Вера Панова - Собрание сочинений (Том 4)
Николай уходит.
К с е н и я. Может, новые журналы будут. Эти у вас какие-то лежалые. Если вы мне угодите, Софья Павловна, я буду все туалеты заказывать вам. Мы ведь старые знакомые...
Входит Н и к о л а й.
Н и к о л а й. Нету в столовой.
С о ф ь я. Где я его оставила? (Уходит.)
К с е н и я (вполголоса). У вас другая прическа.
Н и к о л а й. Вы тоже переменились, Ксеничка.
К с е н и я. Ксения Ивановна.
Н и к о л а й. Виноват, извиняюсь.
К с е н и я. Да. Меня теперь так и благородные зовут. Ну, вы можете звать Ксеничкой. По-старому. Я вам позволяю.
Голос Софьи (в соседней комнате). Где ж сантиметр?
Н и к о л а й. Виноват, Ксения Ивановна. Я уж лучше буду звать вас Ксения Ивановна.
К с е н и я. Супруги боитесь? Она на меня собиралась полицию напустить. А сейчас - вон как за сантиметром побежала.
Н и к о л а й. Мою супругу не трогайте.
К с е н и я. Постарела она.
Н и к о л а й. Работает много.
К с е н и я. Бедняга. Это, знаете, видно по лицу. Очень постарела.
Н и к о л а й. Ну, а вы как поживаете?
К с е н и я. Мне работать не приходится. Я живу в свое удовольствие.
Н и к о л а й. Приятно слышать.
К с е н и я. Сколько у меня поклонников - прямо что-то ужасное!
Н и к о л а й. Разрешите сказать.
К с е н и я. Скажите.
Н и к о л а й. Вам бы скопить капитал, хоть небольшой. А так непрочное ваше дело. Скопить капитал - и замуж.
К с е н и я. Замуж?
Н и к о л а й. Всегда можно найти человека, ну - скорей пожилого, солидного, которому желательно, скажем, к старости иметь домик либо торговлю, - он вас с удовольствием возьмет...
К с е н и я. И еще раз подлец! Откуда подлости в тебе столько, проклятый ты...
Л ю б о в ь (опускает журнал). Ксения!
К с е н и я (растерянно). Здравствуйте...
Л ю б о в ь. Здравствуйте, Ксения. (Пауза.) Что же вы не спросите о ваших родных?
К с е н и я. Что?..
Л ю б о в ь. У них плохо сейчас. Сережа ушел, живет один где-то. Мама ваша хворает. От Павла очень давно нет письма...
К с е н и я. Отец всех растеряет... Анютка что?
Л ю б о в ь. Мечтает, чахнет... Мы с нею и с Сережей искали вас тогда.
К с е н и я. Очень вам благодарна, Любовь Андреевна, только я уж без них обошлась.
Входит С о ф ь я.
С о ф ь я (Ксении). Я на вас наметаю. Тут неудобно, пойдемте в столовую.
Н и к о л а й. Ну, а я поеду, Соня.
С о ф ь я. Поезжай. (Уходит с Ксенией.)
Николай тоже уходит.
Х л е б н и к о в. Люба.
Любовь молчит.
Я тебя не искал, потому что ты не хотела. Но забыть - не могу.
Л ю б о в ь. Да, я вижу.
Х л е б н и к о в. Это же всё суррогаты; стоит ли о них говорить?
Л ю б о в ь. Вообще ни о чем не стоит говорить.
Х л е б н и к о в. Ты ушла из-за отца, да?
Л ю б о в ь. Я ушла от вашей жизни. Не хочу быть такой, как вы.
Х л е б н и к о в. Нашла более чистую жизнь?
Л ю б о в ь. Да. И чистых людей.
Х л е б н и к о в. Тебе повезло. Я нигде не вижу чистоты Всюду мерзость.
Л ю б о в ь. А кто эту мерзость порождает? Вы и порождаете.
Х л е б н и к о в. Чистота... Чистотой торгуют с прилавка, как всяким другим товаром. Нет человека, которого нельзя купить. Я не представляю исключения. Да, не представляю, и почему я обязан представлять? Купите мой проект - и забирайте меня в виде бесплатного приложения. Знаешь, в Думе меня освистали.
Л ю б о в ь. Я читала в газете... Шурка! Шурка! Этот твой бездумный цинизм, эта готовность замарать все... и самого себя - походя, с улыбкой ненавижу в тебе это!.. Нет, в юности ты был лучше. Помнишь, как мы познакомились в Париже...
Х л е б н и к о в. Студент и дочь художника - банальный, но милый сюжет... Уедем в Париж, хочешь?
Л ю б о в ь. Нет.
Х л е б н и к о в. Не в качестве мужа - смею ли я? - в качестве друга, хочешь?
Л ю б о в ь. Да нет! Перестань!
Х л е б н и к о в. Полюбила?..
Л ю б о в ь. Да.
Х л е б н и к о в. Жаль... Из-за этого и сбежала?
Л ю б о в ь. Нет же! Я сбежала раньше! Как ты не можешь понять!
Х л е б н и к о в. Если бы ты снизошла до объяснения, я бы понял. Я довольно толковый парень.
Л ю б о в ь. Как тебе объяснить?.. Ты же видел, как я жила в Париже. Бедно, беспорядок, картины, книги, полуголодные веселые друзья, легкая совесть... И приехала с тобой в Москву, в ваш дом.
Х л е б н и к о в. Представь, я надеялся, что тебе понравится.
Л ю б о в ь. Богато, порядок, откормленные гости, а о совести никто не заботится.
Х л е б н и к о в. Абсолютно точный пейзаж.
Л ю б о в ь. Деньги без счета. Спанье до обеда. Чем я лучше была этой несчастной Ксении? Если бы папа был жив, он бы стыдился меня. Он был с принципами.
Х л е б н и к о в. Чем же ты живешь?
Л ю б о в ь. Даю уроки музыки.
Х л е б н и к о в. И кормят?
Л ю б о в ь. Как видишь. (Смеется.) Очень смешно и очень характерно для тебя, что ты только сейчас спросил, чем я живу.
Х л е б н и к о в. Ну, ты тоже ко мне не так уж внимательна. Я переживаю не очень-то легкие дни, а тебе и в голову не приходит по-человечески пожалеть меня.
Л ю б о в ь. Нет, неверно, Шура. Мне жаль. Но не очень жаль - это ты прав. Знаешь, почему не очень жаль? Потому что этот проект - понимаешь? не самое главное для тебя.
Х л е б н и к о в. То есть как - не самое главное? Все последние годы я отдал этому делу. Всем пожертвовал, тебя проворонил, - как же не самое главное?!
Л ю б о в ь. Ты делал это потому, что у тебя талант, который ищет применения. Потому что тебе, как всякому живому человеку, нужна деятельность - и чем крупнее, тем лучше. Ради известности, наконец, делал! Но для чего тебе нужен метрополитен? Тебе же в сущности безразлично, как люди передвигаются по городу. Не для их удобства ты разрабатывал проект. И не для того, чтобы обогатить подрядчиков. Для кого же? Для себя. Для самоудовлетворения и самоутверждения. В том-то и дело, что у тебя нет ничего самого главного.
Х л е б н и к о в. Ты была самым главным.
Л ю б о в ь. Шурка, пустяки! Да, вот что: раз уж мы встретились, скажи, пожалуйста: это ведь ты - мой таинственный благодетель?
Х л е б н и к о в. Благодетель?
Л ю б о в ь. Пианино? Деньги?.. Я думала, это от тебя. Не ты?..
Х л е б н и к о в. Папашины штуки.
Л ю б о в ь. Я думала, ты. От тебя я все-таки могла принять. Компромисс, конечно. Но, понимаешь... Настоящий инструмент после прокатной развалины...
Х л е б н и к о в. Понимаю. Все - человеки... Ты откуда знаешь Ксению?
Л ю б о в ь. Так. Случайно. Дай мне развод, Шура.
Х л е б н и к о в. Чтобы ты пошла к отцу?
Л ю б о в ь. Сумасшедший!
Х л е б н и к о в. Я видел, как он ходил вокруг тебя... Все ты лжешь! Деньги берешь от него...
Любовь хочет что-то сказать, поднимается и уходит.
Люба!
Входят К с е н и я и С о ф ь я.
К с е н и я. Софья Павловна говорит, что я поправилась в боках. Шура! Посмотри на эту машину. Это моя машина была, я шила на ней... А ваш супруг все в "Яре" служит? Что-то я не видала его там... Подай шубу, Шура. (Одевается перед зеркалом.) То же самое зеркало. Шесть лет я сидела здесь в углу, шила...
Х л е б н и к о в. Довольно. Пойдем.
К с е н и я. Сейчас. До свиданья, Софья Павловна. (Уходит с Хлебниковым, Софья за ними.)
С о ф ь я возвращается, за нею входит к у х а р к а.
С о ф ь я. Хвалиться пришла... шелками, бесстыдством своим...
К у х а р к а (разглядывает ткани на столе; восторженно). Ммм!..
С о ф ь я. Нагуляла бока себе... (Швыряет шелк на пол; криком.) Шлюха!..
К у х а р к а (поднимает шелк). А ты ее отвадь. На самом деле. Больно занеслась...
С о ф ь я (другим голосом). Дай сюда. Не хватай руками. Не видишь вещь дорогая... (Бережно разглаживает шелк.)
8. У СУШКОВЫХ В ПОДВАЛЕ. ГРОМЫ ГРЯНУЛИ
Та же комната, что во второй и пятой сценах. Вечер. Лампа не зажжена, комната освещена красноватым пламенем голландской печки и светом, падающим из открытой двери в комнату Любови. Белеют окна, густо забранные морозом.
Л ю б о в ь, Б у т о в. Они разговаривают тихо.
Л ю б о в ь. Один раз я была на заводе, на водосвятии Стояла впереди всех, с мужем и свекром... в белом платье, как невеста... И все на меня смотрели - я чувствовала, - и стыдно было, когда кончилось, повернуться к ним лицом... Разве я за счет мужа жила? Он ни мне, ни себе куска хлеба не заработал... Я за их счет жила, тех, что за мной стояли. Почему за их счет, по какому праву?.. Ну, и в общем... не смогла больше. (Молчание.) А почему я вам это рассказываю? Вы, должно быть, думаете - от одиночества... Нет.
Б у т о в. А почему?
Л ю б о в ь. Чтобы восстановить справедливость.
Бутов Как это?
Л ю б о в ь. Если я все знаю о вас, должны же вы знать немножко обо мне. Иначе несправедливо.
Б у т о в. Не понимаю.
Л ю б о в ь. По-моему, я сказала ясно.
Б у т о в. Что вы знаете обо мне?
Л ю б о в ь. Все.
Б у т о в. То есть?..
Л ю б о в ь. Решительно все... Только, Родион Николаевич... Ради бога... Вам же не придет в голову бояться меня!
