не ожидала, хотя вспоминала тебя часто. А как-то даже видела во сне: ты по заводу ходишь злющий, с красными от бессонницы глазами. Я пытаюсь с тобой заговорить, но ты все куда-то торопишься и говоришь: «Некогда, некогда…» А то раз видела тебя нарядным, в шикарном костюме, в белой сорочке с красивым галстуком. Раньше-то в костюме я тебя никогда не видела, а все в рабочей спецовке. Понятно, война была. А тут ты такой чистенький, подходишь ко мне и говоришь: «Ну, здравствуй!» Я вздрогнула и проснулась. — Она помолчала. — А я тебе снилась?

— Снилась, — задумчиво сказал он.

— Расскажи, интересно…

— Это было давно, я уже забыл.

— А я вот не забыла. Ты наливай себе еще, а мне не надо, с меня хватит.

Она вышла из-за стола, взяла пачку сигарет, села на диван рядом с ним и закурила. Он смотрел на нее с удивлением. Наташа улыбнулась:

— Научилась вот. Придешь домой, скучно одной — поневоле закуришь. Веселей вроде становится.

— Так уж все время и одна?

— Знакомые иногда бывают. Уйдут — опять одна.

Поглядела на его красиво очерченные губы. Вдруг ей захотелось, чтоб он привлек ее к себе. И когда он робко положил руку на ее плечо, она страстно обхватила его шею руками, прильнула к его губам. Он видел ее закрытые глаза, вспыхнувшие щеки. Внезапно почувствовал, как ее размягченное тело стало упругим и, сопротивляясь, выскользнуло из его рук. Она поднялась с дивана и отошла в сторону.

Не в силах себя сдержать, он кинулся к ней. Она выставила вперед руки, уперлась ладонями в его грудь:

— Не надо!

Он не знал, какой ей верить: той, всей вспыхнувшей от одного его прикосновения, или этой, отталкивающей.

Она стала поправлять волосы перед зеркалом. Вытащила из шкатулки шпильки и, беря по одной, ловко закрепила ими прическу. Он сидел на диване и смотрел на нее. И не так, как пятнадцать минут назад, готовый забыть