Алексей Ефимов - Бездна
Не вечна однако идиллия. Близка та минута, когда оживет муравейник-офис. К тому времени, как короткая стрелка коснется девятки, а длинная – двенадцати, все вернутся сюда для подвига. Опоздания не приветствуются, поэтому нужно быть на рабочем месте вовремя, а уже потом можно общаться, пить чай и даже дремать за компьютером.
Они арендуют офис в Западно-Сибирском речном пароходстве. Когда-то начинали втроем, с тридцати метров, и не теснились (Ольга много слышала от Красина о том времени, ставшем местной легендой), а теперь и на двухстах тридцати тесно. Двадцать восемь душ. Здесь же склад и зал с витринами. Все с нетерпением ждут переезда в собственный офис, где отделочные работы закончатся через три месяца. Два этажа плюс подвал, шестьсот метров, и ни тебе кровососов-арендодателей, ни тесноты, ни – Аллилуйя! – известного рода сортиров, куда не следует заглядывать без острой необходимости, в особенности перед приемом пищи. Те счастливцы, кто уже видел офис снаружи, рассказывали, что это двухэтажная кирпичная пристройка к жилому дому, с отдельным входом, и что если приблизиться, встать на цыпочки и заглянуть в окно, то даже что-то увидишь. Не охватит ли тебя при этом чувство гордости за компанию? Не подумаешь ли о том, как долго шел «Хронограф» сюда, к доле рынка в треть и к недвижимости в центре города? И хотя в последнее время Геннадий ушел с головой в супермаркеты, он по-прежнему любит своего первенца. Без нужды не обременяя его опекой и полностью доверяя Ольге, он занимается стратегией, время от времени участвует в переговорах с партнерами и еще помогает в политике, с его авторитетом и связями. Он доверяет Ольге, и она оправдывает это доверие. Когда-то, в самом начале, были маленькие сомнения, но это все в прошлом. Сейчас он знает, что решение было правильным. Они вместе плывут вперед, к цели, к острову Баунти, где ждут их песок и пальмы, но они не смогут расслабиться там и сразу отправятся дальше в путь. В этом непрерывном движении – их жизнь.
Между тем на часах без пяти девять.
Женя Костенко пришел как всегда первый. Ему двадцать семь. Трудолюбивый и умный. Парень с душой. По нему сохнут местные девушки – как цветы без воды в полуметре от речки – но он не для них: у него есть подруга, и они скоро поженятся. Он логистик. Он успевает болтать и работать. Не трудоголик и не сухарь, а оптимист и шутник. Поскольку он ярко выраженный любимец директора, то кто-то улыбается ему дружески, а за спиной прячет нож. Что же Ольга? Если заглянешь к ней в мысли, то выяснится нечто очень пикантное: она почти уверена, что он ее любит. Она видит, как он на нее смотрит, какими глазами. Его улыбка, и взгляд, и голос – как понять все окончательно, чтобы не было больше сомнений? Быть может, она ошибается и зря себе льстит, но если это бред, то приятный. Он возбуждает, и не откажешься от него, так как привыкла. Как к сильнодействующему наркотику. Если не впрыснешь дозу прямо в зрелое сердце, то поблекнет твой мир и станет враз черно-белым.
Ответишь на ряд вопросов? Детектор лжи ждет тебя, детка.
Вопрос:
– Тебе доставляют удовольствие его взгляды?
– Да.
– Иногда ты специально подходишь к нему и чувствуешь, как он волнуется?
– Да.
– И сама волнуешься?
– Да.
– Тебе хотелось бы, чтобы он еще сильнее в тебя влюбился?
–…….. Да.
– Знаешь, зачем?
– Нет.
– Ответ неверный. Знаешь?
– Да.
– Тебе стыдно?
– Да.
– Ты когда-нибудь представляла, как вы занимаетесь сексом?
– Да.
– Ты же знаешь, что этого никогда не будет?
– Да.
– Тебе грустно?
– Да.
– Ты чувствуешь, что однажды в твоей жизни случится безумство?
–……. Да.
Она подумала о том, что если вернуться в реальность и взглянуть на себя, то увидишь симпатичную еще женщину, которой за тридцать и которая в последнее время не удовлетворена жизнью. Кто бы мог подумать, да? Работа, зарплата, семья, – все есть. Но кто знает, что у нее внутри, в то время как она бодра и решительна, как и подобает быть лидеру? Сколько вопросов и страхов скопилось? Что она чувствует, глядя на то, как все быстрее стекает вниз песок ее жизни? От нее одной зависит, как использовать его остаток сверху. Трудиться сутками или поставить карьеру на паузу, лечь в клинику на операцию и сделать еще одну попытку зачать и родить? Ее незачатый ребенок смотрит на нее укоризненно. И еще тот первенец, которого она убила в утробе на первом курсе мединститута, еще не зная, что, скорее всего, он будет последним из-за проблем со здоровьем. Они обвиняют ее. Что она получила взамен. Машину? Квартиру? Должность? Статус? Ей тридцать пять. Она знает, что шансы тают. Чего она ждет? «Не разменивай нас на золото», – сказал ей однажды Сережа. Она с ним согласна, но откладывает год за годом вопросы здоровья, задвинула мужа в тень и все трудится, трудится, трудится. Маниакально-офисный психоз – распространенная в современном безумном мире болезнь, вылечиться от которой непросто. На одной чаше весов работа, на другой – Сережа и их кроха, маленький комочек жизни, которого она любила бы больше всего на свете. В чем дело? Почему эта чаша не опустится ниже первой? Что может быть важней для женщины, чем ее дом? Но она будто нарочно ускорилась и едва не ночует в офисе. Причина одна – много дел. Чушь! Дела никогда не закончатся, а КПД сверхурочной работы низок, так как накапливается хроническая усталость. Почему же сидишь в офисе? Потому что тебе интересней здесь, а не с Сережей, не дома, где правит балом его величество Быт? Здесь твой ритм, драйв, люди; успехи, за которые тебя хвалят, ты здесь нужна, это твое, а что дома? Скука? Сережа, который по инерции высказывает тебе за задержки, а между тем чувствует себя вполне комфортно, когда тебя нет? Уверена ли ты, что он хочет ребенка? Когда в последний раз вы говорили об этом? После неудавшегося второго ЭКО год назад? Вы оба расстроились и даже поплакали, но слезы высохли и надо что-то делать, но вы не делаете. Быть может, смирились, но боитесь в этом признаться? Быть может, ты прячешься в офисе от мыслей об увядшей молодости и бездетности?
Что дальше? Ты же знаешь, чем это может закончиться. Приподнимая занавес между настоящим и будущим, что видишь? Усталую Олю, которой за сорок и у которой уже точно не будет ребенка. Ее работа уже не приносит ей прежней радости, приелась. Сережа еще с ней? Или он ушел, отчаявшись снова стать счастливым – как раньше, когда она была доктором – и почувствовать, что он ей нужен и что он значит для нее больше, чем бизнес?
Может, остановишься и подумаешь?
Женя Костенко заглянул в приоткрытую дверь кабинета. С улыбкой.
– Ольга Владимировна, здравствуйте!
– Привет, – она кивнула ему в ответ. – Ты сегодня у нас первый.
– Второй, – уточнил он.
Она улыбнулась. Посмотрела в его глаза, и – мой Бог! – опять этот блеск, этот влюбленный взгляд, а между тем что в ее взгляде? Что он видит? «Я хочу тебя?» Это?
– Но я готов приходить в шесть, если надо, Ольга Владимировна, – сказал он.
– В шесть не надо. В семь.
– Слушаюсь!
«Интересно, он и в постели называл бы меня Ольгой Владимировной? Или Олей?»
Моя милая, это уж слишком.
Он улыбнулся ей и ушел, а она попробовала избавиться от лишних мыслей при помощи отчета о выручке. Не тут-то было. Воображение не сдавалось. Это уже не эротика, это немецкое порно. Сексуально озабоченная начальница и ее сотрудник у стола. Она поднимает юбку и опирается руками о столешницу, а он входит в нее сзади. Она наваливается грудью на стол и кончает. Уже четвертый день она без мужчины, и надо срочно, то есть сегодня же вечером, заняться сексом, пока не наделала глупостей. Сотрудникам ты нужна другой: не расклеившейся неудовлетворенной женщиной, а уверенным в себе лидером. Твое племя расселось вокруг костра в леcу, готовясь продолжить войну, и не должно быть у их вождя, который выходит к ним, ничего, что показывало бы его слабость. Господин Фрейд однажды сказал, что, не находя идеала в себе, человек ищет его в других: в объекте своей любви, в начальнике, в известном актере, – и придумывает себе идола, чтобы ему молиться. Насколько велик в этом случае кредит доверия?
– Ольга Владимировна, доброе утро!
– Доброе!
Олеся, ее секретарь, опоздала на семь минут. Она вообще имеет обыкновение опаздывать, но в остальном без претензий. Ей двадцать два, она подвижная, даже слишком, и все делает очень быстро. Она похожа на мышку. Темно-русые волосы собраны сзади в хвостик, глазки-бусинки блестят, вся такая резвая, хрупкая. У нее нет недостатка в поклонниках здесь, в «Хронографе», но она их динамит. Один, второй, третий отверженный – это как? Что это с ней? Почему она всем отказывает? В конце концов они даже сплотились на этой почве и уже не конкурировали друг с другом, а покручивали пальцами у висков в курилке. Неужто нет никого достойного? Или у нее такой принцип – на рабочем месте ни-ни? Сначала она заманивает тебя флиртом – словно она вся твоя, бери – а стоит приблизиться, захлебываясь слюнками, как тебе отказывают столь же игриво. Ты-то, осел, влюбился, а она и не думала. У нее все шуточки да улыбочки, жизнь понарошку. Невдомек ей, что однажды кто-нибудь залезет из-за нее в петлю или вскроет вены бритвой «Нева», улегшись в горячей ванне, или застрелится из папиного ружья. За ней ухаживает прыщавый хмырь на праворукой убитой «Королле», они целуются без стыда и совести при всех, и разве она не знает, как травмирует тех, кто хотел бы быть на его месте?
