Бумеранг (СИ) - Ан Юли
- Всё, хватит гадать – иди и сдай анализы! – дала ей чёткое руководство к действиям её практичная подруга.
Пару недель спустя результаты анализов были готовы. Они показывали, что ни беременности, ни рака, ни другого какого серьёзного заболевания у Томочки не наблюдалось. И, тем не менее, она всё слабела, бледнела и таяла на глазах.
- Мама, что с тобой! – первое, что воскликнул Олежка, заглянув к матери после двухнедельной командировки.
Он поприветствовал Аллу Леонтьевну, сидящую в кресле-качалке и, поцеловав мать, опустился на диван, разместившись у её ног.
- Хорошо, что ты пришёл, - вяло улыбнулась ему мать. - Как-то я себя неважно чувствую.
- А ты в поликлинику ходила? – поинтересовался Олег, с беспокойством разглядывая её измождённое лицо.
- Была. Только они там все в один голос утверждают, что это у меня от переутомления.
Тут с озабоченным видом вышел из другой комнаты Александр и, поздоровавшись с Олегом, сразу перешёл к делу:
- Том, давай-ка собирайся. Я уже договорился, мы с тобой завтра в Москву поедем. Там на обследование ляжешь…
- Ей не к врачам нужно, а к бабке – порча на ней, - неожиданно для всех голос Аллы Леонтьевны прозвучал как приговор.
- Мама, ну что ты опять болтаешь! – возмутился Александр и тут же умолк, покосившись на Томочку.
Олег и Тома с любопытством смотрели на старушку, которая с непроницаемым лицом покачивалась в кресле-качалке.
- Послушайте, а ведь это похоже на правду, - оживилась Томочка. Она подложила ещё одну подушку себе под спину и приняла вертикальное положение, - когда я вчера выносила мусор, то встретила Любашу… ту, что живёт напротив нашего дома. Так вот, она мне сказала, что видела Полину у нашей калитки. И что интересно, у нас во дворе опять было рассыпано крашенное пшено. Я ещё, грешным делом, подумала на соседских детишек, что это они мне с улицы его набросали.
В комнате повисла тишина.
Неожиданно опять заговорила Алла Леонтьевна:
- Если Фрося ещё жива, то надо к ней идти – она поможет.
- Нет, это дурдом какой-то! – взревел Александр. - Мама, что за средневековье ты нам здесь пропихиваешь?! Ты же в советской школе учительницей работала! И ещё в партии состояла!
- Саша, угомонись, - осадила его Томочка. – Я чувствую, что мама права.
Олег поднялся с места, прошёлся по комнате и бросил кепку на стол. Он покосился на Аллу Леонтьевну и опять присел в ногах матери.
- Мам, послушай, - склонившись к ней, он тихо заговорил. - Может быть, действительно съездишь в Москву, а? Хочешь, я с тобой поеду?
- Хорошо, съездим, но сейчас пойди и найди бабу Фросю.
- Мам, ну какая, нафиг, баба Фрося! Она уже давно из ума выжила.
- Хочу её видеть, - твёрдо произнесла мать и отвернулась к стене.
- Томочка, - поспешил Александр на подмогу к её сыну, - я понимаю, что мама с возрастом начала чудить, но ты-то чего?
Тамара развернулась и, не проронив ни слова, посмотрела на него в упор. Её взгляд говорил о многом: и что она возмущена его неуважением к матери, и что у неё нет желания обсуждать эту тему, и вообще, что она от всего чертовски устала.
Через час баба Фрося уже сидела рядом с Томочкой и скрипучим голосом монотонно вещала. А та, уточняя для себя важные детали, спешно что-то записывала за старушкой.
Наконец, составив список всех необходимых вещей для исцеляющего церимонии, Томочка подозвала сына и отправила его в магазин за покупками. Олежка хмыкнул, но озвучивать своих мыслей не стал, наткнувшись на строгий взгляд матери.
Баба Фрося и Томочка ещё долго о чём-то шептались, склоняясь к самому уху друг друга. Но, наконец, пожилая женщина закончила все свои разъяснения и засобиралась домой. Хозяйка отблагодарила древнюю старушку и проводила её до калитки.
Томочка от общения с бабой Фросей немного приободрилась, и на её щеках даже появился еле заметный румянец.
Весь следующий день Тамара носила у себя на груди коробок спичек, как велела ей баба Фрося. А за пятнадцать минут до полуночи она попросила Александра принести ей воду с Хопра:
- Санечка, только не забудь зачерпнуть по течению реки.
- Я помню, ты мне уже десять раз об этом сказала.
- Вот и хорошо, - произнесла она, похоже, больше для себя, чем для Александра, который уже скрылся за дверью с пластиковым ведром.
Томочка поставила в ванной комнате большой таз, а рядом с ним на табуретке разложила необходимые предметы для ритуала. Там лежали: нож, новый кусок ткани и блюдце с солью. Затем она ещё раз проверила всё по списку и, обнаружив недостающую вещь, поспешно достала из-за пазухи коробок спичек. Томочка приложила его к остальным предметам ворожбы и мысленно отметила: «вот теперь я к ритуалу готова».
Наконец, на пороге появился Александр с полным ведром воды. Не скрывая своего скептицизма, он с иронией на лице поставил перед Тамарой ведро и прикрыл за собой дверь ванной комнаты.
Оставшись одна, Томочка шёпотом произнесла:
- Ну, с Богом, - и перелила воду из ведра в таз.
Следуя инструкциям бабы Фроси, Тома вытащила три спички и чиркнула ими о коробок. Крестя ими воду, она робко произнесла:
- Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.
И бросила горящие спички в таз. Та же участь постигла следующую троицу спичек. Томочка продолжала жечь и бросать спички в воду, сопровождая их заклинанием. Это продолжалось до тех пор, пока в коробке не осталась последняя чиркалка, которую она просто зажгла и отправила в таз за её предшественницами.
Первая часть ритуала была завершена. Она перевела дыхание и «во имя Отца и Сына, и Святого Духа» густо посыпала воду крест-накрест солью, а затем двумя поперечными линиями разрезала её ножом. Мельком заглянув в свои записи, Томочка спешно скинула с себя халат и совершенно голой полезла в тот же таз.
Теперь ей понадобился кусочек ткани, который, как назло, осталась лежать на табуретке. Не имея точных инструкций на случай: «можно ли дважды входить в таз с водой?», она, балансируя в корыте, с трудом дотянулась до куска ткани. Тома облегчённо вздохнула, перекрестилась и обмакнула лоскуток в холодную воду из Хопра.
Омывая своё тело, она тихо приговаривала, импровизируя по ходу обряда:
- Водица, водица, смой с меня всю порчу и заговоры. А также унеси с собой все сглазы, которые налипли на меня. И верни весь этот негатив всем тем, от кого он пришёл, всем тем, кто сглазил меня вольно или невольно. Исцели меня от недуга. Да будет так! - бросив тряпку в таз, она опять перекрестилась. - Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Томочка облачилась в халат и вышла из воды. Она с трудом подняла с пола таз, в котором плавали жжёные спички с использованной тряпкой. Стараясь не расплескать воду, она направилась к входной двери.
Александр догнал её у калитки.
- Тома, ты куда? Давай я тебе помогу.
- Саш, будь добр, подожди меня в доме. Я здесь, рядом… так надо. Я скоро вернусь.
К счастью, цель похода Томочки была недалеко. Всего в нескольких десятках метров от её дома был перекрёсток, именно к нему она держала свой путь.
На улицах было тихо, и в редких окнах горел свет. Тамара успешно добралась до нужного ей места и с облегчением выплеснула воду со всем её содержимым.
На сегодня ритуал был окончен. А сколько их ещё оставалось провести, на этот вопрос даже баба Фрося затруднялась ответить. Их могло быть и три, и пять, и даже девять, как утверждала древняя старушка - всё зависело от тяжести порчи. Она только вскользь упомянула Томочке: «ты, дочка, сама поймёшь, когда тебе будет уже хватит». Но сейчас Тамаре не хотелось задумываться ни об этом, ни о чём бы то ни было другом. Апатия всецело и полностью завладела её существом. Она вернулась домой и сразу прошла в спальню.
Следующий день прошёл спокойно, если не считать, что днём, когда Александр заехал на обед, он опять сорвался из-за ерунды на мать.
