Леэло Тунгал - Четыре дня Маарьи

Леэло Тунгал

ЧЕТЫРЕ ДНЯ МААРЬИ

Повесть

Авторизованный перевод с эстонского Геннадия Муравина

Москва "Детская литература" 1986

С(Эст)2

Т 84

Рисунки Н. Ловецкого

 4803010200 — 346

Т------- 470-86

 М101(03)86

© Перевод на русский язык. Предисловие. Иллюстрации.

ИЗДАТЕЛЬСТВО "ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА", 1986 г.

СЛОВО К ЧИТАТЕЛЯМ

Приступая к работе над переводом "Четырех дней Маарьи", я подумал, что будущим читателям наверняка захочется узнать о писательнице, которая пока была им совершенно неизвестна, кроме того, необходимо сказать и кое о чем, что осталось в повести как бы "за кадром". И я был уверен, что лучше всех это сделать может сама Леэло Тунгал. Но она решительно отказалась писать предисловие — у нее совсем немного времени: масса самых различных творческих обязательств, и семейные заботы (трое детей), и стиль у нее не подходящий для таких статей… И тогда мы решили, что, поскольку нам все равно придется обсуждать вопросы, связанные с переводом, я попутно возьму у Леэло интервью. Однако, как это часто бывает, жизнь внесла некоторые коррективы в наши планы. Вот что произошло.

В 1984 году открытие Недели детской книги происходило в Эстонии. Детские писатели со всего Советского Союза съехались в Таллин и потом вместе со своими эстонскими коллегами в течение нескольких дней встречались с юными читателями в городах и сельской местности. На одной из таких встреч со школьниками (где довелось присутствовать и мне) Леэло Тунгал буквально забросали вопросами. Ее просили рассказать, как она стала писательницей, как создавала "Четыре дня Маарьи", кто прототипы, будет ли продолжение. Но ведь именно об этом собирался спрашивать и я!

Вот так и получилось, что интервью у Леэло взяли сами ребята. Мне осталось дополнительно задать ей лишь два вопроса…

Повесть писалась в конце 70-х годов, а вышла на эстонском в 1980-м, — рассказывала Л. Тунгал. — Но действие ее происходит в 60-х годах. Сама я окончила школу в 1966 году, потом, в 1972 году, — Тартуский государственный университет (один из старейших в нашей стране: в 1982 году он отметил свое 350-летие) и какое-то время работала учительницей. Школьную жизнь тех лет знаю достаточно хорошо. Эта повесть — первая моя большая прозаическая вещь. До нее я выпустила пять сборников стихов, четыре небольших книжки для малышей и опубликовала в периодике несколько небольших детских рассказов. Первая моя книжка вышла в 1966 году, состояла она из стихов, написанных в 1962–1965 годах, когда я еще училась в школе. В тот период у нас был урожай на молодых, совсем юных поэтов и прозаиков. Например, Мати Унт, ныне заслуженный писатель ЭССР, еще в 1962 году, учась в 11 классе, написал роман "Прощай, рыжий кот!". Русский перевод его выпущен в 1967 году издательством "Молодая гвардия". Одна из лучших теперь наших поэтесс и прекрасный прозаик — Вийви Луйк, еще будучи школьницей, в 1965 году выпустила свой первый сборник стихов. Успех этих и других очень молодых авторов вызвал тогда, как мне кажется, у многих школьников и студентов, да и у людей старшего возраста, обманчивое впечатление о легкости литературного труда, и немало было среди них таких, которые с важным видом, но весьма поверхностно рассуждали о поэзии и прозе, пытались изображать непризнанных гениев. Эта атмосфера нашла отражение в повести.

Меня не раз спрашивали: насколько повесть автобиографична? Однозначно на это ответить трудно, невозможно. Работая над книгой, любой писатель опирается на свой жизненный опыт. Кто-то из классиков сказал, что в каждом действующем лице есть черты самого автора. Так, например, в повести Стийна пишет стихи, но на этом основании отождествлять ее со мной было бы совершенно неверно. Отдельные подробности биографии Маарьи совпадают с моей, зато многое вовсе не совпадает. Маарьина тетя кое в чем похожа на одну из моих тетушек, но сказать, что я с нее списала тетю Марию, было бы огромным преувеличением. Ни одно из действующих лиц не списано прямо с натуры. А вот ездить в Тарту на попутных машинах, как Маарье со Стийной, случалось и мне тоже.

Некоторые из эпизодов я полностью придумала, некоторые основаны на рассказах моих друзей и знакомых.

Теперь в Таллине почти не осталось таких коммунальных квартир, какая описана в повести и в какой довелось несколько лет прожить мне. За последние десятилетия выстроены большие жилые районы — Мустмяэ и Вяйке-Ыйсмяэ, строится огромный новый район Ласнамяэ. Такое же строительство идет во множестве городов по всему Союзу. И за два десятка лет, минувших с тех пор, когда происходит действие повести, успели не только вырасти новые благоустроенные районы, равные по населению небольшим городам, — в этих районах успели родиться и вырасти дети и, в свою очередь, уже окончить школы, выстроенные там.

Сегодняшние 16-летние могут сравнивать, как мы жили тогда, со своей нынешней жизнью только с помощью литературы, кино, театра, рассказов старших. Сравнивать необходимо, иначе невозможно понять, на сколько и в чем мы продвинулись вперед, насколько изменились мы сами и в каких направлениях идут эти изменения. В повести Маарья и ее друг Мярт тоже сравнивают. И при этом обращаются даже к далеким временам в истории эстонского народа. Истории чрезвычайно своеобразной, удивительной и поучительной! С начала XII века и до Великой Октябрьской социалистической революции — 600 лет иноземного ига! Практически вся земля в Эстонии до Великой Октябрьской революции продолжала принадлежать немецко-шведским баронам-помещикам, которые навязывали эстонцам свой уклад жизни и свои верования. И в эти 600 лет бывали весьма долгие периоды, когда эстонский язык подвергался жестоким гонениям и запретам. Правящие классы не знали языка народа, считали его низким. И тем не менее удалось эстонцам сохранить свой язык, создать на нем интересную литературу, которая теперь известна далеко за пределами республики, переводится на многие языки и в Советском Союзе и за рубежом…

Особенности исторического развития Эстонии хорошо знал и понимал В. И. Ленин и говорил о них, выступая через 75 дней после победы Октябрьской революции на Третьем Всероссийском съезде Советов, а затем на Чрезвычайном Всероссийском железнодорожном съезде.

И поскольку сейчас среди горожан-эстонцев много вчерашних сельских жителей, поскольку нередко в старших классах городских школ продолжают образование ребята из сельской местности, где есть лишь школы-восьмилетки, вполне естественно, что они ведут со знанием дела разговоры, которые читателю — исконному горожанину могут показаться слишком взрослыми и даже надуманными. И не случайно в повести школьники обсуждают вопросы своего будущего и настоящего, обращаясь при этом к истории, видя связь того, что делается сегодня, со многими добрыми трудовыми традициями, уходящими корнями в далекое прошлое. Тематика этих разговоров, их взрослый ход вовсе не надуманы автором, они взяты мною из жизни, они были характерны в мои школьные годы и, насколько я знаю, теперь тоже.

Если провести здесь сравнение, то можно увидеть, что и в прошлом, и в настоящем — всегда молодые люди озабочены своим будущим, будущим своего народа.

Для читателей настоящего издания надо, пожалуй, объяснить вот что.

Эстонская дружина старшеклассников, в которую попадает во время своего четырехдневного путешествия Маарья с подругами и тетушкой, была в 60-е годы сравнительно новым явлением. Теперь стало привычным, что отряды дружины — десятки тысяч школьников — трудятся летом в колхозах и совхозах, участвуют в городском благоустройстве и озеленении, помогают на реставрационных и строительных работах.

Русскому читателю может показаться странным, что ученики обращаются к учителям не по имени-отчеству, а по фамилии, например: "учительница Меэритс!", или даже "товарищ учительница", или просто «учительница». Но для нас такое обращение не кажется официальным. В зависимости от характера отношений, эстонцы обращаются к собеседнику, называя его по имени или по фамилии, или только по должности.

В повести Мярт заканчивает одиннадцатый класс, хотя действие ее происходит задолго до нынешней реформы школы. Дело в том, что обучение в школах на эстонском языке и раньше было одиннадцатилетним.

В эпизоде со стенгазетой упомянут щит, на котором она вывешивается. Это тоже традиция. Во всех школах республики, в городах и сельской местности, для стенгазеты имеется специальный большой планшет (стенд), обтянутый материей, на которую булавками крепятся листки с заметками и рисунками. Их легко менять.