Николай Садкович - Человек в тумане
Певец приближался. Всматриваясь в него, Геннадий достал деньги. Певец протянул руку со шляпой – левую руку… Геннадий невольно перевел взгляд и… на руке, между большим и указательным пальцем виднелась бледная татуировка. Птичка, сложившая крылья. Соловушка…
– Не может быть!..
Секунда ожидания. Певец вскинул на Геннадия глаза… голубые, ясные глаза деревенского парня. Совсем такие, как у Геннадия. В этих глазах отразилось сомнение и радость, удивление и испуг.
– Янка! – вскрикнул Геннадий.
– Генька? – прошептали побелевшие губы.
Певец пошатнулся, выпустил шляпу, закрыл руками лицо, словно его обожгло или ослепило.
Кто измерит скорость человеческой мысли? Как рассказать о том, что проносится перед внутренним взором, вмиг опрокинув все представления о пространстве и времени?
…Блеснула большая река… вспыхнули широкие молнии. Было похоже и непохоже на грозу. Серые солдаты гребли короткими веслами… Долговязый больно схватил за плечо.
– Смотри!
Он увидел другую лодку. Впереди. Ее сносило течением. Потом она остановилась, и Геннадий вышел из лодки. Он узнал его, он его сразу узнал. Его нельзя было не узнать. Он был без рубахи, и голая спина белела среди грузных фигур автоматчиков.
Генька повел их к берегу… Значит, он согласился? Он покажет им, как пройти… так вот, что это было: «Я сам… я сам скажу…» А может быть, он обманет фрицев и удерет, убежит… оставив его одного… Что же будет? Что будет? Его било, как в лихорадке.
Геннадий выходил на берег, шел в сторону верб, опаленных верб у лощины, впереди солдат, тянувших по мелкой воде что-то тонкое, длинное.
Вдруг всё осветилось, затихло… Солдаты пригнулись к самому днищу. Лодку разворачивало по течению. Теперь он видел отчетливо. Ему показалось, что Геннадий, остановившись на берегу, видит его. Он махнул ему, но Генька круто повернулся и побежал. Побежал к лощине, к опаленным вербам, к желтому косогору… Боже мой!
– Стой, Генька, стой! Там мины!
Геннадий не слышал, он бежал, а долговязый услышал:
– Хальт! Цурюк!
Солдаты, бежавшие за Генькой, остановились и легли на песок. Они ползли назад, пятились, а Генька бежал вперед.
– Там мины! Ты же знаешь, Генечка… стой!
Будто над самым ухом разорвали туго натянутый парус. Геннадий споткнулся, взмахнул руками… Что это? Долговязый поводил автоматом, стараясь выравнять мушку. Снова треск автомата…
– Что вы делаете?
Он бросился на долговязого, тот толкнул стволом в грудь. Он упал, ударившись о металлический ящик, даже не почувствовал боли, только лицо стало будто чужим, и что-то липкое, теплое поползло по шее, за ворот.
На берегу прогрохотали два взрыва, затем крики, дробь выстрелов. Ракета гасла, желтой звездой опускаясь к воде.
Он еще видел, как долговязый странно, словно подпрыгнул, вытянулся во весь рост и, переломившись, упал на спину скорчившегося солдата. Лодка накренилась, холодная вода плеснула ему в лицо.
Кто-то схватил долговязого за ноги и перебросил через борт. Солдаты ударили веслами, торопясь отплыть к своему берегу. Он попытался подняться и не смог. Сидящий рядом солдат пригнул его к мокрому днищу, сказал:
– Гут… данке… карашо…
Да, кажется, стало совсем хорошо… так мягко покачивает и так становится тихо…
– Гут! Данке! – Он часто потом слыхал эти слова. Он понял их смысл и проклял! Он не хотел этой злой благодарности, он не спасал немецких солдат. Это неправда!.. Я не хотел твоей смерти, Геннадий… Потому и крикнул, что боялся лишь за тебя… А он выстрелил… Генька, как объяснить? Ты живой… здесь…
Может, и ты, как я?.. А может быть, ты уже с теми, с Данилой Матвеевичем?
– Яночка! – задыхаясь, выговорил Геннадий и шагнул с тротуара. Но прежде чем Геннадий произнес это слово, прежде чем он сделал первое движение к найденному другу, Янка почувствовал, что он должен бежать, скрыться, считать все каким-то страшным видением… может быть, потом… потом… защищаясь, он выставил вперед руки, попятился и, повернувшись, бросился в толпу.
– Стой, Янка, стой! – закричал Геннадий.
Этот крик услышал Сергей. Он разыскивал Геннадия на левой стороне сквера. А Геннадия обступили любопытные, и два полисмена уже оказались по бокам, не давая уйти.
– Пустите… Остановите его… Это мой друг, товарищ, камрад… понимаете? – горячился Геннадий. – Наш советский камрад!
Полисмены не понимали его. Нашлись желающие помочь. Они что-то спрашивали, часто повторяя: «Рашен» и «Полишь». Кто-то сказал «штииф» и засмеялся. Геннадий не знал, что это слово означает «вор», и, повернувшись к смеющимся, снова стал объяснять: – Мой камрад, понимаете?
Полицейские встряхнули Геннадия, строго спросили:
– Ху ар ю? Актер?
– Нет, нет, он не актер, – подоспел Сергей, – я знаю этого джентльмена. Он не хотел начать драку. Здесь какое-то недоразумение. Пожалуйста, отойдем в сторону.
– Ол райт, – ответил старший полисмен, и Геннадия повели во двор соседнего кинотеатра.
– Что случилось? – силясь сдержать охватившую его тревогу, спросил по-русски Сергей. – Зачем вы отошли от меня?
– Ради бога, – попросил Геннадий, – посмотрите, там Янка, тот, что пел… или старик с гармошкой: я все объясню.
Ни Янки, ни старика на площади не было. Шляпу и собранные деньги отдали полисменам. Те, ознакомившись с документами Сергея и Геннадия, вежливо выслушали объяснение и высказали желание помочь разыскать убежавшего.
Геннадий обрадовался:
– Конечно же, мы найдем его. Он не мог далеко уйти. Он просто испугался, потому… потому что думал, что я давно убит…
Сергей остановил Геннадия, крепко сжав его руку выше локтя.
– Благодарю вас, – сказал он, обращаясь к полицейским, – у нас сейчас нет времени заниматься розыском. Нам необходимо немедленно поехать в советское консульство.
Когда Сергей и Геннадий садились в такси, их все еще окружала толпа любопытных.
Сергей заметил, что через площадь бежали к ним два человека с фотоаппаратами. Сергей поторопил шофера. И все же в газете «Вечерние новости» появилась фотография проезжающего в толпе такси, а под ней крупно набранные строки:
– Это уезжают с Лейстер-сквера русские, пытавшиеся схватить одного поляка, чтобы доставить его на советский пароход. Полисмены Джон Милс и Хью Мидлтон помешали насилию и дали возможность уйти от преследования свободному уличному певцу.
Ниже, в одну колонку помещены фотографии двух улыбающихся полисменов.
Сергей аккуратно вырезал эту заметку, желая сохранить ее для своего дневника, который все еще находился у Геннадия. Соблюдая условия, Геннадий знакомился с ним не торопясь, просматривая два листа в день.
Дневник наблюденийЗапись: Вчера вечером «Би-Би-Си» сообщила:
ЗАЯВЛЕНИЕ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА: МОСКВА ПРЕДУПРЕЖДАЕТ, что она не останется безразличной к судьбе арабов.
Если англо-французские войска не будут отозваны и не прекратит военные действия Израиль, будут приняты решительные меры!
Начавшийся пожар следует гасить в самом начале. Реальная угроза новой мировой войны должна быть ликвидирована без всяких оговорок и проволочек. В правительство поступают заявления советских граждан-добровольцев, выражающих желание встать на защиту подвергшихся агрессии египтян!
Советский Союз возлагает всю ответственность за развязывание новой войны на государства, грубо нарушившие устав и принципы Организации Объединенных Наций.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Из книги Джонсона: Переданное поздно вечером сообщение «Би-Би-Си» оттеснило события в Порт-Саиде, еще более углубило кризис. Иден созвал срочное заседание на Даунинг-стрит. Заседание прерывалось отчаянными звонками из Парижа. Господа Пино и Ги-Молле находились в состоянии истерии. Предупреждение Москвы требовало четкого и немедленного ответа. Дикая ночная оргия пришла к концу. Пора платить по счетам. Англичанам оставалось одно: согласиться прекратить военные действия.
…Английские нефтяные монополии опасались, что если полковник Насер останется не наказанным, то что может произойти с такими источниками нефти, как «Ирак петролеум компани» и «Кувейт ойл компани», дающими две трети продукции, потребляемой Англией? Каковы результаты?
Страна обесчещена… Правительство разоблачено перед всем миром как агрессор и заговорщик.
Экономика в опасности…
Таковы горькие плоды суэцкой войны.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
КТО ЖЕ ВЫИГРАЛ?
Из газет: Англия потеряла на военных расходах более пятидесяти миллионов фунтов стерлингов. Нормирование расхода бензина нарушило деловую жизнь городов, сократило продажу автомашин.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
ТРИ МИЛЛИОНА ТОНН НЕФТИ!
Согласно заявлению министра топлива и энергетики, на 1 января 1957 года в США закуплено три миллиона тонн нефти на сумму восемьдесят пять млн. долларов.
